Шариков никогда не признает себя Шариковым. Он исключительно Полиграф Полиграфович Шариков.
Шариков никогда не признает себя неправым. Он облает каждого, кто ему об этом скажет. Даже учинив погром, у него виновато вредное животное - кот. Такую интерпретацию собственных действий Шариковым профессор называет наглостью. Да, Муви, здесь не противостояние культурных пластов, не столкновение любительницы пролетариата с любителем интеллигенции. Здесь не поиск истины. Здесь
Муви, давайте раскрывать карты. В принципе, Вам-то раскрывать нечего, Вы, как божий день, видны и понятны слишком хорошо. Еще раз: у Вас нет аргументации, только субъективные ощущения о том, что профессор - дрянь. Все остальное от Вас, Муви, - демагогичекое воздевание рук. Вопрос лишь в одном: почему здесь так много Вам внимания уделили? Такие простыни катали в Вашу честь, аж несгибаемую Плойку проняло.
Прежде чем ответить, позвольте еще раз обратить внимание на Ваше невежество в работе с текстом, да и, пожалуйста, на будущее, выбросьте из своего лексикона, слово "авторская позиция": оно Вам непонятно.
Вы абсолютно не умеете работать с книгой, читаете ее так же, как Шариков надпись "Главрыба".
1.
Прежде всего, в угоду своей дрянной мыслишки Вы игнорируете все смыслы произведения. Простите, следуя Вашей логике можно, к примеру, признать "Войну и мир" детской порнографией. Помните, 13-летняя Наташа целуется с 14-летним Борисом. Ах! Нас сейчас унесет в заоблачную даль морализаторства, а по выводам окажется, что у Ростовых надо срочно делать обыски в поисках материалов, содержащих детскую порнографию, и самого Толстого к извращенцам причислить.
2.
Неумение работать с текстом прослеживается в неумении цитировать. К примеру, чтобы доказать свою мысль об иерархическом устройстве общества (навеяна мыслями пса Шарика из 1-4 глав), Вы приводите цитаты из слов противоборствующих персонажей, причем эти самые противоборствующие персонажи в этих цитатах абсолютно не имели в виду идею об иерархичности общества. Это называется выдергивание цитат из контекста ради обоснования своего мнения. Вот Ваши цитаты:
Первая - от профессора, у которого второй раз вежливо просят добровольно отдать комнаты. (Муви, я с пистолетом и корочкой к Вам приду, отдадите? Жаловаться не будете? а профессор отдает, только его высшие партийные чины не отпускают). Вторая цитата - от Шарикова, которого призывает профессор проявлять уважение к женщинам. Где же у них мысли об иерархии? Что эта эквилибристика означает? как бы Вам попонятнее… Это даже не сравнение, говоря Вашим языком, попы с пальцем. Это рассуждение подобного стиля: "вкусовые ощущения сладкого и горького с наглядной очевидностью показывают нам несостоятельность буржуазной науки кулинарии".
3.
Я Вам уже приводил примеры Вашего демагогического цитирования. Это Ваше подчеркивание и беспощадное вымарывание всего, что мешает Вашей интерпретации. Так в цитате про преданного ученика Борменталя, Вы подчеркнули нужные Вам слова, и тот сразу превратился в хитрую сволочь, жаждущую материального благополучия и тщательно планирующую убийство.
4.
Ваш полет комментариев после цитат требует особого упоминания. Он настолько не привязан к книге, а привязан к Вам и Вашей дрянной мыслишке, что спрашивается: причем здесь текст? Например, Ваши жалостливые рассуждения о старушке, которая пришла собачку говорящую посмотреть. Вы представляете этот эпизод как зверство профессора-фашиста, вышвыривающего старушку вон, поскольку этот зверь-профессор не любит пролетариат, соответственно, описываете высокие оскорбленные чувства самой старушки как представителя пролетариата. Делаете вывод: профессор-полицейский-старорежимник. Как Ваша интерпретация связана с тем, что на самом деле произошло? Полная цитата про старушку.
Контекст: погром, вода по щиколотку, полный бедлам в доме, и в открытую дверь прямо на кухню лезут чужие люди, сплетницы, посмотреть на чудо, о котором вся Москва говорит, чтоб было потом чем хвастаться перед соседями. Это, по-Вашему, высокие чувства пролетариата, а профессор обязан был свою квартиру в музей превратить, показывать каждому Шарикова, ибо пролетариат жаждет зрелищ. Полное извращение смысла эпизода.
Достаточно. Так зачем столько внимания уделять человеку, не умеющему читать? Зачем подпитывать огонь невежества, когда можно просто лишить его кислорода и перестать общаться с ним на эту тему, потому что, Муви, Вас несет, как Ноздрева, которого абсолютно так же несет о лошадях в розовых яблоках.
Муви, вы стали невольной актрисой в пьесе-эксперименте. Поначалу я действительно хотел прекратить демагогию. Уже было попрощался, но, прочитав Вас внимательнее, я увидел в Вас очень много сходства с Шариковым. Вы впадаете в элементарную ошибку: чтобы очернить профессора, Вы отошли от объективности, и поэтому Вам потребовалось обелить его главного антагониста - Шарикова. Вполне очевидная ошибка. Да Вы этого и не отрицаете:
Мне пришла в голову следующая мысль: а не повторить ли нам здесь, на этих страницах форума, сюжет "Собачьего сердца"? Я взял на себя смелость быть даже не профессором (слишком много чести), но, положим, его учеником Борменталем. Муви, Вы были бесподобны в образе Шарикова, может, не Оскар, но Ника точно Ваша. Я Вас искренне (поверите ли?) благодарю.
Смысл нашей пьесы заключался в подтверждении тезиса Булгакова, что Шарикова перевоспитать нельзя, быть полноценным членом общества, основанном на гуманистических началах, он быть не может, поскольку является разрушительной силой такого общества. Об этом ведут спор Преображенский и Борменталь в 8 главе. Стилизуем 5 главу "Собачьего сердца", а именно дневник Борменталя.
Показание к эксперименту:
постановка опыта Преображенского с пересадкой гипофиза для выяснения вопроса о приживаемости гипофиза, а в дальнейшем и о его влиянии на очеловечивание организма у форумных Шариковых.
Время, отведенное на эксперимент:
10 дней. Эксперимент закончен досрочно ввиду явной очевидности результатов.
Ход эксперимента:
Пациенту, отличающемуся крайней нервозностью, был проведен курс воспитательной работы, чтобы сделать его приемлемым членом гуманистического общества. Пациенту показывали глубины культурологических смыслов восприятия текста, указывали на немецкий романтизм и Парацельса, однако пациент оказался абсолютно невосприимчив к курсу терапии. Пациента больше интересовала сова. Вспоминается, в 1924 году пес Шарик проявлял такой же интерес к чучелу профессорской совы.
Шарик разъяснял ее полкниги с помощью зубов. Пациент добился значительного превосходства перед псом и разъяснял сову в течение одного дня, но методы с псом были совершенно идентичны.
На замечание о том, что есть надо вилкой и нельзя бросать объедки на пол, а анализ произведения проводить с учетом влияния литературных эпох, что это достойный труд как студентов гуманитарных вузов, так и уважаемых литературоведов, пациент ответил:
Вспоминается: Шариков в 1924 году говорил примерно так же:
На вежливое и, невольно ироническое, разъяснение о сущности романтизма, пациент сплюнул:
Удивительным образом узнается знакомый стиль изложения материала пациентом и Шариковым. "Бабло", "отморозок", "шушера", "шобла", "быдло" и прочие неистребимые жаргонизмы настолько устойчиво въелись в лексикон пациента, что вытравить их невозможно никаким увещеванием. Боязно предположить, что выражения были бы гораздо крепче, если бы не угроза местного домкома не ругаться матом, которую пациент считает проявлением к нему насилия, фашизмом и строчит доносы в вышестоящие инстанции.
Пациент и Шариков обосновывают свой стиль пламенной, но, по моим субъективным предположениям, лживой любовью к пролетариату, от которого, по их словам, оба натерпелись в детстве.
Попытки указать пациенту, что и в самом пациенте есть человеческое, гуманистическое, то высокое, к чему должен стремиться каждый человек, потерпели полное фиаско. Предупреждение, что с Шариковым невозможно существовать вместе, потому что он превратит жизнь в ад, он ночами играет на балалайке, ворует деньги и вещи, насилует женщин, были восприняты с явным недоумением как
Надо отметить, что Шариков был абсолютно согласен с пациентом
Заключение эксперимента:
пациент является полным воплощением Шарикова. Безапелляционность суждений в непонятных ему областях знаний подкрепляется цепкой песьей хваткой в поиске аргументации, для чего хватаются первые, случайно попавшиеся цитаты с сомнительных сайтов. Очень радует факт отсутствия власти у пациента, потому что страшно представить, что стало бы с интеллигенцией, окажись пациент, к примеру, министром образования. Позволительно заметить, что незабвенный классик создал не исторический тип Шарикова, привязанного к определенному произведению и неотделимого от него, а вечный тип, живучий и процветающий. Если поместить такого Шарикова в деревенскую среду, из него выйдет Глеб Капустин (В. Шукшин "Срезал"), который также отличался неприятием интеллигенции и пользовался безусловным авторитетом. Если поместить Шарикова на форум, выйдет пользователь Movie addict, тоже обладающий авторитетом в безапелляционности размытых и жаргонно-эмоциональных формулировок-чувств.
Думается, при отключении интернета такой вид Шариковых неминуемо вымрет и неизбежно эволюционирует в какой-либо еще.