Книги

[Movie addict]

Movie, про пресловутые капли крови и проч.

Вспомни полы на фабриках, которые были застелены соломой. Работницы не могли отойти от станков и все, что из них вытекало, потом просто сгребали вместе с соломой. У Алексеевич заявлены воспоминания участников событий. Даже т.н. документальная хроника отражает чью-то точку зрения. Воспоминания тем более..

Сложно вспомнить, если ничего такого не видел и не знал. -) Они и в туалет поди не ходили, а вытекало это все литрами - верю!

 

В том-то и проблема, что это фэнтази заявлено, как реальные воспоминания. Но я бы хотела послушать реальные записи на диктофон и сличить их с книгой (полагаю, что их нет и нам предлагается надеяться на совесть автора?). Пока мне очевидно, что эти воспоминания ("Расстреляли меня, внучок, расстреляли") написано одной женщиной (Алексеевич), а не разными - там даже стиль один и тот же. И одна и та же зацикленность на выделениях, изнасилованиях, женской слабости, никчемности "противного быдла" вокруг и всякой бредовой жести (вроде той, что про утопленного радисткой ребенка)

[Live to tell]

Вот о чем я и написала сразу: говоришь "Алексеевич", подразумеваешь анти-/про- советский холивар. Между тем она все-таки писатель. Но браться за ее книги, конечно, если и рекомендую, то с осторожностью, потому что очень много трагедий и отделаться от этих воспоминаний потом сложно. Проблема восприятия таких вещей в том, что автор пишет про то, о чем принято молчать. Аналогично тяжело читать художественные книги западных авторов про Красную Армию в Европе. Например, Under the frog Тибора Фишера или "Два брата" Бена Элтона. У всех в голове образ идеалогически заряженного советского солдата, который поднялся с флагом на рейхстаг, а западные писатели рассказывают про воровство, изнасилования (массовые). Как-то не вяжется с тем, что мы отмечаем 9 мая, не правда ли? Примерно так и про Светлану Алексеевич я узнала из материалов, которые везде появляются под День Победы, в частности из тех, в которых отчитывают родителей, наряжающих младенцев в колясках и дошкольников в пилотки и псевдо гимнастерки. Дескать, почитали бы Алексеевич и подумали бы, какая вменяемая мать подсунет своему ребенку военную форму.

Имхо, книга про войну вот о чем: с женщинами, воевавшими или оставшимися в тылу, победу не разделили, либо официально их наградили, а окружающие заклеймили. К тому же, впервые в истории воевали женщины в таком количестве. Война не относится к женским жизненным амбициям, в частности поэтому воспоминания героинь более приближены к сфере их ближайших, ежедневных интересов, страхов, мыслей и потребностей. У нас в обществе женщинам традиционно желают что? Пресловутое женское счастье. Поэтому неудивительно, что в книге много историй про отношения с мужчиной, рождение детей, смерть близких, тяжёлую работу. Я не запомнила героинь, которые считали, что они одни Д'артаньяны. Для меня пожалуй наиболее яркое воспоминание из тех, которыми можно здесь в теме поделиться, это рассказ женщины, которая получила известие о гибели мужа в тот момент, когда она кормила грудью ребенка, и своей реакцией она ребенка очень сильно напугала.

В общем, тем, кто не боится травмировать психику бесповоротно, советую почитать.

Изменено 29.05.2019 09:27 пользователем Live to tell

[Дензел]

Примерно так и про Светлану Алексеевич я узнала из материалов, которые везде появляются под День Победы, в частности из тех, в которых отчитывают родителей, наряжающих младенцев в колясках и дошкольников в пилотки и псевдо гимнастерки. Дескать, почитали бы Алексеевич и подумали бы, какая вменяемая мать подсунет своему ребенку военную форму.

 

Еще советую воспоминания Николая Никулина о войне почитать. На эту же тему

 

https://ru.wikipedia.org/wiki/Никулин,_Николай_Николаевич

[Гвалиор]

Проект Артёма Драбкина.

А воспоминаний и опубликованных дневников полно.

 

Имхо, книга про войну вот о чем: с женщинами, воевавшими или оставшимися в тылу, победу не разделили, либо официально их наградили, а окружающие заклеймили.

 

Павличенко, "ночные ведьмы", зенитчицы, "А зори здесь тихие"... Заклеймили, забили и забыли.

 

в которых отчитывают родителей, наряжающих младенцев в колясках и дошкольников в пилотки и псевдо гимнастерки. Дескать, почитали бы Алексеевич и подумали бы, какая вменяемая мать подсунет своему ребенку военную форму.

 

Напомнило:

[Movie addict]

Еще советую воспоминания Николая Никулина о войне почитать. На эту же тему

 

https://ru.wikipedia.org/wiki/Никулин,_Николай_Николаевич

Еще один писатель-фантаст, даром, что служивший

Напомнило

Честно говоря, детей в военную форму и среди западных одевают в основном всякие безумные трамписты и прочие правые и ультраправые, что не вызывает уважения. Что до наших, то ношение маленьким ребенком погон и орденов времен ВОВ выглядит издевкой - такое обычно по жизни люди заслуживали, а не просто так лепили. А если они одевают детей в форуму без погон и орденов, то дети в ней становятся похожи на маленьких военнопленных или маленьких дезертиров. Впрочем, может это я такая чувствительная...

[Дензел]

Еще один писатель-фантаст,

 

Дедов-ветеранов не уважаешь?

[Movie addict]

Дедов-ветеранов не уважаешь?

Смотря каких. Этого конкретного, положим, не очень

[Гвалиор]

Честно говоря, детей в военную форму и среди западных одевают в основном всякие безумные трамписты и прочие правые и ультраправые, что не вызывает уважения. Что до наших, то ношение маленьким ребенком погон и орденов времен ВОВ выглядит издевкой - такое обычно по жизни люди заслуживали, а не просто так лепили. А если они одевают детей в форуму без погон и орденов, то дети в ней становятся похожи на маленьких военнопленных или маленьких дезертиров. Впрочем, может это я такая чувствительная...

 

Добре.

Я отношусь проще, как к переодеваниям в мушкетёров. Самого в детсаду нарядили как-то - ничего, с чужими жёнами не спал, не заколол никого...

[Live to tell]

Что Алексеевич, что канонические книги про ВОВ о том, что люди воевали за то, чтобы их детям не пришлось. Чтобы не было войны. Поэтому младенцы в пилотках - это издевательство над здравым смыслом и над памятью тех, кто действительно прошел войну.

[WhiteOleander]

Добре.

Я отношусь проще, как к переодеваниям в мушкетёров. Самого в детсаду нарядили как-то - ничего, с чужими жёнами не спал, не заколол никого...

)) Аналогично отношусь

[Live to tell]

Мэри Энн Шаффер и Энни Бэрроуз – «Клуб любителей книг и пирогов из картофельных очистков»

Книга – невероятный микс из жанров. Во-первых, это роман в письмах. Во-вторых, воспоминания о войне (Второй Мировой). В-третьих, любовная история. В-четвертых, постмодернистская штука про книгу в книге – сюжет крутится вокруг сочинения об оккупации немцами острова Гернси, которое задумала главная героиня, писательница Джулиет. Фокус смещен с Джулиет на одного из второстепенных персонажей – Элизабет, чья храбрость во время оккупации служила всем примером. Учитывая, что роман-то совсем небольшой, мне кажется, слишком густо намешано всего подряд, и такая компактная книга меня в итоге сильно утомила. По-своему, вещь симпатичная. Мне понравилась любовная линия засидевшейся в девушках 32-летней Джулиет и свинаря Доуси. Очень мило и даже местами волнительно. Но в книге какой-то нездоровый замес из слащавых эпизодов островной идиллии и намеренно натуралистичных описаний будней военного времени. По-моему, книга – чисто коммерческий проект, достаточно выверенный, имевший успех, но какая-то пустышка. Думаю, в формате кино эта история лучше смотрится.

Для меня основной идеей, которую я запомню, стала тема именно про любовь к чтению. Книги – лучше, чем жизнь, во многих случаях. Чтение еще как может стать утешением. Даже высадку немцев утешительнее воспринимать, если можешь вспомнить подходящую цитату из Шекспира. Если бегство в выдуманные истории помогает сохранить присутствие духа, то это не трусость, а достижение. Но, к сожалению, в книге к таким хорошим, жизнеутверждающим мыслям намешано столько барахла, что книга вышла в итоге весьма посредственной.

[Андрей Колев]

Чувствую гораздо более мощную редактуру

Так это не только чувствуется, но и анализируется в социолингвистике.

Как социолог, часто имеющий дело с прямой речью и буквальной расшифровкой интервью, я готов утверждать, что в действительности Алексиевич весьма существенно перерабатывает речь своих героев, беллетризируя и перемонтируя записи, избавляясь от неизбежных ритмических и стилистических неровностей и привнося в ряде случаев свои тематические акценты.

То, что делает Алексиевич, — это прямая и осознанная драматизация насилия. Она выводит насилие на авансцену, детально описывает его формы и последствия, стряхивает с него зыбкую пленку эпической бравады и повседневной благопристойности. Я полагаю, именно это сквозное измерение ее текстов диктует всю их, с одной стороны, убедительность, с другой стороны, недопустимость.

Она отказывается от благополучных случаев, от историй со счастливым концом, ее интересует то, как повседневная жизнь превращается в войну. А значит, фрагменты реальности, не удовлетворяющие этой задаче, при монтаже исключаются из общей картины.

Она вменяет, приписывает своим собеседникам некоторые темы и тематические сгущения, которые превращают их из респондентов в литературных персонажей.

В текстах присутствуют явно переведенные в речь персонажей вопросы самой Алексиевич. Ее занимают (и занимают именно как преступники) Сталин и Ленин, но она приписывает свой интерес собеседникам. Целый ряд монтажных приемов также направлен на то, чтобы превратить истории, которые обычно излагаются гораздо более сбивчиво и запутанно, в концентрированные, образцовые сгустки переживаемого насилия или столь же образцовых реакций на это насилие.

Следовательно, прочитывать ее тексты как строгие документальные свидетельства, с социологической точки зрения, пожалуй, не стОит.

 

Александр Бикбов,

кандидат социологических наук,

зам. директора Центра современной философии и социальных наук философского факультета МГУ

 

Очерк Алексиевич о Дзержинском.

[Betty Boo]

Так это не только чувствуется, но и анализируется в социолингвистике.

Как социолог, часто имеющий дело с прямой речью и буквальной расшифровкой интервью, я готов утверждать, что в действительности Алексиевич весьма существенно перерабатывает речь своих героев, беллетризируя и перемонтируя записи, избавляясь от неизбежных ритмических и стилистических неровностей и привнося в ряде случаев свои тематические акценты.

То, что делает Алексиевич, — это прямая и осознанная драматизация насилия. Она выводит насилие на авансцену, детально описывает его формы и последствия, стряхивает с него зыбкую пленку эпической бравады и повседневной благопристойности. Я полагаю, именно это сквозное измерение ее текстов диктует всю их, с одной стороны, убедительность, с другой стороны, недопустимость.

Она отказывается от благополучных случаев, от историй со счастливым концом, ее интересует то, как повседневная жизнь превращается в войну. А значит, фрагменты реальности, не удовлетворяющие этой задаче, при монтаже исключаются из общей картины.

Она вменяет, приписывает своим собеседникам некоторые темы и тематические сгущения, которые превращают их из респондентов в литературных персонажей.

В текстах присутствуют явно переведенные в речь персонажей вопросы самой Алексиевич. Ее занимают (и занимают именно как преступники) Сталин и Ленин, но она приписывает свой интерес собеседникам. Целый ряд монтажных приемов также направлен на то, чтобы превратить истории, которые обычно излагаются гораздо более сбивчиво и запутанно, в концентрированные, образцовые сгустки переживаемого насилия или столь же образцовых реакций на это насилие.

Следовательно, прочитывать ее тексты как строгие документальные свидетельства, с социологической точки зрения, пожалуй, не стОит.

 

Александр Бикбов,

кандидат социологических наук,

зам. директора Центра современной философии и социальных наук философского факультета МГУ

Вот спасибо. Распространю по возможности. Прекрасно приложил гражданку.

Ещё терпеть не могу, когда чужую речь/стиль перерабатывают и потом используют как нечто своё-родное. Как и в случае с этой писательницей подлог очевиден.

Сложно вспомнить, если ничего такого не видел и не знал. -)

Не, ну раз прочесть, наверное, надо, чтобы убедиться: неспроста тётя неоднозначна с оценивании её другими людьми. Но я не стану, просто поверю тебе, всем. Сами по себе истории - да. Но за пересказыванием историй всегда есть автор. Эта мадам мне никогда не нравилась даже заочно.

как общество не может состоять из героев, так оно не может состоять из подонков. Оно состоит из самых разных людей. У Алексеевич оно представлено двумя типами - страдающая героиня среди быдла.

Психологический перенос))))).

Складывается впечатление, что она просто скомпоновала какие-то байки по принципу "побольше треша, крови, говна и физиологии и ужасов" и обобщила их до массового явления на войны.

Написано явно ради "вау-эффекта".

щас как раз Пелевина перечитываю

У них даже стиль одинаковый, не говоря о темах.

Тезис понятен - женщины не предназначены для войны. Вывод - прямо как будто есть люди, которые вообще для нее предназначены!

Она феминистка наверное.

[Live to tell]

Ганс Фаллада – «Каждый умирает в одиночку»

Роман о попытках сопротивления простых немцев национал-социализму. События разворачиваются уже на фоне войны. На мой взгляд, психологизм в этой книге на порядок выше ее литературных достоинств. Интересно показано, что борцы за идею – это те, кого ничто не сдерживает, потому что, скорее всего, эти люди уже всего дорогого им лишились. Родители, влюбленные, карьеристы – это не те, от кого какому бы то ни было правительству стоит ожидать протестов. С другой стороны, в книге показано, что во времена эпохальных потрясений личное мещанское счастье невозможно, все равно гнездо сметет, хоть даже его обитатели молча глотали. Сильные эпизоды – про последние мгновения приговоренных. Книга воспринимается весьма современной, прочитанное можно ассоциировать, например, с недавно вышедшим фильмом «Работа без авторства».

[Дензел]

А наши писатели тоже умеют в популярные ныне толерантные тренды:

 

 

https://www.livelib.ru/book/1001170649/reviews-negr-artur-ivanovich-larisa-soboleva

[телескоп]

А наши писатели тоже умеют в популярные ныне толерантные тренды:

Негр Артур Иванович

Эге-гей, Арчибальд!

[Aiza]

В общем, это все до одури однообразно. Если бы его продавали за худ.лит. типа "Призраков" Паланика, то я может быть еще с интересом почитала, но раздражает, что это выдается чуть ли не за документ эпохи и реальные истории. Почему тогда все истории похожи и рассказаны как будто одной женщиной, а не разными? У них даже стиль одинаковый, не говоря о темах. Женщины в романе Алексеевич вообще предстают крайне туповатыми существами - все они идут на войну из-за своего идеализма, а потом начинают страдать от отсутствия платюшек, средств гигиены и тяжестей.

 

Очевидный перенос. Ну и, писатель даже художественной литературы способен и чаще должен писать "разными голосами" и не соглашаться с собственными героями.

Сидят реальные старухи, бывшие полевички,и говорят ровно про те же тяжести, когда у них не было ни сна, ни пищи, ни возможности личной гигиены, но кого в этом нужно было обвинять - войну?

 

Вы только подумайте, каким нужно быть народом, что после ВОВ не осталось людей, ненавидящих немцев, и детей своих так не воспитывали.

 

Имхо, да всю германию можно было раскатать целиком, чтобы сейчас некому было называть всю Советскую Армию мародерами и насильниками. Но нет ненависти, а без ненависти этого невозможно сотворить.

[Betty Boo]

Читала книгу Алексеевич про войну

Дети писали в пн ЕГЭ по русскому, выходили через 3,5 часа в разном настроении, весёлыми (мой) и грустными. На вопрос, почему грустят, говорили, что у них был дурной текст. Угадай, за чьим авторством? Дада. И нужно было приводить аргументы и контраргументы по теме "Женщины на войне".

Одного мальчика из нашей параллели Алексиевич добила так, что он симулировал недомогание и уехал на скорой :lol:. (Пересдача наутро после Выпускного теперь).

[Гвалиор]

Из воспоминаний о войне - больше всего запомнился опубликованный дневник Электрона Приклонского.

С немецкой стороны - Гельмут Вельц "Солдаты, которых предали".

 

Кому-то подавай вот это:

Ты рассказал мне просто правду

а я ужасную хочу

такую чтобы обосраться

завыть забиться захрипеть

[Movie addict]

Она феминистка наверное.

Скорее наоборот, основной месседж книги, даже в названии заложено - "этожидевочка, она не предназначена для войны". Как на Западе проглядели - хз. А ведь это антифеминистично и даже антигуманно по-моему. Бо для войны вообще никто не предназначен, но если уж так случилось, то какая разница - мальчик или девочка?

 

А всю книгу целиком я бы не сливала, кстати - там есть хорошие истории, очень человеческие, пронзительные и выглядящие достоверными (тогда не понятно в чем заслуга автора, если она просто записала как есть?). Но моменты с беременными радистками-партизанками, месячными (там вообще эта тема неоднократно встречается -складывается подозрение, что автор их спрашивала что ли про месячные?) и общий месседж портят.

Так это не только чувствуется, но и анализируется в социолингвистике.

Очерк Алексиевич о Дзержинском.

Я тоже так чувствую. Очерк о Дзержинском, кстати, плох не тем, что она сейчас утверждает обратное (она могла и передумать в течении жизни - это нормально), а вот этими пафосными фанатическими интонациями с придыханьями

[Live to tell]

Скорее наоборот, основной месседж книги, даже в названии заложено - "этожидевочка, она не предназначена для войны". Как на Западе проглядели - хз. А ведь это антифеминистично и даже антигуманно по-моему. Бо для войны вообще никто не предназначен, но если уж так случилось, то какая разница - мальчик или девочка?

Это перебор с упрощениями.

Алексеевич пишет не в узком смысле про женщин-радисток, детей с раком мозга после Чернобыля или матерей, получивших из Афганистана ребенка в цинковом гробу, а про то, какие потрясения выпали в прошлом веке маленькой стране Беларуси, про сам факт существования которой многие читатели с Запада, возможно, благодаря Алексеевич хоть что-то уяснили. Идея испытаний белорусской нации намного более ощутима, чем тема женской гигиены во время войны. Часто звучит статистика в духе того, сколько было деревень в Беларуси до Великой Отечественной войны и сколько из них сожгли немцы. Алексеевич делает эту статистику одушевленной, она передает слова и судьбы простых людей из этих деревень (и не только), и степень того, насколько автор редактирует монологи, меня, например, мало волнует, потому что ЭТО БЫЛО. Подбор слов это не подлог событий. Те, кто трепыхается по поводу наград Алексеевич и брызжет ядом, все равно не могут отрицать произошедшие катастрофы, но почему-то предпринимают попытку за них оправдаться (что вообще за гранью моего понимания), как будто каждый, кто против Алексеевич, выступает правоприемником СССР и доказывает, что она пишет одну ложь, а страна-то была ого-го. Напоминает классический разговор с таксистом. Не знаешь, о чем поговорить, - скажи зачин "Какую страну развалилииии...".

 

***

 

 

Кен Фоллетт - A place called freedom

 

Историко-любовно-приключенческий роман. Начинка - стандартная: неравные по социальному положению любовники, вражда между братьями, несгибаемый женский характер, делёжка наследства, бунт бедных против богатых. Это для меня третья книга Фоллетта. Все они достаточно развлекательные, но сочиняет он их по одному рецепту, только эпохи меняются. В основе внутри семейные отношения плюс много секса, денег, рояли в кустах в стиле внезапно вновь обретенных родственников, с которыми можно случайно встретиться на другом краю света.

Ещё меня поразило, насколько приукрашена фигура главного героя, бывшего шахтёра, который с возраста семи лет работал под землёй и в школу не ходил, однако разговаривает грамотно и все больше "книжными" словами. Поэтому между ним и дочкой землевладельца складывается дружба и любовь, и нет разницы в их мировосприятие и общем уровне развития. Мне это показалось невнятным.

Книжицу можно посоветовать в отпуск или тем, кто изучает английский язык и ищет лёгкое чтиво.

[Live to tell]

Тибор Фишер – «Как править миром»

 

Свежий роман от британского писателя, чьи персонажи – «замаринованные в пессимизме» мизантропы, страдающие в наше бестолковое время от своей неисправимой пунктуальности и других неудобных принципов. На этот раз главный герой – телережиссер, перебивающийся случайными заработками. Пока он старался жить по своим внутренним правилам и соблюдать выработанные веками нормы человеческого общежития (приходить вовремя, привозить шефу гостинец из заграничной командировки и т.п.), его во всех сферах обходили тупые, как пробки, неграмотные, неспособные нормально припарковаться и достойно вынести зубную боль людишки. Бакстер сделал вывод: «Вот тогда я и начал подозревать, что в мире нет справедливости. Твои поступки и действия ничего не решают. Совсем ничего».

 

В некотором плане книга обнадеживающая, жизнеутверждающая. Но в необычной манере, не в общепринятой. Ведь что мы обычно читаем? Призывы быть счастливыми, распахнуть взгляд, не унывать. Фишер же пишет о том, что счастье – это заблуждение. Порядочный взрослый человек, обладающий здравым смыслом и какими бы то ни было чувствами, не может пребывать в состоянии счастья и удовлетворенности. «Почти все наши усилия направлены на достижение счастья или положения, при котором счастье становится достижимым посредством денег и уважения окружающих» - и это (для большинства) путь в никуда. Счастье просто не может быть центром эмоционального спектра вменяемого человека, поэтому ничего страшного в том, чтобы бывать иногда или часто разочарованным, беспокойным, усталым и адски злым. В романе поднимаются злободневные и острые темы: взаимопонимание в браке, зависимость от интернета, тупость сми, путешествия как просто еще один вид бездумного потребления. Как всегда у Фишера, книга смешная. Лично у меня после прочтения болели скулы – мышцы не привыкли весь день растягиваться в улыбку.

[Гвалиор]

Увиденное не развидеть. Я предупредил.

(ушёл в глубочайшее охренение на неделю).

 

«Призрачная Вагина» Карлтон Меллик III

 

Трудно любить женщину, чье влагалище - врата в мир мертвых...

 

Стив безумно влюблен в свою эксцентричную подружку Стейси. К сожалению, их сексуальная жизнь в последнее время страдает, потому что Стив обеспокоен странными звуками, которые исходят из лобковой области Стейси. Она говорит, что ее влагалище преследует призрак. Она не думает, что это так важно. Стив с этим абсолютно не согласен.

 

Когда живой труп вылезает из нее во время неловкого ночного секса, Стейси узнает, что ее влагалище на самом деле дверь в другой мир. Она убеждает Стива забраться в нее, чтобы исследовать это странное новое место. Но, оказавшись внутри, Стиву трудно вернуться... особенно, когда он встречает странно привлекательную девушку по имени Фиг, которая живет в одиноком призрачном мире между ног Стейси...

 

[Moon-Bog]

Мне надо будет купить стеллаж

и буду всё свободное время читать.

 

Из классики читал только Маленького Принца и Лолиту.

[Norma Jean]

Увиденное не развидеть. Я предупредил.

(ушёл в глубочайшее охренение на неделю).

 

«Призрачная Вагина» Карлтон Меллик III

 

Трудно любить женщину, чье влагалище - врата в мир мертвых...

 

Стив безумно влюблен в свою эксцентричную подружку Стейси. К сожалению, их сексуальная жизнь в последнее время страдает, потому что Стив обеспокоен странными звуками, которые исходят из лобковой области Стейси. Она говорит, что ее влагалище преследует призрак. Она не думает, что это так важно. Стив с этим абсолютно не согласен.

 

Когда живой труп вылезает из нее во время неловкого ночного секса, Стейси узнает, что ее влагалище на самом деле дверь в другой мир. Она убеждает Стива забраться в нее, чтобы исследовать это странное новое место. Но, оказавшись внутри, Стиву трудно вернуться... особенно, когда он встречает странно привлекательную девушку по имени Фиг, которая живет в одиноком призрачном мире между ног Стейси...

 

Это так же смешно, как и грустно.

Я пошла дальше и нашла текст книги в интернете ...