И немного об итальянском национальном характере.
Не всегда с итальянцами можно серьезно вести дела, но вот развлекаться и дружить с ними, и просто общаться - одно удовольствие. Они удивительно умеют радоваться жизни, и почти всегда готовы пошутить, артистично обыграть какую-то заурядную ситуацию, обменяться шутками и комплиментами с незнакомцем.
Конечно, кризис, продолжающийся последние несколько лет, давит людям на психику. На глазах снижается число улыбок, жизнь уже не всем и не всегда представляется веселым праздником, и вот этого "неореализма" с готовностью пошутить с первым встречным, надо признать честно, все меньше...
Нам повезло: мы еще успели в конце 90-х застать ту Италию, которая так сочно показана в старых фильмах: в "Римских каникулах", в "Браке по-итальянски", или в относительно недавних сицилийских шедеврах Торнаторе, рассказывающих, правда, об Италии середины века.
Однажды судьба подарила нам поездку в тамбуре итальянской электрички, в которую мы сели по ошибке вместо того, чтобы взять билет на скоростной экспресс, который довез бы нас от Флоренции до Рима за полтора часа.
Но это была электричка: она кланялась каждому столбу и плелась до Рима часов шесть, а может, и семь.
Мест в ней не было, нам достался только уголок тамбура, тоже битком набитого.
Теперь представьте себе этот тамбур, людей, много часов едущих на ногах (большинство из них загрузились в нашу электричку еще до нас) в жаре и духоте, вот всю эту разлюли-малину...
Когда мы залезли в тамбур с нашими чемоданами, первой нашей мыслью (мы тогда еще не знали итальянский), была та, что в тамбуре едет большая веселая компания, которая возвращается откуда-то, наверное, с большого семейного праздника: до того там была душевная атмосфера.
Постепенно мы поняли, что все эти люди были совершенно незнакомы друг с другом до этой поездки, и даже родом все были из разных мест: это выяснилось, когда мы всем тамбуром прослушали по транзистору спортивные новости с объявлением результатов футбольных матчей: все болели за разные команды. Тамбур огласился стонами скорби и кликами радости, потом победители стали утешать проигравших и делиться с ними (и с нами) разными съестными припасами и прочим. Люди знакомились, показывали друг другу на карте Италии, висевшей на стене, откуда и куда они едут, какие-то парни с очень протокольными физиономиями, следовавшие в Реджо ди Калабрия, сначала напрягали юную парочку, выглядевшую так, будто они сбежали из дома, но вскоре уже болтали с "Ромео" о футболе и даже о чем-то страстно поспорили.
В общем, мы тихо балдели и ощущали себя внутри какого-то старого кино.
Периодически, когда поезд плелся через холмы Тосканы, на остановках через наш тамбур входили и выходили колоритные персонажи. Запомнилась, например, старуха вся в черном, которая выходила на станции посреди поля (вдали, правда, виднелся городок, похожий на Питильяно - см. картинку), ругательски ругаясь скрипучим голосом на всех и вся, в том числе на протокольных пацанчиков, галантно помогавших ей спускаться с поезда и называвших ее "синьора".
Эх... Где теперь те тамбуры, где электрички, в которых не за каждым закреплено свое место? Увы, увы, где прошлогодний снег?
Я, в общем, дожила уже до стадии, на которой имею право скрипучим голосом говорить: "вот в наше время, молодые люди, были электрички..."
Впрочем, и в нынешнее время в Италии есть чему порадоваться в плане общения с людьми.
Парочка примеров.
Сосед, старик за 70, делает мне выговор за то, что у меня стремянка стоит слишком близко к забору (может навести какого-нибудь вора на какие-нибудь мысли), и, подумав, добавляет: "А впрочем, через калитку тоже, конечно, можно перелезть" - и тут же показывает мне, как лазить через калитку, попутно срывая для меня цветочек из тех, что растут над калиткой. И смеется.
Другие два старика в очереди к врачу, незнакомые между собой, мгновенно превращаются в веселых пятиклассников, когда их соседке по очереди, тоже пожилой даме, медсестра выносит стакан какой-то белой явно гадости, которую зачем-то надо выпить перед какой-то процедурой. Они видят, что ей эту гадость пить не хочется, и, перемигиваясь, начинают ее подкалывать. Она тут же подхватывает игру и немедленно превращается в девочку, которая делает вид, что возмущена, а сама польщена мужским вниманием, и чередует какие-то ответные шуточки с ложными попытками треснуть того и другого сумочкой по голове.
Мне показалось, еще чуть-чуть, и эти старые больные итальянцы начнут гоняться друг за другом с визгом и хохотом по вестибюлю. Умеют радоваться жизни... Ничего не скажешь!
Молодежь, к сожалению, мало-помалу утрачивает эти очаровательные навыки. Молодежь все чаще ведет себя обычно, как все. На празднике и с друзьями вселится и смеется, в очереди к врачу - хмурится. Вот старая гвардия продолжает радовать и держать марку.
Еще одна сценка, с барменом (тоже, кстати, пожилым). Заказали ему свежевыжатый апельсиновый сок (кстати, кто будет в Италии, учтите: "апельсиновый сок" в Италии понимают как фанту, а настоящий свежевыжатый сок называется словом "спрэмута"). У бармена забарахлила соковыжималка, мы, видя это, предложили ему не мучиться и подать нам что-нибудь другое. На что он невозмутимо ответил: "Три человека на Луну высадились, а я с этой соковыжималкой не справлюсь? Банзай!" - и сделал-таки спрэмуту.
Молодежь подобными маленькими представлениями радует все-таки реже. Хотя и относительно молодые люди порой способны на немотивированный артистизм, с которым, например, делают эффектный старинный поклон перед машиной, пропустившей их на переходе, или на ту особенную душевность, которая иногда все еще наполняет некоторые разговоры итальянцев с незнакомыми людьми.
Но все же нужно сказать правду... То ли по молодым сильнее бьет кризис, то ли вот эта искрящаяся способность всегда пошутить, превратить жизнь в игру, отвесить галантный витиеватый комплимент незнакомой мимопроходящей женщине, действительно уходит вместе со старшим поколением. В таком случае, это очень грустно. И, видимо, с Италией происходит нечто подобное тому, что произошло с Францией, которая тоже когда-то была страной галантных, остроумных и смелых людей, а теперь все больше похожа на страну унылых, хмурых, всегда усталых и всего боящихся клерков...
Но я буду все же пока надеяться, что Италия останется собой.