В прошлом году читала много, как никогда. Очень урожайный на книги год.
Открытиями стали две книги:
1) Сергей Жадан. Ворошиловград.
Книга очень сильная, сочная, необычная, местами жестокая и очень поэтичная. Сегодня все используют этот прием: вплетение чего-то мистического в реальную прозаическую жизнь. Все-то используют, а получается у Жадана. У него получается какая-то могучая поэзия, и вырастает она не из явлений и событий, а из угла обзора, из языка (язык поразительно емкий и оригинальный).
Поэзия прорастает там, где ее вроде бы быть не должно: сквозь бензозаправки в степи, заброшенные аэродромы, пустыри в битом стекле, пьяные драки 90-х и бандитские разборки в настоящем. Жадан создает какую-то свою магическую, завораживающую, затягивающую в себя страну, где все - родное и узнаваемое, но все мистическим образом преображено.
Много хорошего юмора.
Много целомудренной, но сильной эротики (без пошлостей, но так, что прямо чувствуешь, про что речь).
Много ненормативной лексики. Не раздражает. Она уместна тут.
Поэзия у Жадана не вполне обычная. Обычно говоришь "поэзия", подразумеваешь что-то нежное. У Жадана поэзия очень мужская, без вздохов, без красивостей, - но и без нарочитой грубости ради грубости. Какое-то замечательное умение увидеть поэзию в каких-нибудь ржавых гаражах, горячих от солнца летним вечером.
2) Михаил Шишкин. Письмовник.
Об этой книге еще сложнее говорить. Она как-то умудряется быть обо всем сразу: о жизни, о смерти, о любви, о юности, о старении, о мечтах, о том, как обманывают эти мечты. Жизнь предстает как единый поток, и его течение завораживает. Жизнь предстает как магический кристалл: вот так повернешь - первая любовь на какой-то даче: шиповник, крапива, дожди, велосипеды, порезанный палец, купание в пруду, Шекспир на старой кушетке на террасе, малина, она и он - юные, счастливые, дующиеся друг на друга... А так повернешь - одинокое старение, прах, горечь, смерть, еще смерть... А снова повернешь - и ничего никуда не ушло, и та глазастая девочка жива в этой стареющей располневшей женщине, а тот парень не погиб в армии, а остался молодым и влюбленным в какой-то иной реальности.
Все это в описании звучит, наверное, как бред.
Но я еще не встречала человека, который бы остался равнодушен к этой книге: женщину ли, мужчину.
У Шишкина тема мира как единства, тема сплетающихся и переплетающихся судеб, перетекающих одна в другую, разрабатывается не в первый раз, но именно в "Письмовнике" это получается по-настоящему здорово. Забываешь о том, что это писательский прием, просто погружаешься в это течение жизни, узнаешь себя в десятке разных отражений. Чувства Шишкину удается очень сильно передать: и счастье любви, и горечь смерти, - все у него затрагивает в тебе что-то очень личное, везде - узнавание, даже когда у тебя на деле все не так и не про то.