Книги

[makara]

Прочитав у Бальзака романа три, ни в одном не узрела даже намека на остроумие - не только национального (это я еще могла пропустить), но и какое-либо вообще.

 

 

... просто интересно, где остроумие там или это у меня что-то с восприятием...

Остроумие есть. Например, в небольшом ироническом рассказе под названием "Силуэт женщины". Или в довольно продолжительной сцене из "Провинциальной музы", когда Бьяншон, Лусто и Дина пытаются реконструировать некий роман, написанный высоким штилем, от которого у них есть только несколько разрозненных страниц. Ну и в "Беатрисе" тоже. Это не нечто того же рода, что у Стендаля или у Мериме, но это ИМХО действительно остроумно.

[Котейка-Грамотейка]

Большие надежды я впервые услышал по радиотрансляции, радиопостановка, в семидесятых. И почти сразу же, заинтригованный таинственностью повествования, стал читать книгу. В девяностых удалось посмотреть по телевизору первую треть (свет выключили) экранизации 46 года. Позже и полностью посмотрел. Какая-то из современных экранизаций "по мотивам" -- такой ужас... Да, и огромное спасибо Бульвер-Литтону, что уговорил Диккенса сменить концовку (сюжет не раскрываю).

 

Наш общий друг -- как посмотрел фильм 76 года (показывали в СССР), так и принялся читать книгу. Редко бывает, что из двух экранизаций никак не выбрать лучшую, они обе -- лучшие, 76 и 98.

 

А вот Никльби уже читал, а потом уже смотрел. И все экранизации, что видел, -- заметно неполные. Чего стоит, хотя бы, вставной рассказ вначале, когда Николас ехал в школу.

 

Да, Диккенс -- на любой возраст и на все времена. Об этом и Доктор Кто говорит в третьей серии первого "нового" сезона, в которой Чарльз Диккенс -- главный герой серии -- его спрашивает о будущем своих книг.

А как вам "Холодный дом"? Герои какие - вот они родненькие, каждый день рядом ходят! Или "Дэвид Копперфильд": та часть, где Дэвид живет с Дорой, просто школа жизни!

[SergeCpp]

А как вам "Холодный дом"? Герои какие - вот они родненькие, каждый день рядом ходят! Или "Дэвид Копперфильд": та часть, где Дэвид живет с Дорой, просто школа жизни!

 

Холодный дом -- чудо. (Диккенс, проказник, в предисловии такой спойлер делает.) Я до начала чтения совсем ничего о романе не знал и по названию думал, что холодный дом -- нечто вроде школы Сквирса из Никльби. А оказалось... Жаль, что в экранизации 2005 года совсем опустили детство Эстер. А как можно было бы снять эту поездку девочки Эстер с чудаком, что разбрасывается всякими вкусностями!.. Если будете смотреть-пересматривать эту экранизацию, обратите внимание на человека, с которым сталкивается Эстер по приезде в Лондон.

 

Копперфильд тоже чудо. Помню экранизацию, что у нас показывали в семидесятых, так и пропало -- нигде не встречал, даже год не помню. Честертон в своей известной работе о Диккенсе что-то напридумывал своё, когда говорил о Доре... А многие его работу хвалят...

[jur4ik]

Познакомился тут с рассказами Лавкрафт- мне показался слабым писателем, тот же Кинг, отдающий ему дань в Крауч Энд, явно на голову выше, я уже не говорю про По. Еще из похожей готики мистики попалась книжка с двумя произведениями- Ребенком Розмари Иры Левина и Дьявольские куклы мадам Мэндилип некого Абрахама Меррита, все намного качественнее чем всеми любимый Лавкрафт, хотя написано примерно в одно время. При этом мистику писали и раньше, вобщем всеобщей любви к Говарду Л. я не понял.

 

Буду читать новый роман Чака Паланика Обреченные, продолжение о приключениях Мэддисон в аду. Первая часть мне понравилась, до Призраков и БК конечно не дотягивает, но всеравно классно.

[anatole]

Остается добавить, что далеко не на любого человека.

Так ведь нет такого писателя, чтобы для любого человека

 

Наш общий друг -- как посмотрел фильм 76 года (показывали в СССР), так и принялся читать книгу. Редко бывает, что из двух экранизаций никак не выбрать лучшую, они обе -- лучшие, 76 и 98.

Да, мне тоже экранизация 76-го года нравилась, а вот роман немного разочаровал. Есть места очень небрежно написанные, видно, что в спешке. Возможно, издатель торопил. Если вспомнить, как ждали выхода каждой части, а то и главы романов Диккенса, а в Нью-Йорке так вообще до драк доходило в порту, когда пребывал корабль с книгами Диккенса (это у Стивена Кинга описано), то можно себе представить, как его торопили.

Самый, кстати, нелюбимый мой роман у Диккенса, со многими погрешностями, с абсолютной предсказуемостью сюжета, с перебором в сентиментальности, с ходульностью образов и тд. - это "Крошка Доррит".

 

Фильмы по Бальзаку... Показывали у нас в 70-е или в начале 80-х французских "Куртизанок" -- процент от книги, и то в основном "игривый" процент. Книга много глубже

Но хороший ведь был сериал. Я бы не сказал, что прямо уж такая глубокая книга. Это вроде бы как продолжение "Утраченных иллюзий"? Вот "Иллюзии" намного глубже. На "Куртизанках" Бальзак, конечно, отдохнул. Вполне такой коммерческий романчик.

 

Как раз эта вроде бы тяжеловесность описаний и длиннотизм совсем не влияют. Диккенс тоже умеет описывать неспешно и обстоятельно (утро Канцлерского суда на первых страницах Холодного дома).

Там, где Бальзак тратит страницу на описательство, Диккенс обходится двумя-тремя фразами, очень точными и живыми. Это его сильно поднимает над Бальзаком, как писателем, часто впадающем в откровенное занудство, никому не нужное, ничего, кроме раздражения, не дающее читателю. Портреты Бальзака - это просто кошмар! Он тщательно опишет все до последней родинки, но при этом лица героя мы не увидим, потому что все заболтано. Диккенс же в двух фразах покажет и лицо, и взгляд, и даже походку, как будто смотришь кино.

 

Первое условие популярности автора, -записывает он 26 мая 1856 г., -

то есть средство заставить себя любить, есть любовь, с которой он

обращается со всеми своими лицами. От этого Диккенсовские лица общие друзья

всего мира, они служат связью между человеком Америки и Петербурга,

а Теккерей и Гоголь верны, злы, художественны, но не любезны.

А зачем нужна любезность? Не согласен с ним. Обожаю Гоголя и Теккерея.

Просто Диккенс очень "писательский" писатель. Кто только из великих не признавался ему в любви. Последний в этом списке - Стивен Кинг. Это и понятно, по части описательства, композиции, построению сюжетных линий и тд. его романы могут служить учебным пособием для любого романиста.

 

Познакомился тут с рассказами Лавкрафт- мне показался слабым писателем, тот же Кинг, отдающий ему дань в Крауч Энд, явно на голову выше, я уже не говорю про По.

Возможно, Вам не повезло с переводами, или Вы его просто не восприняли с первого раза. Я тоже ни сразу врубился. Он глубже По, и, тем более. Кинга. По литературе я бы его тоже выше Кинга поставил. НО... страшно мрачен, прямо, может, в депрессию вогнать, и не столь сюжетен. Некоторые рассказы очень тяжело читать. Я бы его с Майринком сравнил. Мне, кажется, они ближе друг к другу.

Из мистиков больше всех люблю Мирча Эллиаде.

[Милхаус]

Я его с удовольствием перечитываю, и Пруста тоже (только в переводе Николая Любимова - это важно).

А вот Логин когда-то писал:

Любимов специально адаптировал его для средней школы и учащихся ПТУ.

Короче, с переводами Пруста всё запутано, разные мнения читал.

Гюго масштабен, но только в пределах Франции ( и даже Парижа))), и не образы

Я под образами следующее имел в виду: для меня Эсмеральда или тот же Квазимодо на уровне, ну скажем, Щелкунчика или Золушки. Без глубины, персонажи для сказок и песен.

В принципе, это неплохо, если писатель не задавался целью серьезного, психологического раскрытия своих персонажей, но просто по мне Гюго зачастую неоправданно хвалят. Того же Дюма так не хвалят, хотя, например, Жан Вальжан и граф Монте-Кристо для меня персонажи одного порядка. Ну ладно-ладно, "Отверженных" я не читал, может и ошибаюсь, но такое у меня впечатление.

 

А вообще, по сравнению с русской литературой 19-го века, зарубежная литература этого же века кажется менее серьезной (глубокой). Причем всё, что я читал, и Флобер, и Стендаль, и Золя...

Лев Толстой вполне определённо высказался:

 

Первое условие популярности автора, -записывает он 26 мая 1856 г., -

то есть средство заставить себя любить, есть любовь, с которой он

обращается со всеми своими лицами. От этого Диккенсовские лица общие друзья

всего мира, они служат связью между человеком Америки и Петербурга,

а Теккерей и Гоголь верны, злы, художественны, но не любезны.

Странно, что Толстой так высказался о Теккерея. Вот уж кто обращался с любовью к своим персонажам, даже к отрицательным.

И мне Теккерей очень нравится не только своим обращением к персонажам, но и к читателям. Иронично подшучивает, из-за чего нет в нем унылой серьезности.

 

И по поводу Лавкрафта - "Хребты Безумия" дались мне с большим трудом, хотя произведение совсем небольшое по объему. И меня удивляет его популярность. В смысле, это ж писатель ну совсем-совсем не для всех. Да, фантастика-мистика - популярные жанры, но о сюжете тех же "ХБ" можно сказать одной строчкой, а в целом в произведении либо подробнейшее описание каких-либо диковинок, либо подробнейшее повествование о кажом шаге и взгляде главного героя.

Но Лавкрафт - особенный писатель (сложно с кем-то спутать), а потому он классный)

[Шер]

Я под образами следующее имел в виду: для меня Эсмеральда или тот же Квазимодо на уровне, ну скажем, Щелкунчика или Золушки. Без глубины, персонажи для сказок и песен.

В принципе, это неплохо, если писатель не задавался целью серьезного, психологического раскрытия своих персонажей, но просто по мне Гюго зачастую неоправданно хвалят. Того же Дюма так не хвалят, хотя, например, Жан Вальжан и граф Монте-Кристо для меня персонажи одного порядка. Ну ладно-ладно, "Отверженных" я не читал, может и ошибаюсь, но такое у меня впечатление.

 

А вообще, по сравнению с русской литературой 19-го века, зарубежная литература этого же века кажется менее серьезной (глубокой). Причем всё, что я читал, и Флобер, и Стендаль, и Золя...

 

Странно, что Толстой так высказался о Теккерея. Вот уж кто обращался с любовью к своим персонажам, даже к отрицательным.

И мне Теккерей очень нравится не только своим обращением к персонажам, но и к читателям. Иронично подшучивает, из-за чего нет в нем унылой серьезности.

 

)

В России французские писатели были на первом месте, и это не удивительно, поскольку вся верхушка воспитывалась на французской культуре и языке.

Про Собор - образы как раз не поверхностные, много подробностей и деталей, разговоров. проявлений их характеров и пр.

Другое дело что трагедия и талант нагнетать трагедию плюс сентиментальность у Гюго перекрыл человеческую возню, но такова и была идея романа!

В наличие серьезности у Гюго не сомневайтесь.

Тургенев взял многое в своем стиле от французов, разве его трилогия про любовь так уж глубока, так уж серьезны описания первых чувств молодого повесы???

А ведь как описано и расписано))

Можно много рассуждать о французах и англичанах, у первых ценили игру слов, у вторых чистоту стиля.

Диккенс и Теккерей, да и многие другие еще потрясающе ироничны и веселы и в сочетании с бесподобным стилем и знанием жизни делает их бесспорными классиками.

[SergeCpp]

Про Толстого и Теккерея подробнее:

http://az.lib.ru/t/tolstoj_lew_nikolaewich/text_1510.shtml

 

"Тщеславие, тщеславие и тщеславие везде - даже на краю гроба и между людьми,

готовыми к смерти из-за высокого убеждения. Тщеславие! Должно быть, оно есть

характеристическая черта и болезнь нашего века... Отчего Гомеры и Шекспиры

говорили про любовь, про славу и про страдания, а литература нашего века

есть только бесконечная повесть "Снобсов" и "Тщеславия""? - спрашивал

Толстой в одном из "Севастопольских рассказов".

 

"Где выражение зла, которого должно избегать? Где выражение добра,

которому должно подражать в этой повести? Кто злодей, кто герой ее? Все

хороши и все дурны..." - заключает свой рассказ Толстой.

[SergeCpp]

Насчёт предсказуемости сюжетов Диккенса многие говорили всегда. Ответом на эту критику Диккенс и писал Эдвина (это или в письмах или ещё где я прочитал). Но самое-то главное (мне уж точно), что это всё совершенно неважно. И Крошка Доррит -- тоже чудо-роман.

 

 

В Друге Диккенс подчёркнуто раскрывает "всю детективу" на первых же страницах, говоря тем самым, что роман -- о другом. А его за это критикуют...

[Милхаус]

Про Собор - образы как раз не поверхностные, много подробностей и деталей, разговоров. проявлений их характеров и пр.

Для меня поверхностные, неглубокие. Эсмеральда так вообще, всю книгу одни только воздыхания по Фебу: "о капитан мой, капитан!"

Про Толстого и Теккерея подробнее:

http://az.lib.ru/t/tolstoj_lew_nikolaewich/text_1510.shtml

 

"Тщеславие, тщеславие и тщеславие везде - даже на краю гроба и между людьми,

готовыми к смерти из-за высокого убеждения. Тщеславие! Должно быть, оно есть

характеристическая черта и болезнь нашего века... Отчего Гомеры и Шекспиры

говорили про любовь, про славу и про страдания, а литература нашего века

есть только бесконечная повесть "Снобсов" и "Тщеславия""? - спрашивал

Толстой в одном из "Севастопольских рассказов".

 

"Где выражение зла, которого должно избегать? Где выражение добра,

которому должно подражать в этой повести? Кто злодей, кто герой ее? Все

хороши и все дурны..." - заключает свой рассказ Толстой.

Что-то я Толстого вообще не понимаю.

"Гомеры про любовь"? А то, как Годон Кроули-старший изменился благодаря любви к сыну, он не заметил?

Или Доббин - вот же 100% выражение добра. И его любовь - да, объект любви не столь уж достойный, я считаю, но сама его любовь столь достойная, что хочется с сожалением сказать: "так не бывает".

[Movie addict]

Эсмеральда - дура. Гюго не виноват!

[Шер]

Эсмеральда так вообще, всю книгу одни только воздыхания по Фебу: "о капитан мой, капитан!"

А какой должна быть необразованная средневековая юная цыганка????

Ну да ладно, дело вкуса, конечно)

[Vampire Mia]

Тургенев взял многое в своем стиле от французов, разве его трилогия про любовь так уж глубока, так уж серьезны описания первых чувств молодого повесы???

Тургенев - самый европейский из русских классиков. Притом заметнее влияние его на них, а не наоборот. Обожаю до сих пор, и не только "Дым", но и школьные "Асю", "ОиД", etc.

 

 

P.S. А Эсмеральда у Гюго не цыганка, насколько я помню. Предубеждения человеком правили.

[Alliesin]

В последнее время вновь подсела на отечественную классику фантастики, вроде легендарных братьев Стругацких. Иногда и перечитываю других великих писателей, таких как Айзек Азимов или Рэй Бредбери.

Новые авторы, сказать честно, радуют довольно редко. Кстати, недавно скачала из интернета к себе на электронную книгу нового писателя, которого зовут Евгений Крипт. Его роман “Зачем любить людей?” мне очень понравился своей увлекательной сюжетной канвой, лёгким и приятным языком, неплохим юмором и, что главное, свежестью и оригинальностью.

Конечно, это далеко не “гениальное произведение”, но мне очень понравилось. Плюс ко всему довольно имеется масса довольно самобытных персонажей и впечатляющий фантастический мир.

[makara]

Любимов - компрачикос перевода))) В качестве примера привожу странный пассаж из "Милого друга" Мопассана: "Иисусе! Иисусе! Иисусе!" - шептала она. А на устах у нее было имя Жоржа". Или еще одна жемчужина стиля на этот раз из "Партии в триктрак" Мериме: "Она обняла его своими руками"))

[anatole]

А вот Логин когда-то писал:

Вряд ли кто-то в средней школе и ПТУ сможет читать Пруста в любом переводе. Я пытался. В девятом классе героически прочитал семьдесят страниц романа "Под сенью девушек в цвету". Ничего не понял. Обозвал писателя последними словами и задвинул книгу во второй ряд.

 

Того же Дюма так не хвалят, хотя, например, Жан Вальжан и граф Монте-Кристо для меня персонажи одного порядка. Ну ладно-ладно, "Отверженных" я не читал, может и ошибаюсь, но такое у меня впечатление.

Их истории, на самом деле, близки, но образы абсолютно разные.

 

А вообще, по сравнению с русской литературой 19-го века, зарубежная литература этого же века кажется менее серьезной (глубокой). Причем всё, что я читал, и Флобер, и Стендаль, и Золя...

О. мой старый спор с русофилами! Золя не глубок? На мой взгляд очень глубокие и серьезные французские писатели: Бальзак, Мопассан, Золя, Гюисманс, Барбе д'Оревильи, Франс, Пруст и тд. А какая глубокая и серьезная в 19 веке была норвежская литература! Бесполезный спор, на самом деле...

 

Насчёт предсказуемости сюжетов Диккенса многие говорили всегда. Ответом на эту критику Диккенс и писал Эдвина (это или в письмах или ещё где я прочитал). Но самое-то главное (мне уж точно), что это всё совершенно неважно.

Ну, да, мы его не за это любим. Диккенс ни на шутку обиделся. Ему ведь еще в пример ставили его друга Коллинза, у которого настоящие загадки и нераскрытые до самого конца тайны. И Диккенс ответил "Эдвином Друдом" - загадал кучу загадок, а разгадки унес с собой в могилу.

Должен заметить, что статья Дж. Каминга Уолтерса "Ключи к роману Диккенса "Тайна Эдвина Друда"", помещенная в 27-й том собрания сочинений писателя - ужасная глупость.

 

И Крошка Доррит -- тоже чудо-роман.

Мне там нравится только долговая тюрьма и папаша Доррит

 

В Друге Диккенс подчёркнуто раскрывает "всю детективу" на первых же страницах, говоря тем самым, что роман -- о другом. А его за это критикуют...

"Наш общий друг" написан в жанре "открытого детектива", за это его, как раз. не критиковали. Не знаю точно, но по-моему Диккенс был не первым в этом жанре.

 

Что-то я Толстого вообще не понимаю.

"Гомеры про любовь"? А то, как Годон Кроули-старший изменился благодаря любви к сыну, он не заметил?

Или Доббин - вот же 100% выражение добра. И его любовь - да, объект любви не столь уж достойный, я считаю, но сама его любовь столь достойная, что хочется с сожалением сказать: "так не бывает".

Вообще гениальный роман. Я его считаю лучшим английским романом (Англичане, кстати, по опросу признали лучшим английским романом "Женщину в белом" Уилки Коллинза). Толстой всегда был слишком субъективен и предубежден в своих суждениях о литературе. Не стоит обращать внимания...

 

Любимов - компрачикос перевода))) В качестве примера привожу странный пассаж из "Милого друга" Мопассана: "Иисусе! Иисусе! Иисусе!" - шептала она. А на устах у нее было имя Жоржа". Или еще одна жемчужина стиля на этот раз из "Партии в триктрак" Мериме: "Она обняла его своими руками"))

На самом деле, в прозе можно найти массу погрешностей у любого переводчика, если начать придираться. К тому же, при верстке книги возникает очень много опечаток. Наборщики пока еще люди, а не роботы. часто такие фортели выкидывают, что мама дорогая! Второй, приведенный Вами пример, явно погрешность набора. Очень часто почему-то вставляют слово "своими". Хорошо, что еще "обняла руками", а не ногами. Одну мою знакомую писательницу наборщик довел чуть ли не до инфаркта, заменив в нескольких местах слово "ноги" на "ногти", из-за чего ее любовно-эротический роман временами переходит в ужастик (вместо "их ноги сплелись" - "их ногТи сплелись" и тд).

Что касается Николая Любимова, мне далеко не все у него нравится. Например, его "Декамерон" меня в свое время просто взбесил своей манерностью и изысканностью, в отличие от простого и грубого по стилю перевода Веселовского. НО... Пруст был "лебединой песней" Любимова. Он умер, переводя "В поисках утраченного времени", не закончив последнего тома. И это, действительно, вышло здорово, ведь никому до него не удавалось передать "астматический" стиль писателя, когда кажется он задыхается и не может поставить точку, и период (предложение) продолжается ни одну страницу, при этом настолько гармонично. Куда там Толстому! Любимов еще пытался приблизить его к прозе Бунина, и ему это удалось. Близость Пруста и Бунина в описательстве давно отмечалась критиками, но до Любимова переводчики почему-то это игнорировали. В общем, наслаждаюсь...

Изменено 06.05.2015 23:03 пользователем anatole

[SergeCpp]

Anatole, мне сложно много писать, с телефона.

 

Последний том Пруста хорошо перевела Алла Смирнова. Хорошо -- так как я французского не знаю, ориентируюсь на русский. Перевод сделан с нового уточненного издания. Что следует отметить, Пруст в завершающем томе дал концепцию творчества, обстоятельно, на многих страницах. Я позже дам цитатой начало, чтоб легче искать, это в середине книги.

 

Пробовал я Мамардашвили о Прусте читать, но далеко не продвинулся (были и аудиозаписи его лекций).

 

В Крошке мне, кроме очевидных Крошки и Артура, нравится "паровичок Панкс" и прежняя знакомая Артура. Книгу уже слабовато помню, фильм 2008 в целом нормален, но только для читавших.

 

В целом да, часто замечаю, что Диккенса критикуют за то, что в нём главное ("излишняя доброта"). Он даже Пекснифа в самом начале Чезлвита описал с теплом -- мол вот, изначальный Пексниф, без того, чем он явится далее... И тема огня и смотрения в него и видения там -- тоже не раз является у Диккенса.

 

Я бы посоветовал, кроме романов, те же Очерки Боза почитать -- короткие зарисовки. Некоторые я ещё дошкольником читал (как и Твиста).

 

 

=====

Пруст

 

Вот фраза-начало (по переводу Аллы Смирновой от 2000 года, сделанному по новому изданию Gallimard от 1989 года), это примерно в середине книги, страница 196 русскоязычного издания 2001 года: "Впрочем, размышляя обо всех этих всплесках памяти, я догадался в какой-то момент..." И -- до страницы 227 ("Но в группе идей существует множество семейств, и иные из них сами по себе являются счастьем.") и ещё немного дальше.

 

Приведу, пожалуй, одну цитату.

 

"...писатель чувствует сильнейший соблазн создавать интеллектуальные произведения. Редкостная безнравственность. Произведение, изобилующее теориями, подобно вещи, на которой оставили этикетку с ценой. Вот только этикетка подчёркивает стоимость вещи, в то время как в литературе любое логическое рассуждение эту стоимость уменьшает. Рассуждать -- значит блуждать, такое происходит всякий раз, когда не хватает сил, чтобы заставить себя бережно пронести образ через все состояния последовательно и в результате добиться яркости и выразительности."

[makara]

На самом деле, в прозе можно найти массу погрешностей у любого переводчика, если начать придираться. К тому же, при верстке книги возникает очень много опечаток. Наборщики пока еще люди, а не роботы. часто такие фортели выкидывают, что мама дорогая! Второй, приведенный Вами пример, явно погрешность набора. Очень часто почему-то вставляют слово "своими". Хорошо, что еще "обняла руками", а не ногами...

Я не придираюсь. И почему тогда в переводах Апта или Райт-Ковалевой такого рода погрешностей нет? Я всех читаю одинаково внимательно (или невнимательно) и у других мне подобного рода "перлов" не попадалось.

[SergeCpp]

Жюльен Грак -- "редкая птица" в литературных беседах. Он, как и Пруст, опубликовал свой первый роман за свой счёт, и этим же романом стал известен. Отказался от Гонкуровской премии. Я у него читал три романа и смотрел фильм по четвёртому, кажется, рассказу. Неспешность, таинственная медлительность, фантастически красиво написано (переведено). Советую начать с Побережья Сирта.

 

"Редкость птицы" ещё и в том, что его только недавно оцифровали, я долго искал электронную копию (книгу в 99 году купил -- в магазине еле нашли значащуюся у них в компьютере книгу -- ещё одно свидетельство "никомуненужности"). Были страницы в Google books -- частично оттуда брал сперва. Сейчас текст есть много где.

 

По первой странице сразу всё ясно будет -- пойдёт или не пойдёт.

[Эймс, Дэвид]

"Очерки Боза" - это у Диккенса самый смак! Ну и рассказы ещё.

В короткой форме он силён чрезвычайно.

[SergeCpp]

Он с Коллинзом в соавторстве детективные рассказы писал, в зелёном тридцатитомнике есть несколько.

[Джампер]

Он с Коллинзом в соавторстве детективные рассказы писал, в зелёном тридцатитомнике есть несколько.

 

Я пробовал Коллинза, кстати, читать - Лунный камень. Скука.

Слишком все долго тянется.

[Милхаус]

Только что прочел "А зори здесь тихие..."

Уфффф... очень сильно.

 

Честно говоря, я несколько побаиваюсь читать наши произведения о войне после того, как прочитаны многие серьезные писатели. Кажется, будто буду я излишне придирчив, а к самой ВОВ у меня особое чувство, не запятнанное цинизмом или чем-то подобным.

Но без всяких оговорок Борис Васильев - замечательный писатель. Как же он пишет - реалистично и очень метко, прямо в сердце.

 

Из историй девчонок больше всего история Лизы Бричкиной зацепила.

 

Лиза Бричкина все девятнадцать лет прожила в ощущении завтрашнего дня. Каждое утро ее обжигало нетерпеливое предчувствие ослепительного счастья, и тотчас же выматывающий кашель матери отодвигал это свидание с праздником на завтрашний день. Не убивал, не перечеркивал — отодвигал.

 

А завтра была война.

[Джампер]

Из историй девчонок больше всего история Лизы Бричкиной зацепила.

 

Лиза Бричкина все девятнадцать лет прожила в ощущении завтрашнего дня. Каждое утро ее обжигало нетерпеливое предчувствие ослепительного счастья, и тотчас же выматывающий кашель матери отодвигал это свидание с праздником на завтрашний день. Не убивал, не перечеркивал — отодвигал.

 

А завтра была война.

 

Да. А момент ее гибели очень сильный, на одном дыхании читается. И я, читая, подозревал, что не зря автор начал про ее прошлое рассказывать - и читал особо напряженно.

[anatole]

Последний том Пруста хорошо перевела Алла Смирнова. Хорошо -- так как я французского не знаю, ориентируюсь на русский.

 

Я не смог читать после Любимова. К тому же, она зачем-то переделала имена героев. Такое впечатление, будто что-то уже другое читаешь, не Пруста.

Сейчас "В поисках утраченного времени" переводит Елена Баевская. Вышло уже две книги. Говорят, самый точный перевод. У нее есть возможность консультироваться с французскими прустоведами. Отзывы очень хорошие. Надо бы найти почитать. Может быть, ей повезет перевести все. Дай-то бог!

 

И почему тогда в переводах Апта или Райт-Ковалевой такого рода погрешностей нет? Я всех читаю одинаково внимательно (или невнимательно) и у других мне подобного рода "перлов" не попадалось.

Майя, такого рода погрешности полностью на совести редактора. К переводчику можно предъявлять претензии по стилистике и точности перевода. Может быть, Николай Любимов был не таким гениальным переводчиком, как Соломон Апт и Рита Райт, но заподозрить его в безграмотности, по-моему, нельзя. После автора, рукопись попадает к редактору, потом к корректору, потом к наборщику, который делает вёрстку для типографии. И вот на этом последнем этапе очень важно, чтобы редактор тщательно проверил вёрстку, потому что к автору она, как правило, уже не попадает. А наборщики, особенно, в наше время, вытворяют по истине чудеса! Что касается советского периода, то, если я не ошибаюсь, собрания сочинений Мопассана и Мериме, о которых Вы говорите, были изданы "Библиотекой "Огонёк"" А это уже о многом говорит, потому что БО каждый год выпускала 24 тома (как правило подписные издания трех авторов: зарубежного, русского и советского). То есть, все собрание сочинений она должна была выпустить в течение года, в то время, как "Художественная литература" выпускала в год 1-2 тома определенного автора. Посмотрите Томаса Манна и Лиона Фейхтвангера, в течение какого времени выпускались эти собрания сочинений? Поэтому у Апта Вы там перлов не найдете. А в БО, я подозреваю, редакторы не всегда успевали вычитать вёрстку, прямо, как в наши дни. Там всегда было полно опечаток и подобных погрешностей.