Проза

[KOrsar]

Я действительно плохой человек. Нет, это не просто самобичевание какое-то – в этом моё призвание. Можете даже меня считать антигероем. Ибо герой у нас действительно есть. В смысле, настоящий герой. В каком-то смысле даже супергерой. Кира его зовут. И на работе всегда о нём говорят, мол, вот герой-то какой Кира: сегодня бабушку перевёл через дорогу, коллеге машину починил и занял крупную сумму денег другу. Золотой человек. А потом в столовой цепляются за меня взглядом, угрюмо курящего в углу, и говорят, что, стало быть, я – антигерой. Ну, или суперзлодей.

 

При этом все хотят, чтобы мы как-нибудь с ним сразились. Но мы дружим. Ну, потому что с ним просто невозможно не дружить. Он уже всё начальство к себе расположил, когда как меня держат лишь потому, что я безупречно выполняю свою работу. Ну и дружу с этим героем. В нём теплится запоздалый гений, когда как во мне – просто качественный рабочий. Но мне осточертело, что меня считают плохим, ведь я не убиваю, не предаю. Я просто плыву по течению и никому не мешаю, и делаю всё, чтобы мне тоже никто не мешал плыть так и дальше…

 

Кстати, он однажды спас троих людей в горящем здании. А я пнул бездомного, потому что он слишком нагло клянчил моих кровных, нажитых честным трудом, денег.

 

- Знаешь, почему ты плохой? – спросил меня как-то в курилке он (сам он не курит). В его глазах горел огонь озарения. – Это всё потому что я – хороший.

Те двое свидетелей, которые курили вместе со мной, слегка повылупляли свои глаза и совершенно забыли, что в их руках тлели сигареты.

- Поздравляю, - ответил тогда я ему. – Ещё одно очко в твою пользу. А теперь не мешай мне отравлять свой организм.

Он отобрал мою сигарету и затянулся в первый свой раз в жизни. И в первый раз закашлялся.

- Ты сдурел?!

- Ты не видишь? – захрипел он, а на глазах выступили слёзы. – Я же тебе помогаю!

Я взглянул на него, задыхающегося дымом, потом на сигарету.

- Что-то я не чувствую себя лучше от твоей помощи…

- Эй вы, сосунки! – рявкнул он на тех двух, что позабыли о своих сигаретах, и кажется они позабыли о них ещё сильней. – Совсем обленились, ничтожества! Как же меня бесят люди, бегающие каждые пять минут в курилку. Слабаки, как моральные, так и физические.

Я попытался было успокоить его, но он одёрнул меня и шепнул:

- Не волнуйся, это – план! Я буду ужасно плохим, а ты стань хорошим! Мне надоело уже видеть твою солёную рожу…

 

Так началась эпоха антиКиры. Я так до сих пор не отойду от энтузиазма этого парня. Кира просто озверел. Стал пить, курить, материться. Но это были всего лишь предпосылки. Он развивал своего нового персонажа, как игрок своего героя в какой-нибудь rpg. Он дважды подрался с коллегами, потому что ему показалось, что они оскорбили его. Плюнул в лицо начальнику. А апогеем всех первых неприятностей стал погром в столовой за плохую еду. После его перестали прощать.

 

Никто никак не хотел признавать то, что Кира стал таким бунтарём. И все считали, что это я его испортил, пока Кира не придумал ещё один ход (к тому моменту я уже пытался всячески его остановить). На глазах у больше полусотни человек он побил меня (несильно, но по-настоящему!) и драка эта сопровождалась натуральным актёрским диалогом. Правда, я искренне пытался его остановить, но Кира, сволочь, крепкий парень!

 

С тех пор меня, вроде как, простили. Из-за наших, якобы, вечных перебранок на людях, меня стали считать хорошим. Вот только где радость? Я всё ещё чувствовал себя плохим. Нужны были действия и с моей стороны. Я попытался перевести бабушку через дорогу, но её заклевали голуби. Мальчику, уронившему мороженое, я дал денег, чтоб он купил другое, но его побили другие дети и отобрали деньги (я это видел уже через окно автобуса и не смог остановить хулиганов). А заняв денег коллеге на, якобы, важное дело, на следующее утро на работе, я узнал, что он умер от передоза каких-то наркотиков. Тогда я нашёл подтверждение тому, что я не плохой. Я просто не умею быть хорошим. А Кира умеет быть и плохим и хорошим. И это не самобичевание – это действительно сбросило камень с моей души.

 

И вот, спустя год после того как Кира решил стать плохим ради меня, я всё ещё ничего так и не сделал в своей жизни. Всё делал Кира. Он уничтожил президента нашей страны и погрузил полмира во тьму. Он создал собственную корпорацию зла на необитаемом острове и планирует захватить власть над миром. Спросите, откуда я знаю о его планах? Я теперь всегда рядом с ним. Он называет меня, вроде как, своим учителем…

[Кролик Роджер]

- Слово автора -

Я меняю жизнь на грехи,

Как меняют сигареты на окурки,

Я меняю свет на огни,

Как дети меняют шкатулки.

Я меняю слова на чувства,

А не слова на слова.

Я меняю свои абсолютства,

Как меняют жизнь на судьбу.

Я все время что-то меняю,

Но все же чего то не нахожу.

Но движения обостряя:

"Живу? Живу. Живу!" - себе я твержу.

 

Слова... обычные слова... с каким трудом они мне даются... как будто где то между моим миром чувств и тем что мы зовем нашим миром, они застревают. И уже там органически не перевариваясь выплескиваются на холст бумаги рисуют, с помощью непонятный мешанины запятых и чернил, эти образы которые возможно по детски жестоки и наивны, но близки каждому, кто еще не окончательно обменял свои чувства на словарный запас слов их обозначающих ...

Мышонок

 

Вместо эпиграфа:

 

Нашедший себя теряет зависимость от чужих мнений.

 

Его разбудило желание... Желание почувствовать запах теплоты рук, парного молока и свежеиспеченного хлеба... Пропустить этот запах сквозь себе... Это желание будило его каждое утро... Он никогда не чувствовал этих запахов, или прочно забыл об этом, но был просто уверен, что пахнет абсолютно все, даже нежность...

Он потянулся и открыл глаза... И несколько минут, не шевелясь, просто смотрел на пробуждение дня, видневшегося, где-то очень далеко, в нескольких сантиметрах от него, за пределами его норки...

И пока, наконец, утро не выдохнуло солнце полностью на горизонт, он так и не рискнул пошевелиться, как будто если б он это сделал что то бы изменилось...

Мышонок сел и занялся водными процедурами... Умывая мордочку, он задумался над тем сном, что почти каждую ночь ему снился: как будто у него есть своя стеклянная комнатка, в которой он прижимается к теплому боку... кого то очень родного, и ему не надо искать себе пропитание, потому что есть руки, теплы, нежные, пахнущие томной розой, которые дают ему еду, а иногда даже играют с ним... Вспомнив этот запах он подумал, что может именно так и пахли нежность и теплота, в которой он так нуждался?! Запах теплого бока во сне пах заботой и молоком (по крайне, мере он хотел в это верить, что это именно так)...

Он начал чистить свою шкурку ото сна. Она была белоснежной и, казалось, что светиться изнутри... Поэтому он старался не выходить ночью, он был уж слишком заметен, как лучик фонарика вдалеке... Днем же его воспринимали как солнечного зайчика, и кто-то просто не замечал, а кто-то просто отмахивался, и прищуривал глаза от рези, часто с ним играли только дети, иногда давая ему что то из своих завтраков. Но чаще всего он просто мешал, его присутствие раздражало, даже не зримое. Потому что тот внутренний свет, что собственно и вел его по этой жизни, уж слишком рвался наружу. Но он привык к этому раздражению окружающих, и пытался с этим жить.

Закончив свои процедуры, мышонок выскользнул наружу. Задача таких вылазок была всегда одна: найти пропитание. Но еще всегда была одна мечта: найти приют, точнее дом... свой дом. Но это была мечта...

Сначала мышонок всегда двигался по малознакомым маршрутам, оставляя знакомые маршруты, на крайней случай, если уж совсем ничего не найдет... Он знал, ГДЕ его накормят, но не хотел быть настойчивым. Он когда-то нарывался, что "в привычных местах" перед ним захлопывали дверь, он уже не обижался. Обычно это значило, что он либо наскучил, либо, там завели любимца, и для него ничего уже не оставалось.

Конечно, он знал еще один выход - помойка, но был... слишком домашним, наверное, чтоб пускаться до этого. Да и сторонился той компании, что обычно мельтешит комочками ярости там, которые привыкли к боли одиночества, которой уже не хватало им, и они искали ее в окружающих. Нет, это был не страх к ним, их он не боялся... Он боялся заразиться ожесточенностью, которая рвалась из них.

Продолжая двигаться куда то, по наитию, он не знал, найдет ли он свою мечту, или нет, или хотя бы суррогат ее, или поиски и останутся поисками... Но он точно знал, что его никогда не перестанет мучить один вопрос: почему все решили, что мыши любят сыр?

Он остановился перед не знакомой дверью и поскребся, так аккуратно и осторожно, как обычно вылизывает мать своих детенышей, и по привычке сделал несколько шагов назад.

Дверь распахнулась, на пороге возникла молодая, но очень уставшая женщина, и тут мышонок почувствовал знакомый запах томной розы и глубоко втянул его, как будто хотел оставить его внутри себя навсегда... Женщина не сразу поняла что скреблось, и только через несколько секунд опустила глаза... И мышонок напрягся, потому что испугался, что она сейчас закричит, но вдруг ему показалось, что взгляд её смягчился, как будто она увидела, лучик спасительного фонаря, которого уже не ждала...

[Кролик Роджер]

Атеизм – это

тонкий лед, по которому

один человек пройдет,

но целый народ ухнет в бездну.

***

 

Все мы с детства знакомы с многочисленными суевериями, призванными прогнать неудачу: постучи по дереву, не переходи дорогу чёрной кошке, не влезай - убьёт. А сколько связанно с полнолунием! Прям, хоть разжигай костер и можно начинать рассказывать байки... Например: Очень плохой приметой считается увидеть черного монаха, рассыпающего соль прямо на разбитое зеркало в полнолуние, в пятницу тринадцатое. Трудно сказать, что именно при этом произойдет... Ведь выживших очевидцев пока нет.

Ооо, а, сколько легенд о голубой луне, да еще, которая находиться в состоянии полной видимости... Готовы? Что значит негде костер развести?! Зажгите горелку у плиты и слушайте внимательно, дорогие мои детишички!

 

***

 

Это было теплой майской ночью. Девушке сегодня исполнилось 18, и если честно она сбежала из дома ради того чтобы с подружками этим вечером покататься на аттракционах. (Она жила с матерью, и поскольку отца у нее не было, мама пыталась ей быть и матерью и отцом и потому держала ее в строгости) «А почему бы ей этого и не сделать сегодня?» Думала девушка улыбаясь.

Ей оставалась не далеко до дома, собственно только пройти парк, перед которым они с подружками и расстались. Она знала этот деревенский городок как свои пять пальцев. И она его и любила, и ненавидела его за это. Но сегодня парк выглядел немного иначе...

Земля остывала, и от этого от нее поднимался пар, который подсвечивался голубым лунным светом и обволакивал деревья, кусты, траву, дорожку. Казалось, что листья, от влажной прохлады тянулись друг к другу, пытаясь одновременно согреться и поделиться влагой. Возможно просто девушка не чувствовала легкого ветерка, а возможно, что все приобрело возможность передвигаться, но девушку это вовсе не пугало, а даже вызывало улыбку. Она даже иногда подпрыгивала, как ребенок, играющий в классики, при этом отводя свободную руку в сторону, кончиками пальцев прикасаясь к листьям. Помахивая дамской сумочкой во второй руке, которую ей подарили подруги.

Но тут, дойдя до середины парка, девушка услышала крик, резко остановилась на секунду и резко отпрыгнула к дереву и прильнула к нему, на сколько это было возможно и невозможно.

Где-то позади нее мелькнуло две фигуры, различимы были только силуэты, один из которых был явно женским, а второй... Девушка зажмурилась и прижала к себе в сумочку и в голове пульсировала лишь одна мысль: «Оборотней не существует!». Но попыталась взять себя в руки и лихорадочно начала обдумывать, как бы ей выбраться, чтоб ее не заметили. Девушка машинально встала на цыпочки, и медленно боком начала передвигаться к выходу из парка. Но тут она наступила на ветку, и уже бегом кинулась к выходу. Но было поздно животное начало ее преследовать. Почти перед выходом ее дернули за плечо, так что она оказалась лицом к лицу к раскрытой пасти огромного как само чувство страха, который он вселял. Это чувство было так огромно, что казалось, что человеческое тело разорвется от него. Крик застрял у девушки где-то между легкими и горлом... Зверь чуть приподнял ее и поднес ближе к своей морде обнюхав, приоткрыл пасть, чтоб перегрызть горло. Девушка закричала и закрыла лицо одной рукой и тут же ее пронзила боль. И это как будто дало ей сил. Она начала лупить зверя сумочкой. Тут у сумочки раскрылся застежка и отлетела в глаз животному. Зверь словно взбешенный паровоз взвыл и выпустил девушку.

Как девушка добралась до дома, она даже не помнила. Она очнулась, услышав за дверью шаги матери, которая шла вниз готовить завтрак. Девушка еще какое то время лежала, свернувшись клубочком, как испуганный котенок, на кровати, также прижимая сумочку к себе. Потом встала и прокралась в ванную – обработала рану на руке и умылась. Вернувшись, нашла кофту с длинами рукавами и юбку под нее, затем переодевшись и спрятав порванную и окровавленную одежду, спустилась вниз.

- Ты что-то сегодня рано,- сказала мать, что-то перемешивая на сковородке.

- Да плохо спала, кошмары снились.

- Ничего скоро пройдет. Это видимо голубая луна так действует, она будет еще максимум дня два. И слава Б-гу бывает только раз в 5-7 лет.

Тут раздался телефонный звонок.

- Я подойду. – сказала девушка вздрогнув от испуга.

- Алло?!

- Эллис – это ты?

- Да, Керри это я.

- С тобой все в порядке, как ты вчера дошла? Ты слышала, что в парке девушку убили? Только что видела это в новостях.

- Керри не тарабань, если ты со мной разговариваешь, как ты думаешь, со мной все в порядке или нет,- Эллис говорила это почти шепотом,- поговорим по дороге в колледж.

Эллис положила трубку, и попытавшись улыбнуться маме, села обратно за стол. Эллис быстро позавтракала и поднялась к себе в комнату, чтоб собрать сумку в колледж.

- Я потеряла пряжку от сумочку, которую вы мне вчера подарили- виновато сказала Эллис, уже по дороге в колледж.

- Жаль, она была серебряная.

- Я сегодня в парке посмотрю, там редко кто ходит, может еще найду,- сказала девушка, при этом, подумав «Так вот почему он вчера так взвыл».

Последующие две ночи у девушки прошли в кошмарах, единственное что радовала, что пряжка нашлась все-таки.

- Что у тебя с руками? –испуганно спросила Керри.

- Ты не поверишь... – как-то испуганно откликнулась Эллис

- Попробую по крайне мере, - нахмурившись, ответила подруга.

- Аллергия на серебро.

- Ну, ты блин даешь!!!!!!!!!

- Ну, ты так и не рассказала, что произошло с тобой той ночью?!

- Ничего особенного, какая то собака покусала и напугала до смерти, потому я бегом домой прибежала и слава Б-гу ничего не видела,- Эллис знала, что подругам врать не хорошо, но правда была еще более невероятна.

- Это всё чертова голубая луна... У всех, по-моему, уже крыша едет на этой почве. Кто т три дня уже убивает в нашем парке, у кого-то аллергия, у кого-то сердечные приступы, черте что твориться....

Но к концу учебы в колледже эта история превратилась уже в страшную сказку для непослушных малышей. Для всех, кроме Эллис, которая с ужасом ждала появления следующей голубой луны.

 

***

- Да, мама, любишь ты мне на ночь добрые сказки рассказывать.- засмеялась дочь.

- Ну, вроде тебе уже 17, думала, что ты ничего уже не боишься. – улыбнулась мать.

- Ну, ладно-ладно, я пошутила. Продолжай, пожалуйста.

- Ну, собственно я уже почти закончила. Так вот. Легенда говорит о том, что девушка действительно стала оборотнем, который превращается в зверя во время голубой луны. Она поняла, что избавиться от этого никак нельзя, но научилась пользоваться этим для относительного блага... - на этом месте замолчала и о чем-то задумалась.

- Что значит для относительного блага???

- А, прости. Она научилась направлять свою ярость животного не просто на кого попало, а на не пойманных преступников. Эллис научилась превращаться тогда когда необходимо в зверя, а не только во время голубой луны. Она выслеживала преступников в облике человека, а расправлялась с ними уже в облике зверя. Говорят, что, такие как она, живут около 200 лет, поэтому приходиться переезжать с места на место. И в ее роду превращения начинались в первую голубую луну, которая наступала, после того как человеку исполнялось 18, а в сам день рождения, точнее в ночь, на руке появляются отметины от укусов, которые когда-то получила Эллис в том парке. Ну, ладно все время позднее, так что доброй ночи, – мама нагнулась и поцеловала в лоб девушку, поправив ей одеялу.

- Ты поставила везде железные ставни и двери, потому что веришь во все это?

- Кто знает?! – сказала мама, уже выходя из комнаты.

Закрыв дверь, она нервно поправила рукав халата, где были шрамы от укусов. И подумала что некоторые вещи так трудно объяснить, потому что они правда похожа на фильм ужасов... Но ведь дыма без огня не бывает. Правда?

 

 

 

***

 

Мы ставим решетки на окна, устанавливаем железные двери и хитроумные замки – чтоб не дай Б-г, к нам никто не влез, боимся внешнего мира. А что мы знаем о себе? О своих внутренних врагах?

Жизнь дает нам, не то что нам хочется, а то, что нам надо!

[Кролик Роджер]

Знахарка

 

Я всегда помнил этот запах. Запах сушеных трав, которым был пропитан весь город. Точнее это сейчас он походил на город, а тогда он был еще деревней. Мне было года три когда все начало меняться. Тогда, когда появилась она. Именно тогда появились травы, леса (а не отдельные деревья), потому что появилась вода. Дома строились, да и сейчас стояться из камня, точнее выдалбливались только окна и двери были из дерева. Я помнил эти дома с выскобленными стенами, воздух, пропахший сушеными травами, которыми увешаны стены и обложен палатный брус. А когда я прижимался к той, что меня воспитывала, пахло карамелью. От нее всегда пахло травами и карамелью, ну почти всегда. Только когда она сердилась, пахло снегом. А когда она уставала, то пахло дождем и листьями. Он улыбнулся.

- Эй. – Энди толкнул его в плечо, он сидел за рулем и все время требовал показать дорогу. – Хватит спать. Куда сейчас то?

- Господи, тут одна дорога. Вон за поворот будет городок. А если ты поднимешь голову чуть выше руля, то увидишь уже гору.

- Кстати, почему она называется Мандрагора?

- Когда тумана на вершине нет, то она слегка напоминает фигуру человека, есть такое растение мандрагора, его корень тоже напоминает фигуру человека, и приносит здоровье и красоту.

- А что гора приносит здоровье? – удивленно спросил Энди.

- Веди машину, - чуть улыбнувшись, ответил я. За разгаворами мы уже въехали в город – вот по той улице будет магазин, давай заедим туда.

Зайдя в магазин, я понял, что этот городок имел одну удивительную способность – расти и меняться, но по-прежнему оставаться маленьким, уютным и прежним.

-Здравствуйте, - улыбнулся мне старик Бен, который как 2 года назад, впрочем как 20 лет назад, все еще стоял за прилавком собственного магазинчика.

-Здравствуйте,- в ответ улыбнулся я.

- Вернулся?

-Пока нет. Вот на выходные с друзьями приехал - я кивнул в сторону ввалившихся 3 несостоявшихся малолетних преступников, - на свежем воздухе побывать, - поймав взгляд Бена опередил его – в палатках. – протянув продукты для того, чтобы он пробил их и сложили в пакеты.

- Она знает? – подняв бровь, спросил Бен. – Ты же знаешь, как Она к этому относиться...

- Да, знает. Все в порядке. Да мы только на выходные...

- Кто она? И что знает? – встрял в разговор Энди.

- Много будешь знать - скоро состаришься, - ухмыльнулся я, беря пакеты. – Помоги лучше пакеты погрузить в машину.

- Ну, кто она? - беря ношу, не унимался Энди.

Бен ответил за меня:

- Да так, байка у нас тут одна есть...

-Какая? Какая? Какая?

- Я тебе как-нибудь ее у костра расскажу, - ответил я, беря свободной рукой его за шиворот и выводя из магазина.

Я люблю это время суток, когда смеркается, но еще не темно. Деревья приобретают густой зеленый цвет, и смотрится как-то по-взрослому, как будто лес существует уже пару тысяч лет, а не просто пару десятков лет. Воздух становится, каким то влажно-пряным от росы и еще не успевших закрыться цветов. По этим цветам играют последние лучи солнца, и солнечные зайчики переваливались по лугу и растекались различными оттенками в зависимости от того, на какой цветок они попадали. А кусок солнца, который еще торчит над макушками деревьев, слегка розоватый, как будто солнце покраснело, и извиняется за то, что уходит спать. А бриз на озере волнами играет мелодию о чем-то своем – грустном и трогательном, с мелькавшими нотками успокоения и счастья. Когда бриз дул чуть сильнее в воздух добавлялась нотки меда, вереска и карамели, приносимых, откуда то из далека.

- Эй, как же обещанная байка этого городка? - окликнула меня Анни. – Мы уже с Кэрролл приготовили еду, да и костер пока горит. Или ты так и будешь там сидеть?

Мы были знакомы с первого курса, по парам разбились на втором. Как дальше сложиться не знал ни кто, ведь учиться на лингвиста-космосолога надо было почти 10 лет, половина из которых уже пролетело. А потом мы были все уже распределены по космолетам полгода в космосе, полгода дома.

- Иду. – Я встал, отряхнулся и направился к костру.

Мне было годика три, когда появилась она. Здесь была степь, с редкими очень редкими деревьями. Воды почти не было. В тот год на другой планете закончилась война, вроде как жители планеты одержали верх, если можно так сказать. После войны на планете стало не возможно жить, и их расселили в наши колонии до того момента как поднятая пыль улежаться. Вот тогда то она и появилась, ее дом на горе. В тот год я стал сиротой незадолго до этого, видимо, поэтому повзрослел и кое-что помню. Тогда гора не была окутана туманом. Через полгода после ее появления озеро наполнилось водой, постепенно медленно, но наполнилось. Появились луга с травами, начал расти лес. А потом она научила лечиться нас травами. Она умеет лечить руками – заживлять раны, восстанавливать кости и др. Когда она это делает, от ее рук и глаз расплывается такой яркий желтоватый свет, что хочется окунуться в него и остаться там, а от нее еще сильнее в этот момент пахнет карамелью. Город начал развиваться и расти, смертность упала. Но чужих она не жалует, все должно знать меру. «Уберечь всех может только Б-г и то мы дети взрослые, должны жить сами» – как она говорит.

А когда она злиться ее глаза чернеют, и пахнет снегом. Были в нашем городе и убийцы и воры, но они либо бежали, либо сходили с ума. Так что сейчас воруют только маленькие дети и то конфеты. Но на это никто не сердиться.

Забрел как-то сюда беглый убийца. Он захватил одну семью, чтоб выбраться с этой планеты. Тогда я первый раз увидел, как она злиться. В ту летнюю ночь стало очень холодно, так что даже немного одежда задубела, и изо рта шел густой, тягучий пар, так что воротники покрывались сосульками. Ее глаза были чернее ночи, даже белков не было видно. Вены на висках вздулись так как, наверное, у слона бы не вздулись. Когда его нашли, он дрожал и кроме: «Боже, больше никогда» ничего не произносил. Сейчас он в столице в психушки и говорят - библию наизусть знает, но вот только кроме нее ничего вслух не произносит. А нашли его как раз около магазина, там до сих пор ночью в том месте, где он сидел, появляется иней независимо от температуры на улице. А ведь это южный город, где всегда плюсовая температура.

- То есть ты хочешь сказать, что шалить здесь не стоит? – как загадочно спросила Анни.

- Не желательно.

- Тогда у нее будет работа... Пока ты делал покупки, я отиралась около газет. И слышала разговор двух типов, кажется, они собирались сегодня ставить капканы. Или зверки не в счет?

Я лишь молча пожал плечами.

Ночью мы проснулись от жуткого крика и повыскакивали из палаток. Выяснилось что отсутствует Энди и, судя по всему, орал именно он. Найдя фонарики, мы достаточно быстро его нашли ближе к лесу. Он выл, лежа, схватившись за ногу, которой попал в капкан.

- Какого хрена ты поперся сюда? – нервно спросил я, пытаясь освободить его.

- А ты попробуй отгадать... – простонал наш пострадавший.

Наконец мне удалось освободись друга, но не смотря на то что, я вспотел вдруг понял, что мерзну и почувствовал сильный запах карамели. У Энди округлились глаза, он даже на секунду забыл о боли в раздробленной кости ноги, смотрел, куда то за спину. Мне не было необходимости оглядываться, я уже знал кто там.

Она опустилась на землю рядом с нами. На мгновение коснулась ладонью моей руки и посмотрела на меня, не смотря на капюшон, надвинутый у нее на голове я понял, что она улыбается мне, мой губы автоматически ответили ей тем же. Она поднесла руки к Энди, все происходило в полной тишине, на несколько секунд поляна озарилась светом.

- Нога какое то время будет покалывать, – как всегда ласково произнесла.

Мы молча смотрели друг на друга, затем она двинулась в лес. Кристина быстрее остальных пришла в себя:

- А если она попадет в капкан. – Испугано сказала она, подавший вперед.

Я остановил ее, взяв под локоть.

- Не беспокойся, все будет в порядке. Пойдемте спать мне завтра рано вставать, я должен к ней утром зайти.

- Зачем?- Тут уже Анни отживела и удивленно, подняв брови, смотрела на меня.

- Она моя мать, приемная. Это она меня воспитывала с 3-х лет и многому научила. Вставай, - я протянул руку Энди, - 33 несчастья ты наше.

- Я хочу чаю, – все еще в прострации сказал он.

- Ну, чаю так чаю.

- Почему она ходит в плаще с капюшоном? - спросила Кристина, разводя костер. – Она стесняется своей внешности?

- Вовсе нет, - улыбнувшись, ответил я. – Просто не советую смотреть ей в глаза, когда она лечит, и уж тем более когда злиться. Можно слишком многое увидить...

Энди растеряно пил чай, уставившись в костер, не отводя стеклянный взгляд от костра, в конце концов, он произнес:

- Только, пожалуйста, никаких сказок о драконах, - после паузы он встал и также растерянно направился мыть кружку – А то мало ли ... Как-то так...

Улыбнувшись, я лишь ответил:

- Сказки детям говорят не о том, что драконы существуют, дети это и так знают. Сказки говорят о том, что драконов можно убить.

[Vincent Crist]

 

 

+++

Первого сентября, когда начиналась любимая пора Пушкина и заканчивалась любимая пора любого здравомыслящего подростка, в дверях школы появилась девушка, о которой собственно пойдет речь в этой истории. Тонкая и грациозная - чисто стрекоза. С волосами цвета солнца и глазами цвета моря (впрочем, последние постоянно сокрыты за темными очками, в которых отражается вся суть мира сего). Сжав бутончиком соблазнительные пухленькие губы (скрывающие крепкие и относительно острые зубы), девушка осматривала вестибюль.

 

Вестибюль – как вестибюль. Любой, кто учился в типичной советской школе, построенной в восьмидесятых, видел таковой не однократно. С одной стороны имеются скамейки, с другой – углубления для верхней одежды, разделенные на классы школы. По центру сидит ковыряющий в носу жирным пальцем охранник, над головой которого красуется пустой металлический прямоугольник (наверно, на нем было написано об ответственности администрации за потерянные вещи – но кого-то оно не устроило). Девушка сразу нашла табличку «9-«В» класс» - и повесила там свою джинсовую куртку. Теперь на ней остались лишь черные джинсы, да облегающая майка, раскрашенная под «армейский степной камуфляж» (чтобы вы не попутали чего, сообщаю: выбор майки не был обусловлен любовью к армии – просто данная раскраска подчеркивает внушительные размеры грудей). Пока девушка переобувалась, ее глаза быстро и пристально изучали окружение: какие еще куртки висят, кто проходит мимо, а кто вешает свое в том же отделе девятого «В». Мозг лихорадочно анализировал, кто учится в одном с ней классе, а кто – в классах параллельных, кого стоит остерегаться, а с кем можно замутить. По какой-то причине, взгляд задержался на уборщике. Что-то в нем не то. Наверно дело в том, что он – русский, а не таджик какой-нибудь. Таковые – редкость… иначе, зачем взгляду на нем задерживаться? Впрочем, спустя полсекунды, уборщик был забыт. Мысли снова обратились к потенциальным друзьям, кавалерам и врагам.

 

Вскоре, окончательно доверив сапоги и куртку администрации школы, повесив на плечо сумку и отправив в рот жвачку, девушка двинулась к стенду с расписанием.

 

 

 

Глава первая

Кристина

«Класс, это – наша новая ученица Кристина Орбенина – прошу любить и жаловать».

Именно эта последняя фраза «любить и жаловать» раздражала Кристину даже больше, чем тот факт, что ее тут представляют всему классу. Есть ведь школы, где обходятся без всей этой байды – но нет.

 

Первые уроки прошли размеренно. Кристина по-большей части сидела сзади и слушала «айпод». Однако, на уроке литературы безжалостная учительская рука выдернула Кристине наушники. Та была готова наброситься на преподавателя – это было все равно, что отключать коматозника от системы жизнеобеспечения. И почему этой училке есть дело до того, как все учатся? Нет, чтобы быть – как все?

 

Впрочем, инцидентов на литературе не было. Инцидент произошел на алгебре… и не по вине препода (тому-то как раз было плевать – как всем нормальным учителям), а по вине мелкого гада, вооруженного циркулем. Тот сидел за Кристиной – и тыкал ее своим орудием. Вначале, Кристина не поняла, что ее кольнуло в спину. Затем она догадалась, что за ее спиной обитает настолько редкостный дебил, что ведет себя, как первоклассник. Кристина обернулась – и предупредила, чтобы тот прекратил. Придурок, однако, не угомонился – и сработал рефлекс. Математик аж подпрыгнул от резкого вскрика: у одного из его учеников ладонь оказалась проткнута насквозь циркулем.

 

Паренек, матерясь, отправился в медчасть, а Кристина – к завучу. В результате, все обошлось (в школе случались вещи и хуже), однако девушке выдали предупреждение, чтобы и в коем случае подобное не повторилось.

Впрочем, об этом Кристина могла уже не беспокоиться: ее стал бояться весь класс.

 

+++

 

После уроков, народ уходил из школы не сразу. Некоторые гуляли. В том числе – и Кристина. Она обхаживала новую территорию, изучая каждый закоулок. Рядом со школой стоял металлический корпус непонятного назначения с треугольной крышей. Стоял он так, что если окажешься между ним и стеной – тебя никто не найдет. Туда и заглянула Крис в первую очередь.

За корпусом прятались две девицы: толстая рыжая и худенькая брюнетка. Обе потягивали пиво.

- Че надо? – спросила толстая.

- Ничего, а можно к вам за компанию?

- Чего?… Вали нахрен отсюда

 

Мозг Кристины тут же обдумал ситуацию – и нашел решение. Кристина вытащила металлическую флягу и, как не в чем ни бывало – сделала глоток. Худенькая к ней обернулось:

-Это че, вискарь?

-Лучше – ответила Кристина – хочешь попробовать?

Худенькая взяла бутылку. Педантично протерла ее платком. Сделала глоток – и чуть ли не отрыгнула огонь. У толстой аж брови приподнялись.

-Охуеть, это где ты такое достала? – откашливаясь спросила брюнетка.

- Это папа заготовил, только, чур, никому ни слова – ответила Кристина.

Толстая отобрала бутылку – и жадно отхлебнула. Чуть не поперхнулась.

- Бля…

 

Так у Кристины появились подруги. Толстую звали Яной, а худенькую – Зоей.

Теперь все втроем сидели у корпуса, потягивая «семейный рецепт».

Однако вскоре «волшебное зелье» кончилось – и Кристина вместе с новыми друзьями побрела прочь. Сама Кристина к отцовскому пойлу давно привыкла, а вот ее подружек чуть-чуть шатало. Проходя мимо футбольного поля, наша героиня обратила внимание на одного из парней. Стройный, коренастый, светловолосый.

 

Впрочем, она решила не зацикливать на нем внимание (по крайней мере – пока что). И вместе с подругами дошла до ворот, где компашка и распрощалась.

 

«Надеюсь, они до домов спокойно дойдут» - подумалось Кристинке. Впрочем, мысль перекрыл универсальный аргумент на все и вся: «А мне какое дело?»

 

Уходя, Кристина бросила взгляд на школу через забор. Почти рядом с воротами какой-то волосатый чмырь заводит мотоцикл, а его друг подставляет под выхлоп сапог – и нюхает газы вместе с ароматом своих носков (Кристина вспомнила, как однажды проделала схожий эксперимент – в результате улетела так далеко, что еле смогла вернуться в свое тело).

Чуть дальше – футбольное поле с тем красавчиком. Кристина подмечала, как яростно он бьет по мячу – и от этого ей становилось как-то сладостно внутри.

Еще дальше – уборщик. Тот самый, которого Кристина видела, приехав в школу. Он чистил граблями листья… и смотрел на нее. Почему-то от его взгляда внутри Кристины все сжималось. И хоть она физически может справится с любым противником (в чем вскоре вы убедитесь), от взгляда уборщика ей становилось не по себе…

 

Глава вторая

Дорога Домой

 

В какой-то момент времени, мы все подвергаемся испытаниям.

 

Эту фразу говорила тетя Юля Кристине когда та еще была малюсенькой.

 

Теперь-то Кристина значительно крупнее и сильнее, чем тогда. Ковыляя сапогами по земле, вырвав в процессе из гравия застрявший кусок Советского Прошлого в виде фрагмента транзистора фирмы «Электрон» 1987-го года выпуска, Кристина вдыхала Новое Российское Настоящее в виде газов машин фирмы «Лада Калина» и аромата хот-догов из прилавка «Стардог». Взгляд ее был устремлен на провода, соединяющие уличные фонари. Что-то в них такое есть. Особенно в проводах мертвых, висячих с одиноких столбов. Черных, как смоль, видавших мир еще до рождения Кристины, пропустивших сквозь себя миллион вольт и прослуживших скамейкой для миллионов птиц… теперь висят обрубленными концами вниз. Мертвые. Ненужные. Свисают с одиноких нерабочих покосившихся столбов, напоминающих надгробные камни и кресты. Кристина прется с подобных фич, как слон на повороте.

 

Глаза ее любуются проводами и столбами, но уши выявляют каждый звук за спиной. Кристина никогда не слушает плеер по дороге в школу и обратно. Ей нужно знать, что происходит и кто рядом.

 

Ее дом был расположен в спальном районе, так что вечером, как правило, слышно все. Кристина никогда не идет домой сразу: она обязательно может задержаться в каком-нибудь магазинчике или пойти в кино (особенно ей нравились ужастики). В общем, задержаться почти до ночи.

 

Уши уловили шаги сзади. Мозг сосчитал одного человека. Тот прошел слева. И пропал.

 

 

Тетя Юля была помешана на самообороне – чем заразила Кристину. Она не верила в карате, кунг-фу и прочие тэквандо. Она верила в регулярные тренировки мышц и чистый ум. Чему, собственно, и научила Кристину еще в 12 лет.

«Боевые приемы – фигня. Все равно, что эти идиоты, считающие, что с пушками они всесильны. Сила идет от ума» - именно это всегда говорила тетя Юля (которая – реально Кристинина тетя – сестра ее отца).

 

Ухо зафиксировало шаги. Мозг насчитал сразу четыре человека. Говорящих между собой на грузинском. Во рту Кристины тут же стала выделяться слюна. Верный признак неприятностей (жратвы-то рядом нет, так что, скорее всего это – боевая слюна). Впрочем, вероятно пройдут невинной компанией – и слюна будет проглочена.

 

Однако сработал закон подлости – грузины стали подзывать Кристину к себе. Самая верная тактика – не обращать внимания. Однако грузины не отстали. Кристина двинула головой – и за секунду разглядела всех четырех. Мозг сообразил, что опасность представляет только тот, который решил с ней заговорить – крепкий, блин. Остальные – так себе. Нос уловил запах спиртного. Слюна стала выделяться сильнее – и не потому что захотелось промочить горло. Однако она попросила компашку не приставать.

 

Двое обставили девушку с двух сторон – нейроны Кристины переключились в сверхчувствительный режим. Вида она, однако, не подавала, из-за чего один из ребят занервничал.

Впрочем, главарь решил, что девушка не против – и коснулся ее…

 

+++

 

Вы знаете, что происходит, когда вы нажимаете на кнопку или тач-скрин? Я – тоже, но мне плевать: я вижу результат, как нажимая сейчас на буквы клавиатуры вижу появление на экране этих самых букв. То же самое происходит с Кристиной, когда посягают на ее тело без разрешения. Со стороны этого также не видно, да и окружающим также плевать. Но я вам, все же, расскажу: нейроны передают электрический импульс мозгу – и тот создает стратегию обороны, выработанную другими атаками в 14 и в 13 лет (последняя, правда, была спровоцирована САМОЙ Кристиной, но не будем об этом). Первый удар должен быть самым сильным, точным и обязан быть нанесен главарю. После чего – нападения на окружающих, выглядящих явно слабее. Желательно нанести первый удар в берцовую кость, резко и придавив всем телом. Реакция последует незамедлительно – следующий удар кулаком в нос (реакция нападающего поможет выиграть время на разворот). Ближайший смельчак попробует нанести удар – можно его блокировать бесчувственным телом крепыша (если тот окажется спереди), либо увернуться в сторону, ухватить руку – и шустрым ударом вывихнуть ее (если тот сзади), либо, ухватив руку, притянуть смельчака к себе и врезать ему затылком по носу (если тот окажется достаточно близко). С остальными – по ситуации…

 

 

+++

 

Вот приблизительно такая схема выстроилась в мозгу за долю секунды. Но, как и с кнопками – этого процесса не видно: виден результат. Двое лежат, двое бегут, одна стоит. А прошла всего секунда. Кристина влепила контрольный удар смельчаку с ноги – чтоб не встал раньше времени. И принялась обрабатывать еле ворочающегося здоровяка. Она уселась на его грудь верхом, прижав руки к земле – и легонько хлопнула по щеке, дабы он очнулся. После чего – приступила к экзекуции: ухватила его одной рукой за подбородок, а другой – за верхнюю губу. И начала тянуть. В ее воображении, верхняя губа лопается – и заливает кровью лицо. В реальности, чертова губа оказалась слишком скользкая, но гад дико орал – и этого было достаточно. Затем удар – и нокаут.

 

По пути домой, Кристина обратила внимание, что у нее разболелся кулак и ноющей болью стал отдавать затылок. «М-да, не созрела я для серьезной драки» - подумалось ей. Но ничего, как говорила тетя «В какой-то момент мы все подвергаемся испытаниям.»

 

===================================================================================================

 

Продолжение следует...

 

Хотите - воспринимайте, как сценарий, хотите - как литературное произведение.

Изменено 17 июля, 2011 пользователем Vincent Crist

[lehmr]

Что-то мне стало вдруг обидно, что я уже несколько лет ничего ради искусства не пишу. Всё только из прагматических побуждений: сценарии и тому подобную ерунду. Нелегко быть счастливым и чего-то ещё писать для себя.

 

Раз уж отметился тут, то выложу свой рассказ пятилетней давности. Написан в последнюю ночь моего несовершеннолетия.

__________________________________________________________________

 

Всего одно слово (рассказ)

 

- …К тому же, прошу заметить, что обвиняемый вами человек лично пожертвовал огромную сумму денег на постройку здания суда, в котором мы с вами сейчас находимся. Он на собственные средства возвёл самую красивую в королевстве церковь – вы все ходите туда каждое воскресенье. Он и сам ежедневно молится, знает наизусть священное писание, жертвует бедным целые состояния! И вы, господа обвинители, хотите меня убедить, что этот честнейший подданный Его Величества мог заняться спекуляцией, да ещё в таких размерах? Это же нелепо! И у меня к вам последний вопрос: господа обвинители, в то время, когда вы планировали упрятать за решётку этого почтенного гражданина, неужели вас не мучила… э-э… ну… Как же это?.. Ладно, не важно…

_______________________

 

- …Кроме того, я обещаю вам, что каждая дорога в нашем королевстве будет отремонтирована, каждый сквер – очищен от мусора, каждый сгоревший или разрушенный дом – возведён заново. И зарплата для всех королевских служащих будет повышена! Я лично гарантирую вам, что всем подданным Его Величества, доход которых ниже прожиточного минимума, будут выделены средства из государственной казны. Если вы изберёте меня на следующий срок, то я сделаю всё, чтобы вы об этом не пожалели! Потому что у меня, в отличие от моих оппонентов, ещё осталась… эта… нет… Ну, в общем, вы понимаете…

_______________________

 

- …Наконец, ты же нас всех напугал! Как прикажешь это понимать? Из дому ушёл, ничего не сказал, шлялся где-то целый день… Тебе ещё только девять – ты слишком маленький, чтобы бродить неизвестно где без разрешения. Ну-ка, смотри на меня! Ты хоть понимаешь, что мы с отцом волнуемся? Да у тебя, вообще, есть ли… м-м… Так, ладно, потом. Пошли быстро домой!

_______________________

 

- Ваше Величество, беда! – ворвался Министр в тронный зал.

- Что случилось? – лениво отозвался Король. – Опять, что ли, народ бунтует?

- Нет, не то. Мы… - Министр замялся. – Как бы сказать-то… Мы слово одно потеряли.

- Чего-о? – вытаращился на него монарх.

- Ну, ко мне поступило множество жалоб, что люди не могут вспомнить какое-то слово. Никто.

- Так сделай что-нибудь! Задай им вопросы, там, наводящие, попроси это слово… изобразить, что ли. Короче, определи сам! Я-то тебе зачем понадобился?

Министр потупил взор.

- Понимаете, Ваше Величество, я уже разговаривал со многими, подробно обо всём расспросил… И я знаю, что за слово они не могут вспомнить, но…

- Но что?!

- …Но я сам его забыл.

- Вот так номер! – Король встал с трона и подошёл к дрожащему посетителю. – Что же это за слово такое, что никто его вспомнить не может? Давай-ка объясни, чтó оно означает. Уж я-то вспомню!

Министр растерянно почесал затылок.

- Честно говоря, я не очень себе представляю его значение. Да и вообще почти никто этого не знает. Я только у одной столетней старухи выведал, что, мол, это слово применяют, когда какой-нибудь неправильный поступок совершаешь и вроде как на душе неспокойно… Самого слова она тоже не помнит. Некоторые горожане с ней согласились, но лично я сомневаюсь. А Вы, Ваше Величество, как считаете?

- Думаю, старуха врёт. Ничего подобного у меня не бывает. Ты спрашивал кого-нибудь, на чьи слова можно положиться? Судью, Чиновника, Казначея?

- Да, и они тоже полагают, что бабка лжёт. Они согласны, что это как-то связано с эмоциями, но…

- Стой-ка! – вдруг оборвал его Король. – А скажи мне какое-нибудь предложение, чтобы оно заканчивалось на это слово. Можешь?

- Э-э… Я не знаю. Ну, могу повторить старухины слова. Допустим, человек грабит, убивает, предаёт – и ему всё равно легко живётся. Это значит, что у него нет… чего-то.

- А-а! – победно усмехнулся Король. – И вы не смогли вспомнить этого слова? Что ж, не зря на троне я, а не кто-то из вас. Знаю я это слово! Это же… кэ-э… Чёрт, как это…

- Тоже не можете? – сочувственно проговорил Министр.

- Да нет же, я помню, точно помню… Только произнести не могу. Забыл как.

- Что же делать? Народ не хочет успокаиваться, простолюдинам зачем-то обязательно это слово понадобилось… Причём все думают, что именно Ваше Величество обязано его отыскать. Им подавай слово, а не то взбунтуются того и гляди!

Правитель задумчиво пожевал губами.

- Ну конечно, я же Король, чтоб их всех! Всё знаю, всё умею… Так, ладно, сейчас быстро разошли гонцов по во все концы королевства: пусть они каждому сообщат, что я обещаю награду в двести… нет, в сто… вот ещё! в пятьдесят золотых тому, кто вспомнит это слово. А если кто-нибудь захочет меня обмануть… Пусть скажут, что обманщик всю оставшуюся жизнь будет гнить в тюрьме. Не забудь дать приметы этого слова.

- Помилуйте, Ваше Величество, но какие же у слова могут быть приметы? Если Вы про буквы, то никто не помнит, ни сколько их там было, ни с какой буквы слово начиналось…

- Выполняй! Иначе твоя голова на плечах не задержится, ясно?!

Сжав губы в тонкую линию, Министр смиренно склонил голову и вышел.

_______________________

 

- Ура, Ваше Величество, нашли! – он кинулся к трону, забыв поклониться.

- Что нашли? Слово? – подскочил от неожиданности Король.

- Нет, но есть человек, который его может назвать.

- Что значит «может назвать»? Так ты ещё не выяснил у него, что это за проклятое слово?

Министр нервно сглотнул.

- Это какой-то колдун… Старый и, похоже, немного не в себе… Гонец сказал, будто старик не собирается говорить это слово никому, кроме Вашего Величества. И… Вы сами должны приехать к нему…

- Да как он смеет?! Я, Король, должен ехать чёрт-те куда, чтобы услышать одно единственное словечишко? Казнить этого ненормального, сжечь на костре!

Уже трясясь от страха и от собственной смелости, Министр возразил:

- Но только он может назвать слово. Больше никто не помнит. Он наша последняя надежда. И люди это знают. Если Вы прикажете казнить старика, они могут восстать…

- Господи, ну неужели это слово так для всех важно? – в сердцах вскричал Король.

- Ну, лично я считаю, что и без него можно обойтись… Судья, Чиновник и остальные знатные горожане со мной согласны, но вот народ… Он требует Слово.

- Разве ж это я его украл? – правитель бессильно упал на трон. – Почему они считают, что именно я должен его вернуть?

- Но, как Вы сами изволили недавно заметить, Вы король, - резонно заметил Министр. – Вы сами сделали всё, чтобы люди верили в Вас, чуть ли не как в Бога. А теперь они потеряли что-то, видимо, настолько для них важное, что они и Бога бы вынудили это вернуть, если б… если б он имел тело. Вы здесь, во дворце, не видите, как там, снаружи, разгорается пламя бунта. И сейчас Вам нужно принять Ваше королевское решение.

Монарх снял с головы корону и повертел её в руках.

- Что ж, - наконец встал он с трона. – Красиво болтать ты умеешь. Не знаю только, чтó прячется за этим красноречием. Хорошо, ты убедил меня. Едем к этому твоему колдуну!

_______________________

 

Хижина колдуна стояла на высоком холме, и Король успел сто раз проклясть старика, прежде чем добрался до вершины.

- Какого чёрта этот сумасшедший «разрешил» придти только нам двоим? Почему я не взял с собой слуг? Эх, зря я тебя послушался, - сквозь зубы говорил он Министру, с трудом преодолевая последние метры подъёма. Наконец парочка достигла хижины, и Министр постучал в дверь. Вместо ответа в ней открылось маленькое окошечко, и чей-то замогильный голос произнёс:

- Вход – три золотых.

- Что?! – в праведном гневе вскричал Король. – Он одурел там, что ли? Да я его…

- Успокойтесь, Ваше Величество! – удержал его Министр. – Не забывайте: только он может нам сказать…

- Хорошо, хорошо, - раздражённо оборвал его монарх. Он достал из кармана пригоршню монет и отсчитал три, которые нехотя швырнул в дверную дырку. Раздался чей-то приглушённый возглас, и монеты зазвенели по полу. Потом всё стихло. Через несколько мгновений дверь отворилась сама по себе.

Оба посетителя вошли в хижину и осмотрелись. Комната, заполненная едким дымом, была бедной и мрачной. В одном из углов, прямо на земляном полу, горел костёр, а над ним висел небольшой котёл, в котором шипела какая-то тёмная жидкость. Возле котла, скрестив ноги, сидел на земле старик в грязном балахоне и с длиннющей седой бородой.

- Подойдите! – всё тем же замогильным голосом велел он гостям.

- Ты, видимо, хотел сказать: «Не изволите ли подойти, Ваше Величество?» – проворчал Король, но всё же приблизился к колдуну. Министр встал за спиной своего повелителя.

- Я знаю, чтó вам нужно! – заунывно продолжил чародей.

- Это всё королевство давно знает, ты давай слово говори!

Маг протянул руку и бросил что-то в котёл. Жидкость там забурлила. Внезапно колдун закатил глаза и затрясся.

- Вижу, я вижу его! – дико закричал он. – Я вижу Слово! Да, это оно… Это… оно!..

- Ну! – не выдержал правитель.

- Это слово… Это слово!.. – кудесник вдруг вновь вытянул руку, но уже в направлении Короля, и со вполне осмысленным взором проговорил: – Я скажу его за сорок золотых.

Тот просто обомлел от такой наглости, а тем временем Министр, заворожённый зрелищем, автоматически вынул из-за пазухи толстый кошель и положил его в протянутую руку. Маг тут же перестал трястись, сунул деньги в заранее приготовленный мешок и встал.

- Так что за слово? – нетерпеливо спросил Король.

- А, слово… Это слово… Ну, «еиняаксар».

- Как? Еиняаксар? А ты не лжёшь?

Но колдун что-то еле слышно прошептал – и тут же исчез.

Монарх посмотрел на глупо моргающего Министра.

- Ну? Слово тó? Это его все забыли?

- Что? Ах, да. Вроде то.

- Так «вроде» или тó? – грозно переспросил владыка.

- То, то! – поспешил заверить его Министр. – Точно, оно! Скорее пойдёмте сообщим народу радостную весть! Как, говорите? Еиняачто?

- Эх, - хлопнул себя по лбу Король, – надо было бумагу и чернила с собой взять! Как бы не забыть опять слово-то! Еиняаксар, еиняаксар… Ладно, давай, пока внизу не запишем, повторяй его вслух. Ну!

- Еиняаксар, еиняаксар, - послушно забормотал Министр.

- Слушай-ка, - спохватился правитель, - а сколько у тебя в кошеле денег-то было?

- Где? А... А я ему что – свой кошель отдал?

- Ну да! Не помнишь?

- Нет, Ваше Величество, не помню… Ой, и правда: его нету… А там у меня и золото, и камни… Всё!

- Вот и доверяй после этого чародеям. Его счастье, что он меня не решился обокрасть… Ты слово-то не забыл?

- Е-и-ня-ак-сар…

_______________________

[lehmr]

Всего одно слово (рассказ) /продолжение/

 

Король вышел на балкон своего дворца, и толпа внизу, приветствуя его, радостно заулюлюкала. Монарх поднял руку, требуя тишины. Через некоторое время все наконец замолчали.

- Итак, - начал правитель, - вы обратились ко мне за помощью…

- Ура нашему повелителю! – закричал кто-то в толпе.

- …Вы забыли Слово…

- Да, одно слово!

- Но я, ваш король, вновь добыл его для вас! И сейчас я вам его назову.

Толпа ответила громогласным «ура повелителю!». Тот вновь добился тишины.

- Слушайте же, верные мои подданные! Это слово… - он на мгновение замолчал, с улыбкой глядя на затаивший дыхание народ, приготовившись к дикой овации в свою честь. – Это слово… ЕИНЯАКСАР!

Три человека: Судья, Чиновник и Казначей – бешено захлопали, ещё некоторые просто пару раз ударили в ладоши. Остальные же непонимающе переглядывались между собой.

- Это не оно! – вдруг раздался чей-то дребезжащий, но громкий голос. – Это не то слово!

- Кто так считает? – грозно взглянул на людей Король.

Толпа расступилась, и в образовавшемся пустом круге оказалась маленькая сгорбленная старушка, не менее грозно смотревшая на монарха.

- Да, я при всех говорю тебе: не это слово нам нужно!

В толпе начался ропот.

- Да откуда же тебе знать? – растерянно попытался вернуть народ на свою сторону Король. – Ведь никто его не помнит! Так почём ты знаешь, что это не оно?

Старуха презрительно усмехнулась.

- Да потому, Твоё Величество, что я помню его смысл. Помню, что именно оно означает. И такой идиотский набор букв не может быть этим словом, клянусь своей клюкой!

Народ неодобрительно загудел, бросая на Короля злобные взгляды. А тот стоял и не знал, что сказать.

- Нас обманули! – неожиданно завопила какая-то женщина. – Он не помнит! Так что же это за король, который не может сказать нам всего одно слово?

Толпа поддержала её мощным рёвом. Правитель поднял было руку, но на балкон уже полетели заботливо припасённые людьми тухлые яйца, помидоры и даже камни. Два стража тут же прикрыли своими спинами Короля, и он покинул балкон, оставив народ выкрикивать проклятия в его адрес.

К повелителю подбежал Министр.

- Ваше Величество, дворец окружён, мы в ловушке!

- Почему «мы»? Я! – грустно пробормотал самодержец.

- Нет. Извините, но ко мне они относятся не лучше, чем к Вам.

- Ладно. Прикажи войску, чтоб разогнало толпу.

Министр покачал головой.

- Войско перешло на их сторону. Стража тоже постепенно примыкает к ним. Если народ прорвётся в тронный зал… думаю, тогда нам конец.

- Но ты же говорил, что это точно нужное слово! – чуть не плача, схватил его за плечо Король.

- Я… хотел верить в это. Но я забыл его так же крепко, как и Вы.

В дверь зала забарабанили. С той стороны послышались крики: люди были уже во дворце, но пока не могли выбить мощную дверь тронного зала.

Вдруг у монарха загорелись глаза.

- Слушай, у нас ведь есть ещё время вспомнить его! У меня появилась идея, - он усмехнулся собственной мудрости. – Здесь, во дворце, помнится, было немало книг, и где-нибудь должно упоминаться это слово! Надо искать отрывки, в которых говорится об эмоциях, о всяких неправильных поступках…

- Ваше Величество, - остановил его Министр, - Вы, видимо, забыли, что все книги, написанные до Вашего рождения, Вы велели сжечь. А в тех, что были созданы позже, про эти самые «эмоции и неправильные поступки» нигде не упоминается – разве что в законах… Но Вы сами их писали, поэтому…

Он, вздохнув, замолчал.

Король, пошатываясь, подошёл к висевшему на одной из стен тронного зала кресту и упал на колени.

- Господи! – в слезах протянул он руки к распятой фигуре. – Помоги мне! Я не хочу умирать, но… Но моя жизнь зависит от одного лишь слова, которого я не помню… Дай же мне силы вспомнить его, Господи!

И тут бронзовая голова Христа внезапно повернулась к Королю и поглядела бесстрастными очами прямо ему в глаза.

- Хорошо, - сказала она, - я помогу тебе. Но сначала ты должен очистить свою душу. Ты лично выдашь людям все долги, что накопились у тебя за эти годы. Ты освободишь всех безвинно осуждённых из тюрьмы. И ты вновь разрешишь людям писать о том, что они чувствуют, а не о том, чего хочешь ты. Тебе ясно?

- Ясно, Господи, - прошептал потрясённый Король.

- А потом ты в одиночестве, без одежды, без еды, без воды, пешком и не останавливаясь пойдёшь в пустыню, что граничит с твоим королевством. Там, если я решу, что ты достойно выдержал все задания, я назову тебе Слово.

Голова вернулась в прежнее положение и вновь застыла.

Король резко поднялся и подошёл к Министру.

- Дай мне ключ от сокровищницы.

- А зачем?

- Дай, я сказал! – повелительным тоном повторил Король.

Министр нехотя подчинился.

Монарх зажал ключ в кулаке и, глубоко вздохнув, приказал страже:

- Открывайте!

Стражники с трудом отодвинули мощный засов и распахнули двери. В зал ввалилось несколько человек, не ожидавших такого поворота событий, остальная же толпа замерла на пороге, нерешительно глядя на своего Короля. В наступившей тишине голос его прозвучал очень отчётливо:

- Сейчас я пойду в сокровищницу и лично выдам каждому из вас все деньги, которые задолжало вам Королевство. Тайные записи Казначея находятся там же, и я рассчитаюсь с вами согласно этим записям. В них отмечены все доходы казны, в том числе и то, что было… украдено у вас. Дайте мне дорогу.

Пару мгновений люди перешёптывались, переваривая услышанное, затем зазвучали неуверенные возгласы одобрения, и, наконец, дворец взорвался криком:

- Ура королю!..

 

Процедура выдачи долгов растянулась на много часов, до самого утра. Наконец измождённый Король, видя, что очередь иссякла, встал и посмотрел в последний сундук. Остальные стояли рядом, уже пустые. А в последнем, в самом уголке, лежала одна-единственная золотая монета. Это было всё, что осталось от королевской казны, хотя правитель приказал конфисковать все деньги у знати и даже высыпал туда собственные сбережения. Он грустно взял монетку в руку. Вдруг в дверях подвального помещения, где находилась сокровищница, появилась та самая столетняя старушка, что не поверила его словам накануне. Она подковыляла к Королю и застенчиво встала рядом.

- Эх, бабуся! – вздохнул монарх и протянул ей денежку. Старушка смиренно приняла её и кое-как поклонилась.

- А пойдём-ка со мной! – вдруг предложил ей Король и, покачиваясь от усталости, отправился с ней в тюрьму. Там он спросил у каждого заключённого, за что тот был осуждён – и каждый раз он интересовался мнением бабки… К вечеру он покинул полностью опустевшее здание, потому как старушка не нашла ни одного человека, который был бы посажен в тюрьму по справедливости.

В тот же вечер Король, осунувшийся и еле волочивший ноги, вновь вышел на балкон своего дворца. Народ, глядя на него, выжидающе молчал.

- Люди! – начал правитель. – С сегодняшнего дня я разрешаю вам писать о том, что вам вздумается, не боясь наказания. И любой без опаски сможет прочитать ваше творение.

Толпа радостно зашумела.

- Это не всё, - продолжил он. – Завтра, на рассвете, я отправлюсь в Пустыню. Там я узнаю, что за слово мы забыли. Так сказал мне Господь. И, когда вернусь, я сообщу Слово вам. Клянусь Его именем!

Закончив, он упал без сознания на руки подоспевших стражников.

_______________________

 

- Вы уверены, что это необходимо? – в который раз спросил Министр.

- У тебя есть другие предложения? Я обещал и теперь вынужден сдержать обещание, иначе люди меня… невзлюбят, скажем так.

- Но, может быть, Вам хотя бы одеть халат?

Король отстранил его от двери.

- Ты сам слышал волю Его. Не мешай. Жди.

- Но я ничего не слышал! О чём Вы?...

Однако Король уже вышел из дворца. Он брёл по улицам, и люди, даже узнавая в бродяге своего повелителя, бесстрашно смеялись над ним, голым и одиноким, чувствуя его бессилие. Но он лишь крепче стискивал зубы и шёл дальше. Через несколько часов солнце достигло зенита. Королю хотелось пить, но никто не предлагал ему воды – то ли боясь его странного облика, то ли просто не желая приближаться к этому человеку. Нужду правитель справлял прямо на ходу: ему нельзя было останавливаться. К исходу дня он, тяжело дыша и облизывая потрескавшиеся от летней жары губы, пересёк границу своего королевства и вступил в никому не принадлежавшие земли: в Пустыню. Солнце закатилось, и вскоре жара превратилась в сильный холод. Кое-как переставляя в сумерках ноги, Король брёл в глубь Пустыни, уже забыв, казалось, все человеческие слова, кроме двух: «пить» и «Господь». Его трясло, он начал понемногу коченеть…

Наконец измождённый владыка пошатнулся и упал навзничь на песок, бессильно уставившись мутным взором в чистое звёздное небо.

- Ты пришёл, - сказал голос в его голове.

- Да, - просипел монарх.

- Ты пришёл услышать Слово.

- Да.

- Я скажу его тебе. Но сначала поведаю, почему вы его забыли: думаю, тебе стоит это узнать. Всё просто: для вас оно перестало что-либо означать. От него осталось одно название, которое вы время от времени вставляли в свои лживые речи. Но смысл вы забыли. И я решил, что если это слово у вас забрать, то ничего и не случится: вы не заметите… Признаться, я удивлён. Вы оказались более чувствительны, чем я ожидал. И я верну вам его. Согласись: ты ведь и представления не имел, какой смысл в том слове, из-за которого вдруг зашумели люди! Да, я знаю, что это так. Они и сами, я думаю, не понимают, чтó потеряли. Так, просто словечко…

- Одна понимает, - стараясь не потерять сознание, возразил Король.

- Может, и так. Но этого далеко не достаточно. Скажи: когда ты шёл сюда, тебе было тяжело?

- Ты знаешь…

- Да, знаю. Тебе было больно, когда люди смеялись над тобой, голым и потным?

- Да…

- Что ж, теперь, я думаю, ты достоин услышать Слово, которого по-настоящему никогда не знал. Сейчас ты ощущаешь его внутри себя, а сильнее всего ощущал по дороге сюда, когда людские взгляды жгли тебя, как огнём. Раньше ты знал эти несколько букв, но не понимал, чтó они значат. Теперь ты чувствуешь смысл Слова всем своим существом – но не можешь назвать его. Да, я скажу тебе то, что ты жаждешь услышать, и дам тебе силы, чтобы ты вернул это людям. Ты готов услышать Слово?

- Готов! – из последних сил хрипло воскликнул правитель.

- Так знай же, что сегодня тебе в первый раз в жизни было стыдно. И это значит, что в тебе проснулось то, что все вы, люди, забыли. Ты хочешь знать Слово – что же, знай его! Это слово – Совесть. Совесть.

 

- Я же знал, Господи! Я же знал… - прошептал Человек - и заплакал, один посреди холодной ночной пустыни.

 

28.07.2006г.

[mastholte rietberg]

^ а я прочитала все, что в начале этой страницы...

только сейчас заметила слово "продолжение".

но и сейчас не скажу, что эта страница не целый рассказ)

[Vincent Crist]

Начало

=========================================================

 

Глава третья

Дом

 

 

Открыв дверь, Кристина в первую очередь ищет глазами папу. Квартира двухкомнатная, так что найти его не составляет труда. В данный момент, он химичил на кухне. Отец химичит редко. Не потому что у него нет идей или настроения, а потому что он не хотел, чтобы запах спирта пристал к Кристининой одежде (Кристина его просто обожает... в смысле папу, а не запах).

В данный момент, однако, он решил себя побаловать. Да, кстати, зовут его Григорием Юрьевичем Орбениным, но все (в том числе и Кристина) зовут его Гришей. По образованию – химик, но свое призвание нашел благодаря «сухому закону» Горбачева (и дико горевал, когда этот закон отменили). Зарабатывает чернорабочим (в последнее время, конкуренция у него огромна), однако его поминают и поклонники его «творчества». Да и сестра выручает. Так что Орбенины не бедствуют, хоть и живут не шибко богато.

 

- Кристинкин, ты как раз вовремя – крикнул Гриша из кухни – я тут заготовил Формулу 87 – попробуй.

 

Кристина любит отца и всегда ему доверяет, но относится к его творчеству с опаской. Он все-таки однажды ухитрился спалить ковер, взорвать шкаф и расплавить целую ложку. Серебряную. Так что пробовать надо осторожно. Впрочем, всегда можно отказаться, но Кристина никогда отцу ни в чем не отказывала.

 

Порция «Формулы 87» чуть не растворила Кристине язык (или ей так показалось), о чем та не постеснялась сообщить.

 

Отец поник головой, но не терял надежды. Ну, раз уж дочка пришла – надо бы ее расспросить о новой школе.

 

Кристина обожала с отцом разговаривать. По сути, он – единственный человек (кроме тети Юли, но ее Кристина видит редко), которому можно полностью открыться. Кристину всегда радует его мягкость. Отец практически никогда ее не ругает (впрочем, если его разочаровать – посмотрит такими печальными щенячьими глазами, что прямо начинаешь ненавидеть себя).

 

Кристина рассказала отцу все о новой школе и новых подругах, умолчав, правда, про паренька (так как пока что ничего с ним не решила) и уборщика (т.как постфактум сочла его неважной фигурой). Она также умолчала о происшествии на улице, так как не хотела волновать жизнерадостного самогонщика по мелочам.

 

Отцу понравилось, что его стряпню оценили, похвалил Кристину за то, что показала однокласснику, в кого не надо тыкать циркулем и согласился с мыслью, что выдирать наушники на уроках – варварство.

 

+++

 

Кровать Кристины представляет собой матрас на полу с одеялом и покрывалом (точнее – два матраса, чтобы не лежать слишком близко к полу). Комната может показаться полупустой: в ней, помимо упомянутой «кровати» всего один шкаф, одна тумбочка, аудио-магнитофон, гиря для упражнений, боксерская груша и ноутбук, подаренный тетей на 15-и летие. Ну еще в углу пылящиеся журналы, из которых Кристина давно повыдирала все постеры – и расклеила их по всей комнате. Впрочем, Кристину подобные спартанские условия в чем-то радовали. Тут что-то, наверно, от нонконформизма (типа у всех в комнатах полно барахла, а я вот так обхожусь), но по-большей части, просто – привычка.

 

Кристина с помощью ноутбука лазила в интернет, пользуясь пиратским модемом, задаренным одним из друзей папаши. Она в интернете больше слушала музыку и смотрела кино, чем участвовала в форумах. А соц.сети, типа «ВКонтакте» вообще казались ей бредом: кому в здравом уме захочется так себя выдавать посторонним? Может еще следить начнут…

 

 

Впрочем, Кристина утаила от отца тот факт (в который сама не хотела верить), что ей казалось, будто ее всю дорогу преследуют. Нет, те придурки не в счет: у Кристины и до них - и после - было странной ощущение, будто ее постоянно кто-то видит. И самое странное – что она логически ни к чему не может это привязать.

 

+++

А за ней действительно наблюдали…

 

=========================================================

 

Продолжение следует...

Изменено 19 июня, 2011 пользователем Vincent Crist

[Vincent Crist]

Начало

============================================================================================

 

Глава четвертая

Романтика и все дела

 

Сентябрь прошел размеренно. Кристина окончательно подружилась с Зоей и Яной. Училка на литературе продолжает выдергивать наушники – и Кристина к ней кое-как привыкла.

 

Любимый же предмет Кристины – физкультура. По-большей части потому что это – единственный школьный предмет, который она уважает… и еще потому что на нем она частенько видит Алексея в деле.

 

Да, помните того красавца из первой главы, который яростно лупил по мячу, чем привлек Кристину? Это и есть Алексей. В других предметах он незаметен, как крыса, но на физкультуре зажигает от души. И после уроков гоняет в футбол.

 

В один прекрасный день, Кристина за ним наблюдала, посасывая леденец. В ушах были бананы из которых доносились милые Кристининому сердцу мелодии восьмидесятых. Глаза были запрятаны за зеркальными очками. Тело стояло, прислонившись спиной к порядочно заржавевшему столбу от турника (сам турник давно оторван), выгнувшись так, чтобы грудь выпячивала еще сильнее. Она повернула голову таким образом, что если бы не очки, кажется, будто гравийное футбольное поле ее вообще не интересует. Но глаза внимательно наблюдали за Алексеем, выгадывая каждую секунду, когда тот хоть мимолетно взглянет в ее сторону (в случае чего, леденец соблазнительно заносился в рот). Это не первый раз Кристина за ним вот так наблюдает (по сути это продолжается почти месяц) однако до этого дня Кристина не могла понять, замечает ли ее Алексей в угаре игры. И вот, в этот самый день, Кристина, пользуясь необычайно теплой осенней погодой, носила короткие джинсовые шорты, обнажающие достаточно длинные крепкие и гладкие ножки. Джинсовой куртки уже не было – лишь белая облегающая майка с черной надписью на груди (надпись гласила «Смотри в ГЛАЗА»). Неизменный атрибут – очки – надежно защищал глаза от солнца… и посторонних глаз. В правой руке был леденец на палочке (Кристина их не сильно любит, но для ОСОБОГО случая не повредит). Левая рука пряталась за спиной.

 

И вот, в тот момент, когда трек на айподе сменился песней Don Felder «Takin a Ride» («прогуглите» и послушайте прямо сейчас пока читаете дальше – не пожалеете) Алексей случайно обратил взор на нее. Кристина, как по команде, преподнесла леденец к губам. Вначале она нежно поцеловала кончик. Настолько нежно, что можно даже сказать – едва коснулась губами, мягкими, как бутончики розы, влажными, как утренняя роса и невероятно чувствительными. Нижняя губа чуть прогнулась под давлением твердого угощения. Челюсть едва заметно опустилась. Губы с еле слышным причмокиванием разомкнулись. Кончик языка нащупал сладенькую верхушку леденца. Верхняя губа чуть оттопырилась, расширяя пространство рта, чтобы угощение в него поместилось. Леденец некоторое время пребывал в неге нижней губы – а потом губа верхняя стала постепенно его накрывать, как заботливое одеяло. Язык все это время, мягкий, горячий и жадный до ощущений щекотал самый кончик круговыми движениями. И вот, губы медленно, но уверенно накрыли всю верхнюю часть леденца. Накрыли герметично. После чего, язык внутри рта двинулся назад, создавая вакуум. Щеки тут же втянулись. Губы обратились маленькой трубочкой. Легкое движение руки – и кончик леденца выкатился из-под верхней губы с легким причмокиванием. Светло-розовый с просвечивающей (но пока что не очень видной) белой начинкой. Разжижженая часть леденца была проглочена.

 

Алексей грохнулся прямо у нее на глазах. Упал на гравий, причем настолько удачно, что разодрал себе колено. Но перед самым падением Кристина заметила, как его взгляд заострился на ней. Она всегда держала себя в руках, но в тот момент ее сердце буквально билось о грудную клетку от радости. Он упал потому что не вовремя засмотрелся на девушку, которая одним своим видом сделала то, что не получается ни у кого из его соперников – сразила его наповал и завладела его сознанием.

 

+++

- Так у тебя никогда не было парня? – удивленно спросила Зоя

- Да, но если расскажите кому, то я вас убью, поняли – прошипела Кристина. Она как-то не хотела обставлять себя перед подругами в таком свете, но врать им не хотелось. Тем более что с данной проблемой все должно скоро решиться при помощи Алексея.

 

Яна понимающе похлопала Кристину по плечу: «Ничего, мы с Зоей тоже не можем найти себе нормальных парней – одни уроды и дебилы».

 

Кристина улыбнулась. Хотя тут было кое-что чуть-чуть другое. Наша героиня относится к своей девственности, как к чему-то особенному. Чему-то такому, что потеряв, уже не вернешь. В чем-то перспектива потери девственности пугала ее: для Кристины это – не просто разрыв плевы, а прощание с детством и вступление во взрослый мир.

 

 

+++

 

Ну ладно, хватит оттягивать. Шестнадцать лет уже все-таки. Так что девушка находит смелость – и отправляется к Алексею через оживленный коридор. Обычно, Кристина все планирует заранее – и редко волнуется. Но сейчас ей как будто не хватает воздуха. Вон там Алексей с кем-то о чем-то разговаривает. Его колено давно затянулось. Между ним и Кристиной пять метров, которые почему-то кажутся КИЛОметрами. Кристина толком не знает, как с ним заговорить. Она боится в нем разочароваться. Ведь если он окажется недостойным, то других претендентов нет. И возможно придется остаться девственницей и в десятом классе. И может – о ужас – в ОДИННАДЦАТОМ.

 

А блин, хватит уже! Кто не рискует – тот девственником умирает! Прими жребий – и будь что будет. Главное – не потеряй лицо.

 

Кристина направляется к Алексею, не имея ни малейшего понятия о том, насколько данный шаг изменит ее жизнь. А он изменит…

 

=========================================================================================

 

Продолжение следует...

Изменено 25 июня, 2011 пользователем Vincent Crist

[Vincent Crist]

Начало

 

==========================================================

 

Глава пятая

Канун волшебной ночи

 

Кристина прыгала по комнате под песню Stan Bush "The Touch" (прогуглите - и разделите ее радость). В эту ночь был задуман самый романтичный, самый дерзкий и самый важный поступок за всю относительно недолгую жизнь нашей героини.

Ресницы подведены. Губы накрашены. Платье подобрано - высший класс (верх как можно ниже а низ как можно выше - идеальный наряд для романтической ночи).

 

+++

 

Алексей в самом деле оказался ей увлечен. Год назад Кристинке также нравился один парень. Но быстро разонравился, когда выяснилось, что он в нее тайно влюблен. Однако с Алексеем все оказалось иначе. Кристина чувствовала неподдельный кайф от того, что она нравится такому парню, как Алексей.

 

+++

 

Мероприятие намечалось в... спортзале школы. Это кажется безумием, но Кристина все предусмотрела. Она за минувшую неделю успела сделать дубликаты ключей через знакомого из предыдущей школы за отцовский самогон, рассчитать как ликвидировать охранника (подсунув ему в качестве подарка спец.самогон, от которого забываешь о рабочих обязанностях буквально сразу), благо тот любил пропустить стаканчик в ночную смену (особенно задареный на халяву). Все схвачено: в эту ночь Кристина станет Женщиной.

 

+++

 

Сказать по правде, Алексей изначально Кристины побаивался: она создавала впечатление агрессивной недотроги. И сначала, когда та с ним впервые заговорила, тот не совсем врубился. Примерно как если тебе отрезают руку - ты не сразу сообразишь, что руки нет. Так и тут. Лишь постфактум он все сообразил - и штаны тут же начали стягивать промежность. Далее пошла череда свиданий (то шли в кино, то в кафе), но все эти свидания были неважны. Как Алексей сообразил, Кристина его испытывала. Она всегда говорила мало, но слушала/вглядывалась много. И вот, в конце-концов она взяла инициативу и предложила ему встретиться в спортзале школы. Точнее даже затребовала, но звучало оно как предложение. Странная девушка. Спорить с ней не хочется. Однако черт... она очень даже сексуальна. С ней можно рискнуть. По крайней мере пока что.

И вот, не сильно задумываясь об одежде, Алекс направился к школе в строго назначенное время (у него было ощущение, что если он запаздает, то Кристина оторвет ему ту часть, какой он страшно хотел бы заменить ей леденец в тот день). И вот, Алекс шел по ночному переулку. Его мысли обращались к нежным губам, довольно крупным грудям, длинным стройным ножкам и тому, что сокрыто от постороннего взора.

Тут его что-то оцарапало. Оцарапало - и скрылось в кустах. Алексей со злости пнул кусты - и ушиб стопу о какой-то булыжник (который вовсе булыжником не являлся). Выругавшись, Алекс направился дальше.

 

Из кустов за ним наблюдала пара жадных глаз, мерцающих во мраке.

 

==========================================================

 

Продолжение следует...

Изменено 17 июля, 2011 пользователем Vincent Crist

[Kiri2l]

Вадим достал из кармана заколку и внимательно на нее посмотрел. За последние два года он проделывал подобный ритуал бесчисленное количество раз и в подавляющем большинстве случаев это было свидетельством ступора мысли, из-за которого он не мог написать ни одной толковой строки. Так было и сейчас – курсор издевательски подмигивал с экрана ноута, не сменив за сорок пять минут своего месторасположения. Это мигание просто убивало неудачливого писателя и с каждой минутой засеивало поле таланта его прокуренной души всё большим количеством зёрен сомнения. В такие моменты он обращался за помощью к этой черной заколке, так как она была его талисманом и дарила вдохновение, заменив на этом важном посту свою хозяйку, зеленые глаза которой Вадим видел в последний раз два года назад. Проблема была в том, что с этой задачей она справлялась намного хуже, чем муза, которой она принадлежала. Возможно это было связано с тем, что заколка не была подарком на память от всего сердца за три прекрасных года, проведенных вместе, а была нагло украдена Вадимом, как раз в то время пока Лена в истерике собирала вещи. Обнаружив пропажу, она закатила еще больший скандал, но наш герой был непоколебим и сохранял абсолютное спокойствие, присущее, например, политикам, дающим заведомо невыполнимые обещания. Он безмолвно просидел на кресле все время ссоры, сверля взглядом дырку на обоях, пытаясь ее сделать еще больше, пока звук захлопнувшейся входной (а в данном случае выходной) двери не известил его о том, что все кончено. На этот раз действительно все, но его почему-то в данный момент больше беспокоил вопрос когда наконец в прокат выйдет фильм, который он ждет уже три месяца. Он украл у нее заколку, она украла у него вдохновение. Неравноправный обмен, но что поделать.

От мыслей Вадима отвлек звук кипящего чайника. Он пошел на кухню, засыпал заварку, залил кипятком и уменьшил содержимое чашки, служившей ему сахарницей, на две с четвертью чайных ложки. После этого вернулся на рабочее место и случайно посмотрел на часы. Черт! Он опаздывал почти на час. Быстро накинув куртку, он выше из дома и двинулся по направлению к бильярдной, до которой было семь минут пешком. Шел мерзкий и холодный или приятный и освежающий, в зависимости от того в каком настроении был идущий под ним человек, дождь. Дойдя до места встречи, он поднялся на второй этаж, кинул вальяжное приветствие парню на входе и начал глазами искать Игоря, хотя результат поиска был заведомо известен – небольшой столик в углу.

- Привет

- И вам не хворать. Опять опоздал. - Игорь уже начинал третье пиво.

- Заработался

- Угу, а я, блин, целыми днями на диване валяюсь

- Ладно, не ворчи. Катанем?

- Да я уже, пока ждал. Да и куда тебе? Ты кий в руках не удержишь – опять с бодуна небось

- Ой, кто бы говорил…

Компанию друзьям составили 0.7 и литр сока. Следующие полчаса звучали стандартные фразы, которые собираются в диалог, одинаковый для многих людей, которые слишком давно знакомы, и повторяется при каждой встрече. После этого, дорога общения была близка к повороту, который Вадим бы предпочел проехать мимо, но поняв, что это неизбежно так же, как и осенняя депрессия или, как минимум одна лживая фраза при абсолютно любом разговоре, он решил сам включить поворотник, благо двести грамм водки уже немного освежили навыки езды без правил.

- Слушай, Игорек, я помню, что сегодня должен отдать, но..

- Нет денег, угадал?

- Ага.

- Да и откуда бы они взялись. Ты ж ни хрена не делаешь

- Я пишу.

- Дааа? – Интонация, с которой друг произнес это подобие риторического вопроса, была настолько переполнена иронией, что Вадиму нестерпимо захотелось встать и уйти, но он сдержался. – И как успехи?

- Да потихоньку. Почти закончил, остался финал

- Это «почти» уже длится полгода. Я тебе дал эту сумму на время, которое истекло пять месяцев назад. Ты же знаешь, что я всегда тебя поддерживаю, независимо от уровня абсурдности идеи, которая приходит тебе в голову. Но сейчас мне нужны эти деньги на.. в общем не важно..

- Да знаю я – жениться собрался, дурак

- Слушай, - фраза была произнесена с таким холодом, которому бы позавидовали все льды мира, - если у тебя ничего Леной не получилось, то это не означает, что каждая баба начинается на «б» и заканчиваются на мягкий знак

- Ладно, забей…

Игорь встал и походкой, которая сразу выдает человека принявшего немного успокоительного, направился в туалет. Вадим глотнул сока и уставился в телевизор, висевший над баром. С экрана девушка с фальшивой улыбкой и слишком яркой помадой на губах, читала скрытый от зрителей текст, о новых успехах в области дипломатии нашей страны с какой маленькой африканской деревушкой, тоже по каким-то причинам получившей независимость и стремящейся всеми силами заявить о себе в мире. Текст, как водится, был направлен к миллионам зрителей и ни к кому конкретному. Возможно именно это и было причиной, по которой он не любил СМИ – они не видят в зрителе индивидуальность, которая природой заложена в каждом. А закрывая на это глаза, они постепенно добиваются того, что и сам зритель перестает это видеть в себе.

Вадим добавил в какофонию звуков, состоящую из разговоров других посетителей, шума машин за приоткрытым окном и звука хрустящих чипсов за соседними столиками, свой захмелевший голос, обращенный к бармену:

- Сань, переключи на что-нибудь нормальное или хоть звук убавь. Голова скоро взорвется от этих новостей.

- Дома будешь командовать. Ты здесь не один, а остальные хотят послушать что в мире произошло за сегодня.

Вадим не хотел заводиться и поэтому отвернулся от экрана, налил себе и другу по 50 грамм, заказал еще и просто стал ждать. Через одну минуту, после того, как стопки были наполнены его немного дрожащей рукой, зазвонил телефон Игоря, который он оставил на столе. Бросив взгляд на экран телефона, он увидел фотографию девушки с очень милой родинкой на щеке. Когда на той стороне поняли, что абонент по какой-то неизвестной, поэтому в данный момент неважной, причине не ответит, телефон затих. Игорь вернулся.

- Твоя звонила

- Не «твоя», а Оксана

- Я она чё – не твоя?

- Моя. Но это не просто очередная телка, а девушка, которую я люблю. Ты прекрасно об этом знаешь, но делаешь все, будто это не так. Даже не можешь выбрать время, чтобы познакомиться. Я тебе уже сколько раз предлагал – все время занят. Мы живем в пятнадцати минут друг от друга, а такое впечатление что на разных концах вселенной..

- Вселенная бескрайняя..

- Ой юморист,

- Ну пригласи ее сейчас – познакомимся

- Она сегодня с подружками отдыхает. Девичник у них. Познакомимся завтра, мы же решили – здесь в семь

- Ладно, проехали. Давай - за все хорошее…

Друзья выпили и молча закурили. Вадим почувствовал, что на него накатила волна удушья. Так он называл состояние, когда не мог сделать глубокий вздох из-за накатившихся проблем – за последние три месяца он не написал ни строчки, деньги почти закончились и безымянный художник рисовал в его воображении совсем безрадостные перспективы. Он чувствовал, что находится на грани. Приятное в своей новизне ощущение, но немного опасное.

Нарушил молчание Игорь:

- Почему ты никак не возьмешься за голову? Что ты прицепился к этому роману? Уже два года пишешь и никак не можешь закончить. А ж тебе сто раз говорил – убедительного финала не будет, так как ты не знаешь, что чувствует твой герой. Он убийца, а что творится у них в голове знают только те люди, которые пережили подобное. Ты хоть бы пообщался с такими ребятами, попытался понять что ими движет.

- Где мне их взять – в тюрьму к заключенным на свидание напроситься? «Скажите, пожалуйста, что вы чувствовали когда убили?» Что за бред…

- Ну если бред, то бросай свой роман и устройся на нормальную работу. Да с твоей головой тебя любое рекламное агентство возьмет с руками, ногами и прочими органами – будешь сидеть, в потолок плевать, слоганы дурацкие придумывать и деньги грести лопатой без всякого напряга. А параллельно с этим будешь писать, что душе угодно. Пиши небольшие рассказы, как раньше, они у тебя получались неплохими и деньги кое-какие приносили..

- Я должен закончить роман – это то, что останется после меня. После каждого человека должно что-то остаться. Я готов на все ради этого, а если я буду делать то, о чем ты говоришь, что не смогу написать ни одной строчки, достойной творца. Такая работа убивает во мне творца

- Тоже мне творец нашелся..

- Представь себе. Каждый день, с 9 до 6, пять дней в неделю, ты становишься рабом. Пусть не физически, но твой мозг заключен в темницу. А мне нужна свобода.

- Не жди, дурак, свободы – ее лишь смерть дает…

- Это что еще за мудрость веков?

- Розембаум

- Я такую херню не слушаю

- Ну если это по твоему херня, то объясни мне в таком случае это такое, о свободный человек?

- Свобода – это несоблюдение правил, которые тебе навязаны большинством. Пойми, когда тебе методично долбят, что надо, не знаю, во время приема пищи локти не ставит на стол, то наступает момент, когда ты их поставишь даже не хотя этого, а просто потому, что так не положено.

- Понимаю. То есть идти наперекор всем правилам и стандартам для тебя есть проявление свободы? Поступать всегда наоборот?

- Да!

- Ты понимаешь, что в этом случае ты еще более несвободен?

- Чего?

- Возможно твой затуманенный алкоголем мозг сейчас не сможет принять то, что я имею ввиду, что все же попытаюсь. Свобода это не когда плывешь против течения, а когда плывешь туда, куда хочешь. И даже если это направление совпадает с принятым курсом, это не делает тебя несвободным. Я тебе даже больше скажу – у человека, у которого есть какой-то, пусть и ограниченный правилами большинства, выбор, более свободен, чем ты. Смотри: два человека, один живет по правилам, другой всегда против. Случается некая ситуация, есть три пути решения, которые приняты обществом. У первого получается есть выбор, пусть и ограниченный этими тремя пунктами, у второго же по сути его нет – он, в соответствии со своими принципами (которых, кстати, тоже в теории не должно быть у абсолютно свободного человека, потому что они ограничивают его поведение), должен поступить также как первый, только наоборот.

- Я не то имел ввиду.. Я.. я… Можно выбрать четвертый пункт. Он есть всегда..

- Мы говорим на разных языках.

Друзья замолчали. После каждого спора, а спорили они часто, они просто замолкали и каждый думал о своем. Через некоторое время разговор возобновился, но больше они не затрагивали эту тему, и общение вернулось к началовечернему характеру – ни о чем.

Когда две стрелки часов на стене на одну секунду спрятались за третьей, начав тем самым отсчет нового дня, друзья расплатились, вышли на улицу, попрощались и каждый пошел своим путем.

[Kiri2l]

На утро, которое в данном случае началось уже под вечер, Вадима разбудил один из самых противных звуков, который доводилось слышать человеку, страдающего от жуткого похмелья – телефонный звонок. Он ответил – на трубке был Артем, его агент из издательства.

Артем был самым правильным человеком, из тех, что Вадим встречал в своей жизни. Из тех ребят, которые инструкцию по применению читают до начала использования. Настолько правильный, что если бы он курил (но он естественно не курил), то зажигалку бы носил только в этом маленьком отделении для зажигалок на правом кармане джинс. Хотя наверно нет, но только лишь по той причине, что он никогда и джинс судя по всему не носил. Он сразу родился в галстуке, рубашке и брюках, а его туфли всегда были так начищены, что там при желании можно было увидеть отражение его гладко выбритого лица. Несмотря на это, Артем был довольно приятный парень и этот парадокс даже ставил иной раз в тупик Вадима.

- Доброе утро, Вадюх!

- Да какое ж оно доброе…

- Я прочитал. Это гениально!

- Аа?

- Я говорю прочитал. Великолепно

- Чего прочитал?

- Ё-мое, Кукушку Кизи прочитал... Да роман твой прочитал, верней финал, который ты прислал вчера. Ты новый Достоевский.

- Чё ты несешь? Какой финал?

- Сегодня утром, проверяя почту, обнаружил письмо от тебя. Отправил ты его вчера, верней сегодня, в 5:05 утра. Я прочитал и остался в полном восторге. Ты это сделал, я думаю мы продадим это за большие деньги. Я уже закинул удочку – все на мази. Ладно, давай… Сегодня.. Нет, сегодня уже поздно. Завтра, у меня, все обсудим. В 11 утра, нормально?

- Угу

- Тогда до завтра, пока

Голос в трубке сменили гудки и Вадим положил телефон на пол. Что это было? Неужто он вчера ночью, абсолютно пьяный, что-то написал, да еще и нечто такое стоящее. Он сел на диван, что было поистине героическим поступком, учитывая его состояние, и кое-как добрался до стола с ноутом. Ноут был включен и разбудив его от спящего режима, он увидел, что он действительно вчера отправлял почту. Выпив двумя глотками чашку холодного чая, вкус которого был в данную секунду самым прекрасным вкусом на свете, он открыл файл, прикрепленный в письму. Вадим читал и не верил своим глазам – это было лучшее, что он написал за все те пять лет, которые прошли с тех пор, как он впервые попробовал поделиться своим талантом с читателями. Дочитав до конца, он минуту сидел неподвижно, пытаясь рассеять алкогольный склероз. Что же вчера было? Последнее что он помнил, было прощание с Игорем, потом дальние огни круглосуточного магазина, в который он очевидно направлялся за очередной партией обезболивающего души, традиционно продающегося в емкостях по 0.5, 0.7 и 1 л. Для того, чтобы вспомнить, что было потом, были необходимы сверхчеловеческие усилия, а Вадим таковыми похвастаться не мог.

На часах было почти семь. Опять опоздал. С максимально возможной для человека, для которого даже свет от экрана ноутбука мог стать причиной приступа тошноты, скоростью, он добрался до прихожей, обулся, накинул куртку и вышел. Добрался до места встречи он на удивление быстро, если учитывать, что при каждом шаге по голове бил маленьким молоточком Бог похмелья.

Все было как вчера – поднялся на второй этаж, поздоровался с очередным незапоминающимся знакомым и огляделся. За их столиком было пусто. Неужели Игорь с своей будущей женой его не дождались? Нет, только 19:11, они еще не пришли. Заказав пиво, Вадим уселся, закурил и стал ждать. Все как обычно – за одним столиком молодая парочка, компания за дальним столом играет на бильярде, а по ТВ опять новости. Но сегодня они Вадима даже не раздражают, наверно из-за звонка Артема, который подарил уверенность. Теперь-то все наладится. Напечатаем, денюжек заработаю, верну долг Игорю, может даже себе найду невесту и будем дружить семьями. Жизнь довольно странная штука, но иногда случаются приятные вещи.

Вадим уставился в телевизор, думал о жизни и пил пиво. И вдруг он застыл. Он даже еще не осознал что именно на экране заставило его прервать размышления, но в горлу подступило чувство страха, а лицо побледнело. С экрана, в рамках передачи какой-то криминальной хроники, молодой человек с нечеловеческим спокойствием и как будто скрытым удовольствием от того, что их рейтинг от подобного вырастет на 2 пункта, рассказывал о вчерашних, вернее сегодняшних, происшествиях. Убийство, женщина, преступник скрылся. Лицо женщины было до боли знакомым, но он никак не мог вспомнить. Вдруг он увидел то, заставило его приостановить воспоминания – на лице у девушки была милая родинка. У Вадима закружилась голова, но вдруг он обратил на еще одну деталь. Никто ее не заметил и вероятней всего, пока ее посчитали ничем не примечательным предметом, который не вызывает даже намека вопроса «Что это здесь делает?» Маленькая черная заколка лежала возле тела девушки, рядом с другой верной спутницой каждой представительницы прекрасного пола – сумочкой.

Вадим встал из-за стола, спустился вниз, вышел на улицу и попытался сделать глубокий вздох. Он заметил на рукаве своей руки маленькое пятно крови, которую при пробуждении он принял за свою, даже игнорируя тот факт, что ран на его теле не было. Начинался дождь

 

P.S. Роман стал самой продаваемой книгой года

[meduza gorgona]

- если у тебя ничего Леной не получилось, то это не означает, что каждая баба начинается на «б» и заканчиваются на мягкий знак

Это мне больше всего понравилось... Или ты хочешь развернуттую рецензию?

Про политиков, которые не выполняют обещаний и изумительный технический склад ума про три четверти и 0,7 литра сока доставляют.

Я вот когда пишу, никогда не могу заставить конкретно обозначить меры длины, веса и пр... Люблю абстрактность...

[Kiri2l]

Это мне больше всего понравилось... Или ты хочешь развернуттую рецензию?

 

Хочу. Конструктивная критика всегда полезна

[meduza gorgona]

Хочу. Конструктивная критика всегда полезна

 

Ну, я написала в профиль, что до фига вводных, слов паразитов...

В принципе, мило, меня бы на стока не хватило)))

[Kiri2l]

Ну, я написала в профиль, что до фига вводных, слов паразитов...

В принципе, мило, меня бы на стока не хватило)))

 

Понято, будем работать над собой. В следующий раз, если он будет, постараюсь исправиться :-)

[lehmr]

Kiri2l, вы умеете пользоваться стилистическими тропами, но не умеете их дозировать. Сложновато читать текст, пресыщенный эвфемизмами и тому подобными парафразами: сбивают динамику напрочь. Лучше всё же почаще давать конкретику ( но это моё личное мнение). В концовке вот это: "...другой верной спутницой каждой представительницы прекрасного пола..." - лишнее, т.к. повествование идёт хлёстко и по нарастающей, а этот оборот уводит внимание в сторону и портит впечатление.

 

Некоторые сюжетные ходы неубедительны: вот перескок "дружеской" беседы с бессмысленной болтовни на полумонологичное обсуждение вечных истин. Честно признаться, разговор героев вообще не очень похож на общение друзей. Но это - проблема из сложных: сам знаю, насколько трудно сделать разговор персонажей естественным и при этом вложить в него все требуемые мысли. Ещё странное дело: с дикого похмелья, еле ворочая глазами, прочитать текст и при этом оценить его художественное достоинство? Не уверен.

 

Но в общем и целом - хорошо. 6,5 из 10.

[Kiri2l]

lehmr, "Я не волшебник, я только учусь" (с) :-)

Спасибо за замечания, учту

[lehmr]

На меня нахлынуло - решил ещё почитать из своего забытого. Выношу на суд людской. Рассказ навеян схожим по тематике произведением Киза - "Цветы для Элджернона".

 

 

 

Подарок (рассказ)

 

- За твою светлую голову! – с улыбкой поднял бокал Женя.

- И за твою, - Игорь чокнулся с Засекиным и залпом выпил своё вино. Женя, стараясь не отстать, также опорожнил фужер. Игорь, усмехнувшись, хлопнул приятеля по плечу.

- Ну, мне пора. Спасибо огромное, ты меня действительно выручил. Через месяц максимум я всё верну.

- Да ладно тебе! Пять лет вместе учились – мне ли тебя не знать. Я же тебя как облупленного!

«Ой ли!» – мрачно подумал Игорь.

- Ладно, я пошёл. До скорого. Если что, я тебе позвоню.

- Давай, до встречи. А из-за денег, говорю, не парься! – Женя, всё ещё улыбаясь, закрыл за однокурсником дверь.

Тринадцатого сентября, в четверть одиннадцатого, Игорь вошёл к себе в квартиру.

- Ну? – тут же поинтересовалась Катя. – Не перепились там?

- Как свиньи! – её муж даже хрюкнул для большей правдоподобности.

- Сейчас кино начнётся. Советую посмотреть.

Мужчина рассеянно отмахнулся.

- Нет, я… Лучше на кухне посижу. Может, съем чего-нибудь…

Без десяти двенадцать зазвонил телефон. Игорь был наготове и первым схватил трубку.

- Слушаю!

- Игорь Вежин?

- Да. В чём дело?

- Вас беспокоит майор милиции Барков. Скажите, Вы встречались сегодня с Евгением Засекиным?

- Да, я этим вечером был у него. Так в чём же…

- Сейчас за Вами приедут. Не покидайте, пожалуйста, Вашей квартиры.

- Хорошо… - пробормотал Игорь в трубку и сжал её в кулаке.

«Началось», – понял он.

_______________________

 

Но на самом деле для Игоря Семёновича Вежина всё началось немного раньше. Он уже довольно долго страдал головными болями и в тот день, двадцать восьмого августа 2033 года, просто по привычке принял пилюлю и лёг спать. Через полтора часа его жена была вынуждена вызвать «скорую»: у Игоря начался сильнейший приступ боли в голове. Потом, уже в госпитале, мужчина признался врачам, что в последнее время у него серьёзно и непонятно почему ослабло зрение. Уловив какую-то взаимосвязь между недугами, они просветили голову Вежина рентгеновскими лучами, а на снимке увидели нечто интересное…

Игорь, с очками на носу, лежал в своей палате, на кровати, и читал, когда к нему вошёл главврач с мрачным выражением лица.

- Когда меня выпишут? – отвлёкся пациент от чтения. – Боли прекратились, да и чувствую я себя отлично…

- Игорь Семёнович, - оборвал его доктор, - Вы пока не можете покинуть больницу. Мы… изучили снимок, и… Сожалею, но у Вас опухоль мозга. Прошу Вас не паниковать, мы сделаем всё возможное…

- …Это серьёзно? – упавшим голосом спросил Вежин.

- Извините, но я не шучу с такими вещами.

- Я не про то. В смысле: опухоль серьёзная? Её можно вылечить?

- Ну… Теоретически… - протянул врач.

- Практически! – разозлился больной. – Можно от неё избавиться или нет?

Посетитель сел на край Игоревой кровати и растерянно почесал затылок.

- Понимаете… Чёрт, как бы объяснить… Лично я с подобным раньше не сталкивался. Ваша опухоль не полностью снаружи мозга…

- Короче, пожалуйста! – жёстко поторопил его Игорь. – В чём проблема?

- Ну… У Вас опухоль растёт прямо изнутри, чуть ли не из центра мозга. В общем, больные клетки у Вас располагаются от промежуточного мозга до самой коры. Сверху лишь небольшая часть.

Доктор замолчал.

- Извините, Вас как зовут? – поинтересовался вдруг пациент.

- Пётр Сергеевич.

- Пётр Сергеевич, я умру?

Поняв, что разговор пора заканчивать, врач поднялся.

- Мы сделаем всё возможное, чтобы не допустить этого. К Вам пришлют психолога…

- Это ясно. Я умру?

Стараясь не глядеть Игорю в глаза, Пётр Сергеевич вышел.

Действительно, психолога прислали в тот же день, двадцать девятого августа, но разговор с Вежиным у него получился неудачным: тот попросту выгнал гостя из палаты. А тридцать первого числа Игоря выписали по его личному – весьма настоятельному – требованию. «Не можете вылечить – так я не собираюсь подыхать в вашей дыре», - сказал он напоследок санитару и отправился домой.

_______________________

 

- Ну, всё в порядке? – прямо у порога спросила Катя.

- Изюмительно! – весело отозвался Вежин. – Собирайся, пойдём в ресторан.

- Ого… - удивлённо проговорила его жена. – С чего это вдруг?

- Люблю я тебя. Этого не достаточно?

- А-а, тогда пошли, - улыбнулась Катя и отправилась переодеваться.

После ресторана был парк, после парка – казино (до этого Игорь ни разу в подобном заведении не бывал), после казино – бурная ночь в постели. Наутро Вежин кое-как продрал глаза, нашарил на тумбочке очки и, надев их, хрипло поинтересовался:

- Ну, и сколько же мы вчера просадили?

- Да нисколько! – крикнула из кухни его супруга. – Мы в казино выиграли. Была бы трезвая – ни за что б тебя туда не пустила, но… В общем, мы не внакладе остались.

- Ничего не помню. Видать, немало я вчера выпил. А как… - начал было Игорь и вдруг вспомнил о своём нерадостном диагнозе.

- Что «как»? – заглянула в спальню Катя.

- Ничего. Тюха, я должен тебе кое-что сказать. Кое-что важное.

- Так говори.

- Ну…

Тут зазвонил телефон. Катя отреагировала быстрее мужа.

- Это тебя, - передала она трубку Игорю. – Мужик какой-то.

- Слушаю! – он постарался не очень сипеть.

- Игорь Семёнович? – раздался в трубке знакомый голос.

- Я самый.

- Здравствуйте, это Кодухов Пётр Сергеевич, Вы у меня лечение проходили.

- А, приветствую, Пётр Сергеевич! – притворился Вежин обрадованным. – Как у Вас дела?

- Нормально, - торопливо ответил врач. – Я звоню по поводу Вашей болезни. У нас есть к Вам предложение.

- Вы хотите сказать: шанс? – Игорь сел на кровати.

- В общем, да. Вы не могли бы зайти ко мне в ближайшее время? Это довольно срочно и в Ваших же интересах.

- Хорошо, я скоро буду, - он, не прощаясь, нажал на сброс и встал.

- Что там такое? – спросила Катя. – Какой ещё Пётр Сергеевич?

- Да это наш замшефа звонил. Нужно одну проблемку решить…

- Ты же на больничном!

- Это срочно. Не переживай, я в норме, - он обнял жену. – Жди меня – и я вернусь.

_______________________

 

Первого сентября, в двенадцать сорок три, Игорь Вежин зашёл в кабинет с надписью: «Главврач».

- А, здравствуйте, Игорь Семёнович, - доктор протянул Вежину руку. – Садитесь. У меня для Вас кое-что есть…

Игорь расстегнул куртку и сел на стул.

- Вы сказали, у меня есть шанс.

- Да-да, сейчас, - заторопился Пётр Сергеевич. Он выдвинул один из ящиков своего стола и взял оттуда несколько полупрозрачных листов. – Возьмите! Вам это должно быть интересно.

Подозрительно покосившись на врача, посетитель принял из его рук странную бумагу.

- Это мой мозг? – спросил он, присмотревшись к снимкам.

- Да, - доктор подошёл к пациенту и начал водить пальцем по листу. – Видите затемнение? Это и есть Ваша опухоль. Заметьте: как я и говорил, она начинается чуть ли не в центре – это промежуточный мозг – и поражает почти все отделы, в том числе мозжечок…

- Вы меня ради этого сюда позвали? – прервал его Игорь.

- Нет, конечно. Нет, - Пётр Сергеевич шагнул к двери и запер её. – Понимаете, какая штука… Как я уже заметил, опухоль Ваша очень необычна. Можно даже сказать, что это феномен. Она потрясающе злокачественна, я хочу сказать: очень быстро прогрессирует… Обычным путём её невозможно удалить. Короче, я сообщил о Вашем случае в Московский центр изучения мозга. Я переслал им снимки. Мы долго обсуждали эту проблему. Затем они обсуждали её между собой. Да, Игорь Семёнович, Вам предоставляют шанс избавиться от болезни.

Он выдержал драматическую паузу.

- Как? – вскочив от нетерпения со стула, воскликнул Вежин.

- В этом центре весьма подробно исследовали головной мозг. И недавно им удалось создать точную копию этого мозга, но не из живых, а из искусственных клеток. Меня не посвящали во все подробности проекта, но мне известно, что их эксперимент удался. Копия функционирует не хуже настоящего мозга. Её успешно соединили со спинной частью и собираются вскоре получить Нобелевскую премию за изобретение, - доктор усмехнулся. – Но им нужно наглядное подтверждение того, что оно является реальным заменителем головного мозга.

Игорь прочистил горло.

- Вы хотите сказать, что мой мозг заменят искусственным?

- Не совсем так. Вы же хотите остаться Игорем Вежиным?

- Чего?.. А, да. Естественно.

- Ага, - врач облизнул пересохшие губы, - тогда достаточно будет заменить поражённые участки Вашего мозга сурро… искусственным материалом. Как пломбой в зубе.

- Господи, но это же не зуб, это – мозг! Сложнейший механизм!

- Решать Вам, Игорь Семёнович. Не думаю, что у Вас большой выбор.

- Похоже, что так, - неохотно кивнул Вежин. Он вновь сел на стул и с минуту напряжённо думал, по привычке грызя ноготь на большом пальце.

- Хорошо, я согласен, - наконец опустил он руку. - Выбора действительно нет. Это… бесплатно?

- Что? – не понял Пётр Сергеевич.

- Операция, спрашиваю, бесплатная или мне нужно будет её оплатить?

- Операция? Она… э-э… Нет, конечно, не бесплатно. Она стоит… семь тысяч евро.

- У меня нет таких денег, - мрачно проговорил Игорь.

Врач пожал плечами.

- Советую поискать. И чем быстрее, тем лучше, потому что операцию нужно проводить срочно, иначе…

- Хорошо, я найду их.

- …Иначе через пару недель вы превратитесь в растение, либо умрёте от головной боли, либо…

- Хорошо, чёрт подери, я найду эти деньги! – рявкнул Игорь и, уже более спокойно, добавил. – Обязательно.

_______________________

 

- …Ладно, говорю ещё раз: Евгений был моим другом со студенческих лет. Этим вечером он пригласил меня к себе выпить, поговорить, вспомнить молодость… Я пробыл у него около трёх часов, выпил за это время всего две бутылки пива, затем отправился домой. Ничего подозрительного в квартире Засекина, уходя, не заметил.

- Ладно, - встал из-за стола Барков, - спасибо за помощь, Игорь Семёнович, можете идти. Но, пожалуйста, в ближайшие трое суток не покидайте города…

- Всё-таки думаете, что это я его убил? – устало улыбнулся Вежин.

- Ну, согласитесь, что это немного странно: последний раз у него инсульт был семь лет назад, а тут вдруг прямо после Вашего ухода – хлоп! – и насмерть. Да ещё часть денег неизвестно куда пропала. У нас нет никаких улик, и мы Вас на данный момент ни в чём не обвиняем, но признайтесь честно… Ну, вот чисто логически: ведь это всё довольно странно, а?

- Это всё грустно, - вздохнул Игорь. – Спокойной ночи, товарищ майор.

- И Вам спокойной, товарищ Вежин.

_______________________

 

- …И, похоже, подозревают меня, - он развёл руками.

- Но ведь это же не ты! – воскликнула Катя. – Не ты ведь?

- Нет, конечно, - Игорь обнял её. – Какой из меня убийца…

Наконец уложив жену спать, сам он, не в силах уснуть, хотел было пойти в ближайшую забегаловку, но потом вспомнил, что затеял это дело не просто так. Не просто так нашёл телефон Жени. Не просто так сгрыз себе все ногти на руках. Не просто так потратил три дня на поиски маленького невзрачного пузырька с бурой жидкостью…

«Зачем я сделал это? – вновь в приступе ужаса подумал он. – Почему не мог просто одолжить деньги, а потом понемногу возвращать?»

«Потому что ты не умеешь быть должным, - прозвучал в его голове ответ. – И потому что в глубине души ты ненавидел Засекина. Это он высмеял тебя перед всем факультетом, когда ты завалил историю. Это он потерял твою зачётку. Это он на третьем курсе отбил у тебя Ленку – и угробил её своим пьянством и изменами… Ты убил его даже слишком безболезненно».

Внезапно Вежин осознал, что сказавший это голос принадлежал не кому иному, как Петру Сергеевичу.

«Боже, - прикусил губу Игорь, - видимо, я действительно схожу с ума… Или уже сошёл».

В тот день, четырнадцатого сентября, он особенно тщательно вымылся, побрился, даже побрызгался одеколоном – и отправился в больницу.

- Вот деньги, - кинул он пакет на стол в кабинете главврача. – Я готов к операции.

- Что ж, - улыбнулся Пётр Сергеевич, - Вас уже давно ждут в Москве. Я даже заказал Вам заранее билет на самолёт. Лететь можно хоть сейчас.

- Тогда в путь, - решительно кивнул Игорь, даже не вспомнив о просьбе майора. – Деньги Вы им передадите или мне самому?

- Деньги? Нет, лучше я. Сразу отдавать не надо. Заплатим, когда операция будет закончена.

- Операция «Ы»!

- Что Вы сказали? – не понял доктор.

- Это я так, о своём… Вперёд! Кстати, вещи мне надо с собой какие-нибудь брать?

- Нет, Вам всё необходимое предоставят на месте, - уже выходя из кабинета, врач вдруг подозрительно посмотрел на Вежина.

- Что такое? – ровно спросил Игорь.

- Да так… Ладно, нам пора.

_______________________

 

/Продолжение ниже./

[lehmr]

Подарок (продолжение)

 

_______________________

 

- …Игорь Семёнович, проснитесь! Игорь Семёнович!

Вежин с трудом разлепил веки и пробормотал:

- Уже всё, что ли?

Человек в белом халате, стоявший возле его кровати, дружелюбно улыбнулся.

- Да, операция прошла успешно. Как Вы себя сейчас чувствуете?

- Я? Нормально. Даже как-то… В голове вроде бы легко, ничего не болит…

- Это потому что мы удалили Вашу опухоль. Она больше не давит.

- Это хорошо, - облегчённо вздохнул Игорь. – А очки почему мне не сняли?

Привычным движением он хотел поправить очки, но схватил пустое место и вдруг резко поднял голову с подушки. – Ой!.. Их нет, но я… Я всё вижу! Всё чётко, как … Как лет десять назад!

Улыбка посетителя стала шире.

- Что ж, прекрасно. Значит, как я и думал, наш материал компенсировал Ваш недостаток зрения.

- Что? – переспросил Вежин.

- Лежите и отдыхайте, всё прошло как нельзя лучше. Сейчас Вам надо восстанавливать силы.

- А моя жена? – Игорь поднялся на локтях.

- А Вашей жене мы сообщили, что Вы находитесь в больнице Петра Сергеевича с приступом головной боли. Катерина Александровна хотела навестить Вас, но мы уговорили её остаться дома.

- Правильно, - лёг обратно на подушку пациент. – Не надо ей знать.

Через мгновение он уже спал.

Проснувшись спустя несколько часов, он почувствовал себя бодрым и полным сил. Игорь встал с кровати, надел лежавшую в углу комнаты, на стуле, пижаму и вышел из палаты. Он без труда отыскал в каком-то кабинете одного из служащих, который, попросив Вежина подождать, тут же кинулся за доктором. На одной из стен кабинета висело зеркало, и Игорь критически осмотрел своё отражение.

- Ого! – провёл он рукой по волосам. – Что-то они гуще, чем были. Интересно.

Но удивительнее всего было то, что он ощущал изменения не только на голове, но и внутри нее – правда, не пока не мог их осознать. Лишь чувствовал в черепе нечто… чужеродное.

В это время в кабинет вошёл недавний посетитель Игоря в сопровождении Кодухова.

- Вам, я вижу, лучше, - поглядел он на Вежина.

- Да, гораздо! А скажите: почему у меня волосы… как будто другие?

- Игорь Семёнович, я, конечно, извиняюсь, но Вам снимали верхнюю часть черепа. Волосы, естественно, пришлось удалить. Затем, когда мы закончили операцию и ликвидировали с помощью лазера швы, рост Ваших волос был ускорен нашим… другим изобретением. Видимо, оно, к тому же, улучшило работу луковиц, и теперь у Вас более объёмные и сильные волосы. Только и всего.

- Ничего себе! Я теперь прямо-таки другой человек, не узнать!

Его собеседник вдруг пристально взглянул Игорю в глаза.

- Как Вы думаете, сколько будет: 387 умножить на 942?

- А? – вытаращился на него Вежин.

- Просто скажите, как Вам кажется: сколько? То число, которое у Вас возникло в голове. Так, ради смеха.

- Ну… Допустим, 364554. Устраивает?

- Более чем, - доктор улыбнулся и хлопнул по плечу Петра Сергеевича. – Что, убедились?

- Потрясающе! – сразу же оживился тот. – Игорь Семёнович, Вы в детстве ходили в детский сад?

- Да.

- Тогда назовите, пожалуйста, по именам тех, кто был с Вами в одной группе. Ещё лучше – по фамилиям.

- Да вы что, в конце концов? – взорвался Игорь. – Откуда же мне это помнить? И какое это, вообще, имеет значение?

- Успокойтесь, - остановил его порыв коллега Петра Сергеевича. Просто говорите то, что приходит Вам на ум в связи с Вашей жизнью в детском саду.

- Ладно, - Вежин закрыл глаза и сосредоточился. – Я дружил с Валеркой… Гришиным. С нами ещё водился Денис…

- Как фамилия?

- Да я… - Игорь внезапно с удивлением распахнул веки. – Любимов. Надо же, помню! И Анфиску Маресьеву, и Наташку Крупенину… Похоже… да, я могу сказать, как звали каждого, но… Чёрт меня побери, если я раньше мог это вспомнить!

- Это замечательно, - с трудом сдерживая радость, кивнул мужчина в халате Игорю и Петру Сергеевичу. – Видимо, наши надежды оправдываются.

- Какие такие надежды?

- Вы, наверное, знаете, что человек использует возможности своего мозга всего на два-три процента. Так вот. Наш материал, который теперь у Вас, Игорь Семёнович, внутри черепной коробки, имеет те же свойства, что и обычные мозговые клетки, но работает он на все сто процентов. Кроме того, он стимулирует функционирование всех отделов э-э... остального мозга. В общем, не знаю, сколько это будет в процентах, но теперь Вы в несколько раз умнее, чем любой другой человек. Память у Вас стала идеальной: Вы без труда можете вспомнить даже надпись на увиденной лет десять назад и мельком вывеске. И организм Ваш работает просто великолепно, потому как управляет им всё он же, - исследователь постучал себя по виску.

- То есть я теперь кто-то типа супермена? – криво усмехнулся Вежин.

Врач на секунду задумался.

- Возможно, кое-кто покруче него. Но это мы скоро выясним. Думаю, в ближайшее время Вам нужно побыть…

- Погодите, Михаил Павлович! – вдруг опомнился Кодухов. – Мне нужно с Вами кое-что обсудить, – он посмотрел на Игоря. – Постойте пока здесь.

Оба доктора вышли, и в течение минуты Вежин слышал их взволнованный шёпот за дверью. Потом кто-то коротко хохотнул, и они вошли обратно.

- Что ж, - начал Михаил Павлович, - Вы можете отправляться домой хоть сейчас…

- У меня есть вопрос, - прервал его Игорь. – Всего один.

- Странно: в Вашем положении их должно быть гораздо больше… Ну, спрашивайте.

- Вот Вы говорите, что я весь из себя такой гений и что у меня мозг работает теперь как бешеный… А я из-за этого не сойду с ума? Я останусь нормальным человеком?

Михаил Павлович рассмеялся, но как-то натянуто.

- Не бойтесь, наш имплантат всё контролирует. Работать Ваш мозг будет как швейцарские часы. К тому же, Вы время от времени будете проходить осмотр у Петра Сергеевича. Он проверит, чтоб всё прошло гладко. Ну, Вы едете домой? Жена-то, небось, волнуется!

- Что же это Вы меня так легко отпускаете-то? – очень тихо пробормотал Вежин. – Чуть ли не гоните отсюда. Странно.

Он решительно поднял глаза на исследователя.

- Хорошо, если у нас больше нет друг к другу вопросов, тогда я прощаюсь с Вами.

- До свидания, - улыбнулся тот.

_______________________

 

- Ту-ту! Конечная станция – «дом». Просим встречающих отнестись к прибывающим с пониманием, - он вытер ноги о половик. – А гражданке Вежиной просьба подойти к главному входу: её там ожидает один симпатичный парень.

- Эх, болезный ты мой… - обняла его Катя. – Что же ты из дома-то без спросу уходишь? И без мобильника… К тебе вот тут милиция приходила полчаса назад. Я сказала, что ты в больнице.

«Чёрт, мне же нельзя было покидать город! – запоздало вспомнил Вежин. – Но у них же на меня ничего нет…»

- Видимо, я с ними там и разминулся, - он посмотрел на жену. – Ну, как ты тут одна-то, справилась?

- Легко!.. – она осеклась. – Что это у тебя с волосами?

- Это? Ну… Это мне в парикмахерской сделали. Я решил причёску изменить, а то старая надоела.

- А-а… Ясно.

«Не поверила», - понял Игорь.

- Знаешь, - он усмехнулся, - а доктор сказал, что приступов больше не будет. Что болезнь вроде как самоликвидировалась.

- Ясно, - повторила Катя. – Пойдём обедать.

Игорь задумчиво поглядел вслед супруге. «Всё-то тебе ясно…»

За обедом он неожиданно спросил:

- Тюх, а как ты думаешь, я гений?

- С такой женой стыдно им не быть! – не растерялась Катя.

- Нет, я серьёзно говорю. Вот ты, например, знаешь, что восемь в девятой степени будет 1342117728? Что бертолетова соль – это калий-хлор-три, что седьмого декабря 1988 года в Армении случилось землетрясение, что… что философский камень можно получить из набора реактивов любой более-менее обеспеченной школы? Знаешь ты это?

- Естественно, - невозмутимо ответила его жена.

- Откуда? – оторопел Вежин.

- Ты мне только что сказал.

- Да ну тебя, - вздохнул Игорь.

Вечером, когда Катя вышла из ванной, она застала мужа за чтением старой, прошлого века, книжки: «Убийства в Восточном экспрессе».

- Странно, - пробормотал Игорь, не замечая жены.

- Ты почему без очков? – поинтересовалась она.

- Я говорю, странно. Глупо. Он тут расследует, расследует.. А всё же становится ясно ещё в первой половине книги!

- Где очки твои, спрашиваю? – повторила вопрос Катя.

- А? Не знаю. Наверно, в больнице оставил, потом заберу… Что-то эта Агата Кристи не очень изобретательной тёткой оказалась…

Вежина вздохнула.

- Ладно, давай спать.

- …А мне говорили: ни за что не догадаюсь…

_______________________

 

Восемнадцатого октября Игорь отправился в больницу на осмотр.

- Здравствуйте! Ну, как Вы? – обрадовался Пётр Сергеевич.

Вежин полез в карман и высыпал на стол семь маленьких кубиков, на которых располагались совсем крохотные кнопочки.

- Меня не устраивает такое реалити-шоу, - резко начал Игорь. – Я могу просто ходить к Вам на осмотр чаще.

- Э-э… Как Вы догадались? – даже не пытаясь отпираться, с трудом выговорил доктор.

- Легко. Это же ясно, что я очень важен для тех исследователей. Они не могли не наблюдать за ходом столь важного эксперимента. А раз меня отпустили – значит, следят прямо в квартире. Найти камеры было элементарно: зеркало, телевизор, люстра… Неоригинально. Правда, я не пойму, когда и как их смогли установить. Но это не важно.

Пётр Сергеевич нервно облизнул губы.

- Понимаете…

- Я прекрасно понимаю и даже не обижаюсь. Это естественно. Но чтобы больше такого не было!

- Хорошо, но тогда…

- Два раза в месяц устроит?

- Что? – не понял доктор.

- Приходить буду сюда два раза в месяц, вот что, - снисходительным тоном пояснил Игорь. – Чаще не соглашусь, можете не уговаривать.

Он опустился на стул и с усмешкой взглянул на немного оторопевшего собеседника.

- Знаете, а ведь мне стало скучно жить. Я не могу смотреть фильмы и телепередачи: они практически все тупы и неинтересны. И с людьми примерно та же ситуация. Мне сложно с ними общаться. Я как будто один нормальный в мире умственно отсталых. Даже с Катькой отношения испортились… Этот Ваш Михаил Павлович подобного ожидал? Так можете ему передать, что «надежды оправдались».

- Игорь Семёнович, - наконец пришёл в себя Кодухов, - нужно сделать снимок Вашего мозга, чтобы проверить…

- Ладно, - рассеянно кивнул Вежин. – Слушайте, а Вы читали «Горе от ума» Грибоедова?

- Н-нет, не пришлось как-то…

- Зря. Не самая глупая книжечка. Кое-что этот мужик понимал…

Через пятнадцать минут Игорь вновь сидел в том же кабинете и насвистывал сочинявшуюся им по ходу дела мелодию. Тут вошёл Пётр Сергеевич.

- Интересные результаты, - многообещающе начал он.

- Дайте сюда снимок, - велел Вежин.

Врач посмотрел на бесстрастное лицо пациента и подчинился. Несколько секунд Игорь изучал лист с фотографией, затем положил его на стол.

- Если я что-нибудь в чём-нибудь понимаю, то искусственного материала стало больше.

Кодухов ошеломлённо уставился на Вежина.

- Вы правы, именно так, причём…

- …Причём похоже, что он поглощает клетки живого мозга, так?

- Господи, как Вы это поняли? – пробормотал врач.

Игорь ухмыльнулся.

- А я теперь много чего понимаю. Например – что сделать ничего Вы сами не можете, а все эти михаилы павловичи – просто не захотят. И что если этот материал поглотит весь мозг, то человеком я быть перестану. Их суррогат оказался злокачественным - это ему тоже можете передать.

- Возможно, Вам стоит лечь в больницу, иначе…

- Я не буду ложиться в больницу, Пётр Сергеевич. Мне и так жить скучно, а у Вас тут, в палате, что – вообще со скуки подыхать?

Вежин вдруг подошёл вплотную к доктору.

- Я почти что могу читать мысли. Анализирую состояние и поведение человека и без труда угадываю, о чём он думает. Вот Вы, например, от меня что-то очень старательно пытаетесь скрыть. А я бы не советовал.

Пётр Сергеевич хотел что-то ответить, но Игорь приложил палец к губам.

- Не надо. Не надо врать – я ведь знаю, что сейчас Вы мне правды не скажете… Хотя мне интересно. А в последние три недели мне мало что интересно, - он похлопал врача по плечу. – Я Вас пугаю? Не отвечайте, сам вижу. Я и жену свою уже пугаю. Кстати, у меня странное ощущение, будто она от меня тоже что-то скрывает… Но мне, наверное, кажется. Я всё ещё люблю её, вот что я знаю точно. Ну, до свидания, Пётр Сергеевич!

Он уже собирался выйти, как вдруг обернулся. Доктор вновь напрягся, готовясь к ещё одной психологической атаке.

- А вот «Винни Пух» – хороший мультик, - сказал Игорь и вышел из кабинета.

_______________________

 

- Чего это ты мастеришь? – спросила Катя, удивлённо осматривая разбросанные по полу гаража приборы, железки и исчёрканные листки бумаги.

- Увидишь, - коротко ответил её муж.

- А сейчас сказать тяжело?

- Ты вряд ли поверишь.

Катя упёрла руки в бока.

- А ты попытайся.

- Как скажешь, - Игорь отложил лазерный паяльник в сторону. – Я делаю машину времени.

- Во-от оно что… - протянула женщина.

- Не надо говорить, что поверила.

- Нет, я про другое. Ведь вроде бы давно уже доказано, что…

- В прошлое – да, нельзя. Не буду объяснять почему: долго. А вот в будущее… Думаю, можно. Не только мыслью, а именно физически, то есть телом. Уэллс, конечно, не гений, но в принципе угадал.

- И что же, ты полетишь в будущее, а обратно вернуться не сможешь, так получается? Только вперёд?

Игорь засмеялся.

- Именно. Всё-таки ты самая умная женщина, которую я когда-либо встречал.

- А ты – самый грязный муж, который у меня когда-либо был. Иди давай мыться! – с улыбкой парировала Катя.

- Хорошо, иду… Знаешь, а я всё рассчитал. Мы перенесёмся всего на пару сотен лет. Там люди уже достигнут нужного уровня, чтобы… - Вежин вдруг запнулся. – Слушай, а в тот день, тридцатого августа, мы действительно выиграли?

- Чего выиграли? Когда? – переспросила его жена.

- Ну, когда мы в казино ходили… Не помнишь, что ли?

- А, тогда… Выиграли, конечно, я же тебе говорила! А почему ты…

- Так, из любопытства. Мне мыться пора, идём.

___________________

 

/Продолжение ниже./

[lehmr]

Подарок (продолжение)

_______________________

 

Пятого ноября, в тринадцать сорок четыре, Игорь уже сидел в кабинете Кодухова, хотя приём у того начинался только в два часа дня.

- Как у Вас дела? – робко начал Пётр Сергеевич.

- Изюмительно. Как ни у кого в мире. Это была шутка, - Вежин криво улыбнулся. – Что там говорит Михаил Павлович?

- Э-э… Он сказал, что, если не будет регресса искусственной ткани…

- Материала, - поправил Игорь. – Искусственного материала. Собственно, можете не продолжать. Он хочет, чтобы я лёг в его центр на неопределённый срок.

Доктор кивнул.

- Должен его расстроить, - пожал плечами подопытный. – У меня другие планы.

- А я Вас видел по телевизору, неожиданно произнёс Пётр Сергеевич. – Это Вы взяли миллион в «Умных деньгах».

- Точно. Но я его ещё не обналичивал.

- И как Вы его потратить хотите?

- Да есть одна идейка, - загадочно подмигнул Игорь.

- Ясно, - Кодухов встал из-за стола. – Пойдёмте снимем Вам мозг. Это тоже была шутка.

- Да Вы, я гляжу, шутник! Хорошо, пойдём.

Вежин встал со стула и подошёл к двери.

- Думаю, регресса нет, - бросил он через плечо, затем протянул ладонь, чтобы нажать на ручку двери… И схватил воздух.

- Что такое? – поинтересовался врач, видя замешательство пациента.

- Да так… - Игорь вновь попытался схватить дверную ручку – и опять неудачно. – Что-то странное.

- Интересно, - пробормотал Пётр Сергеевич, пристально глядя на него. – Весьма интересно…

Вежин лёг на узкую белую кровать, и доктор положил ему на грудь тёмное покрывало. Затем Кодухов подошёл к пульту управления прибором и приготовился начать фотографирование.

- Чем это пахнет? – внезапно спросил Игорь.

- Что Вы говорите? – не расслышал врач.

- Я спрашиваю: что это так воняет?

Медик принюхался.

- Я ничего не чувствую.

Вежин хмыкнул.

- Вы просто привыкли к этому запаху.

- Здесь ничем не воняет, Игорь Семёнович!

- Ага. Это у меня галлюцинации, значит.

Пётр Сергеевич вздохнул и выключил свет.

Пять минут спустя они шли по коридору больницы, и доктор, качая головой, смотрел на снимок.

- Этот, как Вы говорите, «материал» распространился на все отделы мозга. Он уже занимает около шестидесяти процентов всей массы.

- Значит, я умнею, - кивнул Игорь.

- Это да, но мозжечок уже полностью… - доктор осёкся и резко повернулся к Вежину. – Протяните мне руку.

Тот удивлённо подчинился.

- Так, посмотрим… - начал Кодухов и внезапно ткнул в Игореву ладонь невесть откуда взявшейся иглой.

- Ай! – вскрикнул Вежин. – Вы же до крови проткнули!

Пётр Сергеевич пожевал губами.

- Вы не отдёрнули руку. То есть у Вас не сработал безусловный рефлекс. Понимаете, чтó это значит?

- Хм… Что у меня проблемы.

- Это точно.

_______________________

 

- Вот ты где! – облегчённо воскликнула Катя, заглянув в гараж. – А я все больницы обзвонила: думала, у тебя опять приступ случился. Ты почему домой не зашёл?

- Мне нужно срочно её закончить, - не отрываясь от чертежей, пробормотал Игорь.

- Кого «её»?

- Машину, чёрт возьми! – он вскочил из-за стола. – Пойми, мне нужно… Я предвидел это! Ради этого я и начал строить её! Подсознательно я понимал, что добром это не кончится. Ухудшение началось очень резко, а прогресс материала не остановить… Мне нужно в будущее, там наверняка изобретут способ!

- Ты о чём, Гоша? Что с тобой? Ты пил, что ли? – Катя подошла к мужу. – Да вроде нет… Пойдём в дом! Ты этой своей машиной совсем с ума себя сведёшь.

- Тюха, я есть хочу. Очень.

- Сейчас, сейчас мы тебя накормим, напоим и спать уложим.

- Я никогда так сильно есть не хотел, - прикусил губу Игорь.

Он ел полчаса без перерыва и не мог насытиться. Наконец он уже просто физически был не в состоянии впихнуть в себя даже хлебной крошки, а голод так и не прекратился.

- С тобой что-то происходит, - обеспокоенно сказала Катя. – Тебе надо сходить к Пётру Сергеевичу.

- Я как раз от него и вернулся, - тяжело дыша, ответил Вежин. – Тюх, мне нужно сказать тебе одну вещь… Сейчас ты должна мне поверить.

- Хорошо, я постараюсь.

- В общем… У меня была опухоль в мозге, и в Москве мне её удалили, а вместо вырезанного куска мозга поставили искусственный материал – это их новое изобретение… И теперь, похоже, оно дало сбой.

- Я знала: что-то не так, - она обняла мужа. – Ты в последнее время стал очень странным. И этот выигранный миллион… Теперь мне всё ясно.

- Ты мне веришь? – с надеждой взглянул на неё Игорь.

- Конечно! – Катя поцеловала его в лоб. – Я же тебя люблю. Пойдём-ка спать.

Они легли в постель. На улице уже стемнело, и Катя, зевнув, выключила свет.

- Спокойной ночи, - прошептала она.

- Ты на самом деле мне веришь? – вновь спросил Вежин.

- Слушайте, заткнитесь, пожалуйста. А то устроили тут ромашка: верю – не верю. Дайте спать!

Игорь, не сдержавшись, хихикнул.

Через полчаса Катя уже спала, а его всё ещё мучил голод. Но теперь к этой проблеме прибавилась и жажда. Игорь долго пытался убедить себя, что это наваждение, но не сумел пересилить мощный приказ мозга.

Он тихо встал и босиком прошёл на кухню. Там взял стакан и налил в него воды из крана. Жадно выпил её и стал наливать вторую порцию…

- Жарко, не правда ли? – поинтересовался кто-то у него за спиной.

Вежин выронил стакан – тот упал на лежавшее рядом полотенце – и медленно повернулся.

- Из-за денег, говорю, не парься, - улыбнулся ему Женя. – Я же тебя как облупленного!

Игорь закричал и тут же потерял сознание.

_______________________

 

На следующий день, шестого ноября, он ворвался в кабинет Кодухова, выпихнул в коридор обалдевшего от такой наглости посетителя и запер дверь.

- Что, проблемы? – спросил доктор.

- Слушайте, я действительно схожу с ума! Вчера мне жутко хотелось есть – я не мог насытиться, - потом пить, а затем первый раз в жизни потерял сознание…

- Это промежуточный мозг шалит, - заметил врач.

- …Потому что увидел призрак! Призрак… моего мёртвого друга. Господи, я забыл, как его звали. Только что помнил, а теперь…

- Похоже, у Вас действительно есть проблемы. За память отвечает кора Вашего мозга, за рефлексы – мозжечок и средний мозг. Промежуточный, кроме чувства голода и жажды, управляет Вашим зрением, нюхом, слухом… Видимо, материал барахлит.

Игорь схватил его за руку.

- Я хочу свой нормальный мозг, Пётр Сергеевич! Свяжитесь с Павлом Михайловичем и скажите ему, что нужна обратная операция!

- Тише, успокойтесь, - усадил его Кодухов. – Придите в себя. Лучше? Хорошо. Так вот, его зовут Михаил Павлович, и я сомневаюсь, что он станет проводить ещё одну операцию.

- Да пошёл он!.. - Вежин стукнул себя кулаком по колену. – Что же мне-то делать?

- Закиньте ногу на ногу.

- Что?

- Закиньте ногу на ногу, - повторил доктор.

Игорь удивлённо повиновался. Пётр Сергеевич наклонился и вдруг рубанул его ребром ладони под коленную чашечку.

- Забавно… У Вас нога не дёрнулась, - задумчиво констатировал Кодухов. _ Советую Вам на время лечь в больницу. Иначе может быть поздно.

- Хорошо, но… - Вежин замялся. – Мне сначала надо кое-что доделать. Я завтра к Вам приду!

Он встал и решительно направился к двери.

- Только учтите, что материал прогрессирует очень быстро. Вы уже завтра можете забыть собственное имя! – крикнул ему вслед главврач. Но Игорь его уже не слышал.

_______________________

 

- Чёрт, чёрт, чёрт! – воскликнул он в сердцах, треснув ладонью об стол. – Не помню!

Стол был завален чертежами и другими записями, и Вежин уставился в эти исчёрканные листы, теребя бровь. Оставалось сделать совсем чуть-чуть, но…

- Не могу вспомнить, в каком порядке! – он скомкал листок и кинул его в стену гаража. – Почему этот сволочной материал не может ещё немножко подождать, чтобы дать мне доделать машину? Я бы построил её и улетел, на хрен, в тридцатый век! А там бы вылечился. Я бы…

- А ты этого заслуживаешь? – приобнял его за плечи Женя. – Разве это честно, если такому, как ты: убийце и психу, - можно будет жить и наслаждаться жизнью, а мне – гнить в гробу? Причём по твоей милости!

- Пошёл вон отсюда! – оттолкнул его Игорь. – Ты был падалью, а не человеком! Я не жалею, что убил тебя, и не боюсь!

Женя расхохотался.

- Не боишься? Вряд ли. Теперь ты многого боишься. А особенно – того, что материал поработит тебя. Но уже поздно. Тебя больше нет. Он управляет тобой. Не веришь? Хорошо, смотри: вот тебе продолговатый мозг, - он щёлкнул пальцами, и Вежин схватился за горло, не в силах вдохнуть, - а вот промежуточный, - вновь щелчок, и Игорь упал на пол от внезапной жуткой боли в обеих ногах. – Ну, как? Нравится представление?

Вскоре у Игоря от нехватки воздуха начали закатываться глаза, и Женя лениво хлопнул в ладоши.

- Что-то ты покраснел, - с издёвкой заметил он, глядя на хрипло кашляющего Вежина. – От стыда, наверное. Да ладно, не переживай! Что сделано, то сделано. Я тебя не виню. Ты меня убил, зато я четыре года подряд спал с твоей женой. Ты не знал? Надо же! И зачётку твою я не потерял, а сжёг...

- Убирайся обратно! – Игорь вскочил, схватил первый попавшийся под руку кусок железа и швырнул его в Женю.

- Ай-ай-ай! – с лёгкостью увернувшись, покачал головой тот. – Ещё раз меня убить хочешь? Это уже как-то даже неприлично.

Вежин сцепил зубы и принялся кидать в призрак куски своей незаконченной машины времени. Наконец он обессилел и сел на пол.

- Уморился? – участливо поинтересовался Женя. – Ничего, сейчас Катя придёт, она тебе супчику даст и спатеньки тебя уложит… Эх, хороша она в постели, да ведь? Чего молчишь?

Игорь бессильно плакал, прижимая к груди порезанную об одну из железок руку. «Кое-кто-покруче-супермена» сидел в крови, слезах и собственной рвоте…

«Он меня убьёт», - как-то отстранённо подумал вдруг Вежин.

Тут загремела дверь гаража, и в проёме показалась Катина голова.

- Гоша, с тобой всё в порядке? Здесь был жуткий грохот…

- Ей, наверное, тоже интересно посмотреть представление, - задумчиво проговорил Женя. – Приготовься, приятель.

- Уходи отсюда! – успел крикнуть жене Вежин, а в следующую секунду привидение хлопнуло в ладоши, и Игорь как ужаленный вскочил с пола, вопя что-то невразумительное. Затем он попытался бежать к двери, но не смог переставить ногу и упал ничком, разбив себе нос.

- Шоу окончено, - проговорил Женя. – Факир удаляется. – Он поклонился не видящим его зрителям и исчез.

Катя подлетела к Игорю, за ней в гараж ворвались двое мужчин, тут же начавших обыскивать помещение. Вежин кое-как поднял голову с колен супруги и пробормотал:

- Товарищ майор, арестуйте меня: я у…

Тут он обмяк, и у него закрылись глаза.

_______________________

 

Он очнулся в смутно знакомой ему комнате с белыми стенами, на так же смутно знакомой кровати. «Больница Кодухова», - с трудом вспомнил Игорь. Перед глазами всё расплывалось. Он попытался подняться на локтях, но руки не выдержали, и он упал обратно на подушку.

В это время открылась дверь, и в комнату вошёл Пётр Сергеевич.

- Как Вы себя чувствуете, Игорь Семёнович? – с тревогой спросил он.

- Я? Как… супермен, а может, и хуже, - Вежин кашлянул. – Давно я здесь?

- Сегодня восьмое ноября, Вы попали сюда шестого вечером. Можете сосчитать?

- Да мне плевать, честно говоря. Что со мной?

- У Вас пока слабость, но приступ прошёл, и, думаю, скоро Вы сможете отправиться домой.

- А мои ноги? Что у меня с ногами? В них была дикая боль. И в груди…

Доктор кивнул.

- Это были всего лишь галлюцинации, вызванные сбоем в работе мозга. Единственное, что у Вас повреждено, - это нос. Он сломан.

- Ясно. – Игорь опустил веки. – А почему я так плохо вижу?

- Это вернулся дефект зрения, который у Вас был до… ну…

- До операции, - закончил за него Вежин.

- Именно. Функции Вашего мозга вернулись на прежний уровень… временно. Сейчас Вам лучше отдыхать, набираться сил. Постарайтесь ещё поспать.

Игорь постарался, и у него получилось.

На следующий день он уже без труда сел, а затем и встал. Он взял с тумбочки одежду и вновь опустился на кровать. Пока больной думал, как ему натянуть штаны, в палату вошёл мужчина.

- Здравствуйте, Михаил… э-э… - Вежин запнулся. – …Павлович.

- Здравствуйте, - ответил исследователь. – У Вас всё нормально?

- Да, если не учитывать, что мой мозг вот-вот меня убьёт.

- Игорь Семёнович, это всего лишь временное явление, скоро Ваше состояние нормализуется…

- Вы врёте. Я это вижу, - просто сказал пациент.

Сдавшись, Михаил Павлович сел на койку обхватил себя руками за голову.

- Простите меня, если сможете. Я не знал, что возможна такая реакция… Я думал, что всё будет в порядке, ведь опыты…

- Я понимаю, - оборвал его Игорь. – Я понимаю, что Вы думали, будто теория и практика – одно и то же. И понимаю даже, что этот мой приступ был не последним и даже не самым страшным. Я уже не могу вспомнить, как звали моих одногруппников в детсаде, но мне ещё хватает ума, чтобы осознать: жить мне осталось… считаные дни. Это факт, и можете не пытаться убедить меня в обратном. По этому поводу у меня к Вам вопрос: что прикажете мне делать?

- Ну, Вам нужно пройти курс лечения… - начал учёный.

- Чёрта с два, а не курс! Пока у меня эта штука в башке, я в любой момент могу сдохнуть. А теперь слушайте мой следующий вопрос: это имплантат можно заменить живой тканью?

- Вообще-то… Наш материал уже составляет примерно девяносто процентов массы Вашего мозга… Здесь нет смысла заменять отдельные участки – нужно менять головной мозг целиком…

- Это понятно. Но всё же ответьте на мой вопрос.

- В принципе, это возможно… Технология та же, что и при уже перенесённой Вами операции. Мы даже проводили такие опыты, но…

- Какое ещё «но»? – процедил Игорь.

- Но для этого нужен человек, который станет… э-э… донором.

- То есть мозг взять можно только у живого человека?

- Да, - кивнул доктор. – Мозг умирает примерно через пять минут после остановки сердца. Хотя бывали, конечно, случаи, что он не погибал и через час, но для этого он должен находиться в холоде…

Вежин взглянул прямо в глаза собеседнику.

- А Вы смогли бы провести операцию здесь, в этой больнице?

- Но это же…

- Да или нет?

 

/Окончание ниже./

[lehmr]

Подарок (окончание)

 

- Ну, в общем, тут есть все необходимые приборы и инструменты… Думаю, что смог бы. Конечно, чисто теоретически.

Вежин почесал затылок.

- Знаете, у меня через несколько часов день рождения.

- Правда? Поздравляю. Извините, я не знал, так что без подарка.

- У меня уже есть один подарочек, - Игорь постучал себя пальцем по лбу и неожиданно спросил. – Если донор найдётся, то Вы сделаете операцию?

- Ну…

- Если скажете «нет», я Вас, на хрен, сдам милиции со всеми потрохами. Они как раз этой историей заинтересовались. Так каков будет Ваш ответ?

- Я постараюсь, - раздражённо процедил Михаил Павлович.

- Это прекрасно. Кстати, как Вы думаете: с чужим мозгом я останусь собой?

- Честно говоря, не знаю. Я подобного никогда не делал. Вы же сами сказали: опыты – чистая теория…

- Это да.

Вдруг Вежин подозрительно покосился на посетителя.

- За эту операцию, надеюсь, я платить не буду должен?

- В каком смысле? – не понял исследователь.

- В таком, что прошлая мне обошлась в семь тысяч евро, и сейчас я не собираюсь выкладывать ещё столько же.

- Я не знаю, Игорь Семёнович, о чём Вы говорите. Никаких денег мы с Вас тогда не взяли. Скорее это мы должны были Вам заплатить! Извините, конечно, за откровенность.

- Вы хотите сказать, что Кодухов не передавал Вам денег?

- А должен был?

- Нет, - Игорь замотал головой. – Нет-нет, это опять у меня крыша поехала. Похоже, я просто устал. Вы не возражаете, если я чуть-чуть отдохну?

- Что Вы, что Вы, отдыхайте, - Михаил Павлович обеспокоенно посмотрел на пациента и направился к двери. – С наступающим Вас!

- Да-да, - рассеянно пробормотал Вежин, - и Вас с Новым Годом…

_______________________

 

Девятого ноября, в семнадцать тридцать четыре, в кабинете Петра Сергеевича Кодухова раздался стук в дверь.

- Войдите! – отвлёкся от чтения доктор.

Игорь вошёл и запер за собой дверь.

- Вы уже отдохнули? – удивлённо поинтересовался Кодухов.

- Ага. Теперь вот пришёл кое-что спросить.

- Хорошо, спрашивайте.

Вежин сел на стул и внимательно посмотрел на Петра Сергеевича.

- Вы отдали деньги за мою операцию тогда, почти месяц назад?

- Конечно, я же…

- А Палыч говорит, что ни о каких деньгах он не слыхал. Как же так получилось?

У врача забегали глаза.

- Ну, я отдал их не ему…

- А кому же? Он хозяин центра. Короче, хватит врать, ублюдок. Если ещё раз скажешь мне неправду, я тебя убью. Мне как раз нужен чей-нибудь мозг… - он достал из кармана позаимствованные у медсестры массивные стальные ножницы. – Клянусь, я постараюсь, чтобы тебе было больно.

- Хорошо! – побелев, воскликнул доктор. – Я скажу! Да, эти деньги я взял себе, потому что подумал…

- Я знаю, чтó ты подумал. А ты знаешь, кáк я добыл эти десять штук?

- Он не знает, Гош, - весело ответил ему прислонившийся к двери Женя. – Расскажи, я послушаю.

- Заткнись! – бросил ему Игорь и вновь повернулся к Кодухову. – Я сделал кое-что очень плохое…

- Это точно, приятель!

- …Почему же тебе так понадобились эти чёртовы деньги? Или ты мало здесь зарабатываешь? Отвечай!

- Но я подумал, что Вы их без труда найдёте, тем более что мы Вашей жене дали… - врач осёкся.

- Что? – схватил его за шею Вежин. – Чего там Вы ей дали? Говори, или я тебя…

Ножницы в его руке недобро блеснули, и Пётр Сергеевич, не выдержав, закрыл лицо руками.

- Мы… Мы дали Вашей жене денег, чтобы она подсыпáла Вам в еду наш порошок… Мы специально искали такую семью, как Ваша, нуждающуюся в деньгах…

- Что она подсыпáла мне? Что?

- Я… Я не помню названия, - всхлипнул доктор. – Это порошок, который резко повышает внутричерепное давление… Вы… Вы были совершенно здоровы! – неожиданно закричал он. – Никакой опухоли у Вас не было! А рентгеновские снимки – монтаж…

- Тю-у, - присвистнул Женя, - смешно как получается. Ни за что ты меня, Гоша, отравил! И ведь как тщательно яд выбирал, весь интернет излазил – лишь бы было похоже на инсульт…

Вежин выронил ножницы и упал обратно на стул.

- А как же то, что у меня зрение испортилось? Тоже порошок? – пробормотал он.

- Нет, - уже чуть спокойнее и как то даже злорадно ответил Кодухов. – Зрение у Вас ухудшилось естественным путём. Это было просто удачное… для нас… совпадение.

- Значит, вы с этим Павловичем давно всё распланировали, а потом ещё и Катя заодно с вами была?

Доктор молча развёл руками.

- А я ведь чувствовал: она что-то скрывает, - горько усмехнулся Игорь и внезапно встал. – Дайте мне ключ от этого кабинета.

- Зачем?

- Дай его сюда, я сказал!

Врач неохотно подчинился. Вежин взял из его руки магнитную карту и пошёл к двери. По дороге заметил на полке шкафа телефонную трубку и изо всех сил швырнул её об стену. Осколки пластика брызнули во все стороны.

- Куда намылился? – поинтересовался Женя.

- Донора нашёл, - мрачно ответил Игорь. – Пойдём со мной.

Он вышел в пустынный коридор, закрыл за собой дверь и вставил карту-ключ в специальное отверстие. На замке зажёгся красный огонёк, и Вежин сунул карту себе в карман.

- Не мешай мне пока, - попросил он спутника. – Думаю, тебе тоже будет интересно.

_______________________

 

- Алло! Гош, это ты?

- Я самый.

- Ты где сейчас?

- У мамы дома. Приезжай, пожалуйста, срочно!

- Что ты там делаешь?

- Тюха, приезжай как можно быстрее!

- Хорошо, сейчас буду. Уже бегу!

«Беги, беги», - злорадно подумал Вежин и положил трубку.

- Ты её убить, что ли, хочешь? – спросил развалившийся на кровати Женя. – Правильно, она-то заслужила. А что это у тебя за чемоданчик?

- В нём холодно, - ухмыльнулся Игорь.

Через пятнадцать минут раздался звонок в дверь.

- Я открою, - сказал Вежин и встал с кресла…

- Боже, я за тебя переживала! – кинулась обнимать мужа Катя. – Ты как тут очутился? Почему не в больнице? Господи, как же я рада тебя видеть… А где твоя мама?

- В сад уехала, - он взял её за руку и повёл в квартиру.

- Дай хоть разуться, что ли! – удивлённо воскликнула его жена.

- Незачем, - ответил Игорь. Они зашли в спальню. – Знакомься, это Женя Засекин. Хотя Вы, конечно, знакомы…

- Где? Кто? – не поняла Катя.

- Не важно. Женёк, как ты знаешь, это моя жена.

- С кем ты разговариваешь? – в испуге закричала женщина.

Вежин резко развернулся к супруге и схватил её за плечо.

- Да с любовником твоим, с кем же ещё!

- Что ты такое говоришь?

- А то ты не знаешь! Ведь это ты «случайно» нашла дома его телефон, когда он мне был нужен!

- Но я действительно случайно…

- Замолчи, - тряхнул её Игорь. – Не это главное. А главное то, что ты врала мне. Зачем?

- О чём ты? – начала всхлипывать Катя.

- Мы ведь проиграли в казино. И в глубине души я знал это. Но… верил тебе. И не думал, что ты станешь сыпать мне всякую дрянь в еду. Не думал, что так легко продашься… Это же ты установила камеры в доме, больше некому было! Что, жадность обуяла, да? Денежек захотелось?

Катя судорожно вцепилась в его руки.

- Прости, Гош, прости! Мне сказали, что… Что это безопасно! Мне дали денег, а они были нам так нужны… Мне говорили, что это будет лишь проверкой какого-то нового препарата и что под… подопытный не должен ничего знать…

- Похоже, она опять тебе врёт, - подал с кровати голос Женя.

Игорь оттолкнул жену и не спеша вынул из-за пазухи нож.

- Ты опять врёшь мне!

- Нет, я говорю правду!

- Тогда почему не рассказала всё, когда уже видела, что мне стало погано? Ты знала, что у меня никакой опухоли нет!

- Я не знала этого! Они ничего мне не объясняли!

- Гош, убей её, на хрен, и возьми мозг.

- Господи, я не подозревала, что это связано… Да, потом я догадалась, но они пригрозили мне, что, если я расскажу тебе об этом опыте, они… они убьют тебя! – она зарыдала. – Я же люблю тебя, я пошла на это, только чтобы нам лучше жилось…

- Это она точно подметила: жить вам стало гораздо лучше. Не слушай эти бредни, прикончи её!

- Я бы никогда не сделала тебе плохого, я тебя люблю!..

- ЗАТКНИТЕСЬ! – заорал Игорь. – Ты заткнись. И ты, урод, заткнись. Я не буду её убивать. Потому что я всё ещё… люблю её.

- Но тогда ты сам сдохнешь, друган!

- Нет, - Вежин ощерился. – У меня есть одна идейка. – он посмотрел на Катю. – Убирайся отсюда.

- Но что ты…

- Выметайся к чёртовой матери!

Она сжала дрожащие губы.

- Я не изменяла тебе, - сказала она и вышла из квартиры.

- Что ты задумал? – заинтересованно посмотрел на Игоря Женя.

- …Но, хотя там и опилки, и кричалки, и вопилки, сочиняю я неплохо иногда. Да! – Вежин протянул бывшему приятелю руку. – Пойдём-ка, чего покажу!

_______________________

 

- Гражданин майор, разрешите доложить!

- Докладывайте.

- Согласно Вашему приказу, мы следили за Вежиным. Около шести часов назад он покинул больницу, в которой уже лежал раньше с приступами…

- Хорошо, давайте к делу.

- Он отправился в дом своей матери по адресу…

- Адрес потом, давайте без деталей, короче!

- Есть! Вскоре к нему пришла его жена, но уже через десять минут она вышла из здания и удалилась в неизвестном направлении. Потом вышел сам Вежин, с каким-то ящиком в руках. Он сел в автобус и проехал до кладбища «Марьина роща». По дороге сам с собой разговаривал.

- Во сколько это было?

- В половину восьмого. Он, значит, перелез через ограду кладбища, взял стоявшую рядом ржавую лопату и направился к одной из могил. Я последовал за ним.

- Чья могила?

- Вы будете смеяться, гражданин майор, но – Евгения Засекина. Он начал раскапывать её, но я решил не вмешиваться…

- Правильно сделали. Дальше.

- Примерно полтора часа он копал, затем, по-видимому, открыл крышку гроба, спустил туда принесённый ящик и присел. Что он там делал, мне из укрытия видно не было.

- А он ещё разговаривал сам с собой? Вы расслышали слова?

- Он что-то бормотал, слишком тихо, а когда открыл гроб, перестал.

- Ладно, не важно. Продолжайте.

- Через пару минут он встал, взял свой ящик, вылез из могилы, отряхнулся и побежал к ограде.

- Вы не заглядывали в могилу Засекина?

- Нет, я боялся упустить Вежина.

- Да, Вы правы. Куда он потом направился?

- Он перелез обратно и побежал. Я преследовал его до самой больницы.

- Он что – прибежал в ту же больницу?

- Так точно. Оттуда я приехал прямо сюда. Это было без двадцати десять. Сообщить прямо с места не мог, потому как… забыл взять рацию.

- Ладно, не страшно. Раз он пришёл обратно в больницу, то у него там дела. Думаю, время у нас есть. Сейчас без пяти десять… Короче, берите ребят и отправляйтесь за Вежиным. Оружие держите наготове: он может быть опасен, - но постарайтесь взять его живым. Что-то в этой истории не вяжется…

_______________________

 

Он прошёл по слабо освещённым коридорам старого корпуса больницы и вышел в новый.

- Эй, Вас кто пустил? – удивлённо воззрилась на него уборщица.

- Я пациент.

- Ага, - пробормотала она ему вслед. – У нас все пациенты по уши в глине ходят…

Игорь дошёл до знакомой двери, на которой висела табличка: «Главврач». На двери горел красный огонёк, но из кабинета доносились приглушённые голоса. Вежин постучал.

- Кто? – раздался из-за двери почти ставший ему родным голос.

- Дед Мороз! – гоготнул Игорь. – Открывайте! Если можете, конечно…

Через пару секунд замок щёлкнул, и дверь медленно отворилась. За ней стоял Пётр Сергеевич.

- Ещё раз добрый вечер, - поприветствовал его Вежин. – Кто же это Вас освободил?

За Кодуховым показалась мужская фигура.

- А, Михаил Павлович, и Вы здесь! – улыбнулся, входя, Игорь. – Это я удачно зашёл.

- Где Вы были? – резко спросил его тот.

- Что значит «где»? Вы же сами сказали: ищите донора. Вот я и искал.

- Ну… и как – нашли?

Вместо ответа гость поставил на стол довольно вместительную сумку, по форме больше напоминавшую ящик.

- Что там? – поинтересовался Михаил Павлович.

- Чего спрашивать? Загляните!

- Не надо, Миш! – дрожащим голосом попросил Кодухов.

- Смелее! – подбодрил исследователя Игорь. – Он не укусит. Ужé.

Михаил Павлович глубоко вдохнул и открыл сумку. Воздух вышел из его горла сдавленным хрипом. Пётр Сергеевич закрыл рот рукой.

- Вы сумасшедший! – прошептал Михаил Павлович.

Игорь усмехнулся.

- Благодаря вам обоим. И теперь у вас есть шанс это исправить, – он достал из сумки-холодильника изъеденную жуками и влажную от подтаявшего льда Женину голову. – Она не очень симпатичная и воняет, но не обращайте на это внимания. Я с ним разговаривал всего сорок минут назад, и мозги у него были в порядке, так что время у нас ещё есть, - Игорь погладил остатки мёртвых волос. – Но всё же лучше поторопиться. Тем более что у меня всего через два часа наступит день рождения. Было бы прекрасно в тридцать лет начать новую жизнь, не правда ли? Уж сделайте ребёнку подарок…

 

25.07.2006г.

[Kiri2l]

Это был один из тех летних дней, когда на улицу тебя ласково, но, тем не менее, настолько настойчиво, чтоб отказ будет принят за личное оскорбление, приглашает солнце, и усидеть дома представляется возможным только для человека, чьи ключи от квартиры были утеряны, заточив его тем самым в темницу противной, липкой жары. В полупустых городских парках, избавившихся до сентября от шумных студентов, в такие дни особенно хорошо. Вспомнившие наконец-то с огромным удивлением аллеи насколько они просторны и чисты, устраивают между собой соревнования по наибольшему количеству занятых лавочек, ведь, несмотря на облегчение, испытанное от тишины, они почувствовали и некую грусть от того, что на некоторое время они почти утратили свое предназначение – дарить прохладу тени вымотанным городом людям.

Сегодня, со счетом 1:0, побеждала не главная (чему та была несказанно удивлена и даже немного оскорблена), а небольшая тихая аллея, в которой так приятно скрыться от суеты большого города. На аккуратной, выкрашенной когда-то в зеленый цвет, лавочке, сидели две девушки – Алена и Надя. Они были подружками, чья дружба брала свое начало с первого курса университета, длилась уже семь лет, а в сердце каждой из них нежилась уверенность и надежда (как именно между подругами распределились эти чувства – решать уважаемому читателю), что они смогут сохранить эту связь до самой смерти, опровергнув тем самым еще раз стереотип «женской дружбы не бывает». Симпатия между ними возникла с первой встречи. В тот знаменательный день, группа еще не знакомых однокурсниц, толпилась в курилке, разбившись на кучки. Надя стояла одна, и тем самым дала повод одной из красоток отпустить грубую шутку по поводу ее внешнего вида. Шутка была произнесена достаточно громко, чтобы услышали все находящиеся, в том числе и две героини нашей истории. Надя замешкалась с ответом ровно настолько, что была опасно близка к наклейке невидимого ярлыка, с которым потом будет очень тяжело стать своей в компании, и в таком случае вряд ли ей придется вспоминать студенческие годы, как лучшие в своей жизни (ведь именно так гласит еще один прижившийся стереотип). И в этот самый момент ей пришла на помощь Алена, с которой они были совершенно не знакомы. Она тоже стояла одна, но в этом одиночестве не было ни капли неуверенности или слабости. Это было одиночество королевы. Посмотрев прямо в глаза оскорбившей, она, как будто бы нехотя, спокойно обронила такую фразу, что Лена, так звали грубиянку, почувствовала себя смешанной с грязью. Три секунды продолжался их немой поединок, оружием в котором были взгляды их прекрасных глаз. По истечению, Лена обвела взглядом присутствующих, безуспешно пытаясь найти поддержку, но встретив только пренебрежение, даже в лицах двух одногрупниц, стоявших рядом, она пробормотала что-то себе под нос и удалилась. Поражение было принято, белый флаг развевался на ветру, а Алена, с того момента получила самую верную подругу в своей жизни.

Описывать все радости и заботы, которые сопровождали Алену и Надю семь лет, не имеет особого смысла, так как они были точно такими же, как и у всех лучших подружек.

Алена, как и подобает всем королевам, всегда была первой. Ее красота пленила ровно столько мужских сердец, сколько потом было разбито ее холодом и равнодушием к ним. Она играла в жизнь красиво, беззаботно и вызывала зависть у всех девушек, с которыми ей доводилось встречаться. У всех кроме одной – Нади. Только Надя была допущена в спальню королевы, где от величия оставалось лишь эхо, а заменяли его слезы из-за так и не найденной любви. Ведь точно так же, как она играла с сердцами других, некоторые играли с ней. Как назло это были именно те, от кого она ждала тепла.

Надя была другой. Она не была гадким утенком и фраза «красивая и ее подруга», то есть ситуация, когда девушка дружит с другой, чтобы на ее фоне казаться еще лучше (пусть и не признается себе в подобном), была бы ложью, но с парнями ей все время не везло. Все немногочисленные любовные истории ее заканчивались, толком не успев начаться, за исключением двухгодичного романа в институте, который почти дошел до свадьбы, но его измена разрушила все планы. Она очень тяжело пережила разрыв, но после того, как взяла себя в руки, Алена больше никогда не слышала, чтобы Надя жаловалась на жизнь. Алену это полностью устраивало, ведь они вдвоем могли полностью сосредоточиться на проблемах одной, что было лестно для королевы и даже принималось как само собой разумеющееся. Иногда, очень редко, ее посещала страшная мысль, что дружит она с Надей только лишь по причине, что та всегда готова исполнить роль «подушки», в которую можно поплакать в любое время, облегчив тем самым свою израненную душу. Но каждый раз ей становилось стыдно за подобные мысли, большей частью из-за того, что это очень было похоже на правду, и при следующей встрече был «день Нади» - все внимание было приковано к ней, обсуждались только ее дела, рисовались радужные перспективы будущего, а в кино смотрели тот фильм, который выбирала «младшая» подруга.

В этот прекрасный день, Надя, с убедительностью, достойной всех наград киноискусства, опять исполняла свою роль. Алена рассказывала очередную грустную историю своих неудавшихся отношений, закончившихся вчера по причине, которая была названа так тихо, что ее услышала только подруга, поэтому нам остается только теряться в догадках. По большому счету это не так уж важно для нашей истории. Разговор длился уже долго, постепенно приобретая спокойный характер и текст перевернутой вчера страницы книги жизни уже был почти забыт Аленой, вероятно потому что это не было чем-то особенным. Подружки уже болтали о всякой неважной ерунде, обсуждая на какое кино пойдут сегодня вечером.

Парк постепенно заполнялся людьми, и счет между аллеями стал двухзначный с каждой стороны. Вперед вырвалась главная, не в последнюю очередь благодаря тому, что на ней располагалось подавляющее большинство киосков с холодным пивом и мороженым, и, судя по всему, она удержит победу и сегодня. Но несмотря на то, что путь от киоска обычно не превышает расстояние до ближайшей пустой лавочки, скрытой в тени деревьев, а таких сейчас на главной аллее хватало с лихвой, нашлись два человека, пустившиеся в более далекое путешествие. Это были два молодых парня, на вид около 25-27 лет. Возможно сначала может показаться загадкой почему они не присели на ближайшую свободную лавочку, но последив немного за ними все встанет на свои места – они медленным шагом продвигались к уже знакомым нам девушкам. Заметив это и сообразив, что в ближайшие две минуты им грозит перспектива очередной попытки знакомства, Алена сделала такой надменный вид, что даже Казанова бы не решился на приступ этой крепости. Но друзья как будто бы не обратили внимание на это и подошли к девушкам, тем более что Надя смотрела на них весьма приветливо, но все равно довольно равнодушно.

- Добрый день, девушки. У нас с другом спор возник и мы хотели бы побеспокоить вас, чтобы его решить.

Алена уже было собралась невежливо отправить ребят куда-то очень далеко, но на одну секунду замешкалась, по причине, с которой она столкнулась впервые – парень, начавший «оригинальное» знакомство, смотрел не на нее, а на подругу. Подобное королеву смутило и пока она обдумывала, что могло стать причиной подобного (ну не могла же она ему понравиться больше, чем я), фраза была продолжена:

- Спор заключается в следующем: как сейчас знакомиться с девушками? Вот мой друг, его кстати зовут Сергей, утверждает, что нынче нельзя просто подойти на улице с каким-то глупым вопросом типа «Помогите разрешить спор». Я же напротив думаю, что можно. И что отношения, которые начались с такой глупой шутки, могут стать вполне серьезными.

На одно мгновение Алену определила Надя и ответила:

- По моему, Вы правы.

Эти четыре слова и улыбка, с которой они были произнесены, зафиксировали победу Максима, так звали второго молодого человека, в споре, которого естественно не было. После этого, несмотря на все недовольство, выраженное в кислом выражении лица, Алены, знакомство было осуществлено, и монолог Максима постепенно превратился в диалог с участием всех героев нашей истории.

Подробно описывать весь разговор, который затянулся на несколько часов, особого смысла нет – все довольно стандартно. Единственный важный момент, про который необходимо сказать, заключался в том, что весь набор глупых, умных, смешных, серьезных, загадочных и милых фраз, из которых состоял разговор, был распределен между четверкой неравномерно. Почти все время говорили Надя и Максим, Алена изредка вклинивалась с каким-то замечанием или вопросом, Сергей же все больше предпочитал молча пить пиво, изредка вставляя пошлые шутки, которые, на удивление, почти всегда вызывали смех у компании, включая Алену, которая наверно решила «расслабиться и получить удовольствие». Когда в очередной раз Максим пошел пополнить запасы пива, он вернулся не только с двумя бокалами хмельного напитка, но и с двумя розами. Вручив по одной каждой девушке, он заметил с каким спокойствием и неким подобием снисходительности подарок приняла Алена и положила возле себя на лавочке, в то время, как Надя, аккуратно взяв в цветок руку, так и не выпускала его больше. Где молодой человек взял цветы осталось загадкой, так как ближайший цветочный киоск был в 15 минутах ходьбы, и Надя даже была рада этой таинственности. Глупый пустяк, но ей было очень приятно.

Когда жара уже начала уступать свои владения вечерней прохладе, наши герои встали и двинулись по направлению к кинотеатру. Четверка расположилась по парам, которые составили Надя и Максим, а чуть поодаль шли Сергей, уже изрядно пьяный, с Аленой. Максим тоже был уже навеселе от немалого количества спиртного, но в отличие от друга, компанию которого Алена терпела все с большим трудом, алкоголь его сделал более расслабленным, но не позволил при этом переступить черту развязанности, и Надю его состояние ничуть не раздражало, даже напротив. Его голос, ставший немного уставшим, был для нее все больше завораживающим, а глаза таили в себе какую-то тайну, которую она непременно захотела узнать.

На подходе к кинотеатру, произошел еще один незначительный для всех, кроме двух человек, эпизод. Максим доел чипсы, выбросив пустую пачку в мусорку, и начал вытирать пальцы. Платок ему заменили пальцы второй руки. Заметив это, Надя молча достала из сумочки пачку мокрых салфеток и протянула ему. Это не было указанием на его некультурность, и проделала она подобное движение без всякого пренебрежения. Она просто увидела, что ему надо вытереть руки, и, так как у него салфеток не было, просто дала ему свои. Максим улыбнулся, взял одну и поблагодарил. Ему было очень приятно.

Взяв четыре билета, наши герои отправились в кинозал, чтобы окунуться в магию кино, которое вообще-то уже давным-давно не дарит подобных ощущений. В самый лучший момент просмотра, то есть до его начала, когда в зале только гаснет свет и зритель может ожидать чего угодно, Алена увидела, что Максим взял Надю за руку. Подруга была совсем не против. Обдумать случившееся у королевы не было времени, так как ее кавалер тоже не стушевался и пошел еще дальше – одну руку он положил Алене на колено, а второй медленно, но уверенно двигал в район груди. Пощечина получилась настолько громкой, что весь зал заинтересованно обернулся, но в темноте, уже окутавшей зал, никто не смог рассмотреть деталей. Получив такой четкий отказ, и не дождавшись появления на экране Деппа в бандане, Сергей поступил как и любой человек в подобной ситуации – уснул. Четверка зрителей превратилась в тройку, а по большому счету в двойку – Алена всю продолжительность фильма было больше поглощена событиями, происходящими не на экране, а свидетельницей которых она стала за сегодняшний день. Чувство радости за подругу проигрывало в неравной битве чувствам ревности и самолюбия. В мыслях творился бардак, присущий квартире после веселого празднования компанией Нового года. Королева была близка к свержению с трона, но она не собиралась сдаваться. Она успокаивала себя мыслью, что скоро кино закончится, они выйдут из зала и нежность, с которой Максим с Надей сейчас держатся за руки, так и останется их самым интимным моментом.

Фильм закончился, пошли титры, королева с облегчением вздохнула и повернулась к подруге с предложением покинуть наконец-то это противное место, но слова застыли где-то в горле от увиденного – Максим с Надей, следуя примеру главных героев только что закончившейся мелодрамы, целовались. Алена медленно встала, вышла из зала, за ней последовал выспавшийся Сергей, а через пять минут вышла и «сладкая» парочка. Надя сообщила друзьям, что должна покинуть их на минуту, чтобы освежиться, и Алена поняла, что сейчас необходимо что-то сделать. За время, меньшее, чем читатель прочитает это предложение, у нее созрела идея, которая должна была спасти положение. Действовать надо было быстро и решительно, как на войне, не считаясь с потерями. Почувствовав, что Надя возвращается, она подошла вплотную к Максиму, обняла его и поцеловала. Через две секунды из-за угла появилась Надя и увидела картину, которая ей напомнило что-то давно почти забытое, но тем не менее, еще болезненное. Соорентировавшись со скоростью гепарда на охоте, Алена оттолкнула Максима от себя с криками о чувствах подруги и его свинстве. Надя быстро пошла прочь, Алена и Максим кинулись за ней. Максим пытался объяснить что произошло, но Надя его не слушала. Быстро добравшись до стоянки такси, она села в первое попавшееся, даже не спросив водителя свободен ли он. Алена села рядом с ней, а Максим остался стоять и все его попытки оправдать себя были тщетными. Сейчас Надя бы не поверила никому.

Таксист нажал на педаль газа и машина оставила позади себя кинотеатр, Максима и все, что произошло сегодня. Алена взяла подругу, которая отвернулась к окну, за руку и они молча проехали до самого дома.

[Vincent Crist]

Начало

 

Глава шестая

Лишение невинности

 

Кристина ухитрилась затащить в спортзал аудио-магнитофон, не боясь за охранника (тот уже "готов", так что ни Кристину, ни Алекса не услышит никто). Остается только дождаться "Виновника Торжества".

 

Алекс не приходил. Для Кристины минуты начали растягиваться. Она раз шестьдесят взглянула на часы. В голове начали крутиться нехорошие мысли: вдруг сегодня все сорвется? Вдруг он что-то перепутал? Вдруг он вообще передумал, решив, что слишком хорош для нее? От такой мысли все внутри сворачивалось в бараний рог. Логика подсказывала "Придет, никуда не денется", но другая (более впечатлительная) половина кричала "Все сорвется! Он нашел себе Другую... Вообще, это мужики должны ждать, а не девушки... Это ОН должен был назначать место и время, а не ты... "

 

Тут дверь открылась и в зал неуверенно выглянул Алекс. Понеслось...

 

Меньше всего Кристина хотела разочаровывать пацана. Не потому что он ей так уж нравится, а потому что о ней еще могут пойти дурные слухи. Да и ночь должна быть идеальной. Так что Кристина решила проявить свойственную ей изобретательность и старательность.

 

И вот, магнитофон включен. По нему заиграла песня, лучше всего подходящая случаю - Ian Hunter "Good Man In A Bad Time" (ГУГЛИТЬ СРОЧНО!!!). Кристина усадила Алекса на скамейку - и начала танцевать перед ним стриптиз. Двигаясь энергично, точно в такт музыки, Кристина начала копировать танцы, подсмотренные в фильмах "Шоу-Герлз" и "Стриптиз". В какой-то момент произошла осечка - Кристина потянула ногу, но она не подавала виду: ей приходилось терпеть боль и сильнее. Платье постепенно расстегнулось и снялось, обнажив строго чОрные стринги и довольно крупные (для школьницы) груди.

 

Алекс все это время сидел и наблюдал. Он сначала был немного обескуражен (ничего подобного ему еще не устраивали), но постепенно вошел во вкус.

 

И вот, Кристина подошла к Алексу. Взяла его за руки. Притянула к себе. И повалила на специально заготовленный для этого случая мат. Алекс сначала чуток побаивался, но потом быстро раскрепостился. Кристина ощущала, как его сильные крупные ладони жадно обхватывают ее со всех сторон, как в ожидаемых местах (груди, ягодицы, бедра), так и в местах не совсем ожидаемых (плечи, бока, волосы). Его пальцы умело стянули с нее стринги. Кристина буквально чувствовала, как у нее внутри сверкают молнии. Яркие, горячие и прекрасные. Это уже не было тем возбуждением, когда она замечала его взгляд на улице. Это было нечто более сильное. Не сказать, что ее так сильно завел именно Алекс, ее больше заводил сам факт того, что она отдается парню. Ее руки машинально помогали Алексу избавиться от одежды. От свитера, майки и штанов. В какой-то момент, она почувствовала, что тому немного больно, но увидев царапину на ноге поняла, что это не ее вина - и забыла.

 

И тут Кристине пришла идея опробовать те действия с леденцом, но уже на восставшем красноголовом жезле ее парня. Как и раньше, она вначале нежно касалась его своим языком, а затем накрыла губами. Разница была лишь в том, что по вкусу оно не имело с леденцом ничего общего. Ну еще и пульсировало, как бы напоминая о своей чувствительности. Внезапно, член Алекса запульсировал слишком энергично - и Кристина впервые опробовала на вкус капельку его любовного сока. Сообразив, что таким образом она рискует оборвать веселье раньше времени, девушка разомкнула губы, решив дать Алексу небольшую передышку.

 

К тому же, Алекс, как будто прочтя ее мысли, решил "сменить оральный караул". Действовал он уверено, хоть индивидуальную эрогенную точку Кристины так и не нашел ( а это - не совсем клитор). И все же, Кристина получала неописуемое удовольствие, правда не сколько физиологического (вопреки ее ожиданиям), сколько психологического характера. И даже музыка в гениальном исполнении западного рокера срослась с другими звуками в какой-то не совсем разборчивый шум. Кристина всегда фокусировала свои органы чувств, но на этот раз ей казалось, что она расплавлялась и рассеивалась. Если раньше, она была лазером и жгла дыры, то теперь она стала лампочкой - и распространяла свет во все стороны.

 

И вот, наконец Алекс приступил к самому важному - вошел в нее. Вопреки слухам, Кристина никакой боли не почувствовала. Может потому что ее чувства рассеялись, а может потому что все идет слишком хорошо. На этот раз Кристина музыку не слышала. Она слышала свое сердце, к которому стремился Алекс, заходя в нее все глубже. После чего, так до сердца не достав, он вылезал обратно для того, чтобы снова влезть и на этот раз-таки дотянуться.

 

Руки аккуратно массировали груди... и вдруг сжали их с такой силой, что Кристина чуть не вскрикнула. Это было неправильно... и правильно. Кристина вдруг поймала себя на том, что ей действительно нравится и эта боль, и сам факт того, что Алекс внезапно так грубо и сильно сжал довольно чувствительную часть ее тела. Потом Алекс груди отпустил, но тут же вдруг задергался - и его ритмичные движения сменились полной аритмией. Это Кристине понравилось еще больше. Теперь она ПОЧУВСТВОВАЛА, как он дошел до самого ее сердца. Это было божественно. Кристина аж зажмурилась от удовольствия. И вот, Алекс из нее вышел. И Кристина почувствовала, как он оросил ее груди теплой (нет, ГОРЯЧЕЙ) вязкой жидкостью. Кристина стала размазывать эту жидкость по всему телу - и облизнула пальцы.

 

Жидкость оказалась вкуса металла.

 

Это - кровь.

 

Кристина открыла глаза. Мягкость божественного наслаждения сменилась остротой неподдельного ужаса...

 

==================================================================================================

 

Продолжение следует...

Изменено 18 июля, 2011 пользователем Vincent Crist