ErlebNis

Доказательства гипотез идут отдельной статьей. По существу доказательство - это лишь явное (необходимое) и возможное (достаточное) отсутствие противоречий в рамках уже существующей картины мира, существование которой необходимо, но какой именно - вопрос иных порядков.

Вот по поводу подобной мысли, - не нуждаться, она применима ко многим сферам человеческой деятельности, кто-то и в гипотезе Лапласа не нуждается, но от этого менее несовершенным ни человек ни гипотеза не становится. Свойство быть необходимым для человеческого разума (в самом широком смысле слова, то есть все то, что позволяет ему быть) не имеет достаточного основания для его существования, не детерминирует его свободы. Необходимость быть,- да, имеет, но отсюда как раз следует, что строгая необходимость обнаруживающаяся в порядки тех или иных истин, держится на абсолютно случайно созидающей свободной воли, для которой все есть необходимость или ничего.

Конечно.

Это мнение профессионального актерского агента?

Ну гротеск то здесь на самом деле не такой уж и гротеск, если за таковой не считать сам сюжетный оборот с возвращением, а авторская гипербола.

Не обязательно, это уже анахронизм,- наличие олицетворителя какой то там идеи в вакууме. Просто раньше у людей не было доступа к информации как сейчас, да и самой информации было на порядки меньше. Сейчас ценится умение правильно интерпретировать, транспонировать и оперировать информационными потоками и направлять их в конструктивное русло (и не терять себя при этом, не быть придатком системы, обслуживающей эти потоки на подобии триггерных схем), для этого нет нужды ( и даже вовсе) быть ултрохаризматичным и архиважным. (за исключением зергов конечно, для них и костюмированные цирки с конями пидерами лидерами). Идея подразумевает под собой образ мыслей и соответствующих поступков и действий в условиях свободомыслия (т.е свободы от необходимости самостоятельно мыслить) Есть хорошие строки у Нищше из Заратустры, ободряют: "Свободным называешь ты себя? Твою господствующую мысль хочу я слышать, а не то, что ты сбросил ярмо с себя. Из тех ли ты, что имеют право сбросить ярмо с себя? Таких не мало, которые потеряли свою последнюю ценность, когда освободились от рабства. Свободный от чего? Какое дело до этого Заратустре! Но твой ясный взор должен поведать мне: свободный для чего? Можешь ли ты дать себе своё добро и своё зло и навесить на себя свою волю, как закон? Можешь ли ты быть сам своим судьёю и мстителем своего закона? Ужасно быть лицом к лицу с судьёю и мстителем собственного закона. Так бывает брошена звезда в пустое пространство и в ледяное дыхание одиночества. Ты ещё не свободен, ты ищешь ещё свободы. Бодрствующим сделало тебя твоё искание и лишило тебя сна. В свободную высь стремишься ты, звёзд жаждет твоя душа. Но твои дурные инстинкты также жаждут свободы. Твои дикие псы хотят на свободу; они лают от радости в своём погребе, пока твой дух стремится отворить все темницы. По-моему, ты ещё заключённый в тюрьме, мечтающий о свободе; ах, мудрой становится душа у таких заключённых, но также лукавой и дурной. Очиститься должен ещё освободившийся дух. В нём ещё много от тюрьмы и от затхлости: чистым должен ещё стать его взор. Да, я знаю твою опасность. Но моей любовью и надеждой заклинаю я тебя: не бросай своей любви и надежды!" ....................... ...И война воспитывает к свободе. Ибо что такое свобода? То, что имеешь волю к собственной ответственности. Что сохраняешь дистанцию, которая нас разделяет. Что становишься равнодушным к тягостям, суровости, лишениям, даже к жизни. Что готов жертвовать за свое дело людьми, не исключая и самого себя. Свобода означает, что мужские, боевые и победные инстинкты господствуют над другими инстинктами, например над инстинктами “счастья”. Ставший свободным человек, а в гораздо большей степени ставший свободным ум, топчет ногами тот презренный вид благоденствия, о котором мечтают мелочные лавочники, христиане, коровы, женщины, англичане и другие демократы. Свободный человек – воин. – Чем измеряется свобода, как у индивидов, так и у народов? Сопротивлением, которое должно быть побеждено, трудом, который расходуешь, чтобы оставаться наверху. Высший тип свободных людей следовало бы искать там, где постоянно побеждается высшее сопротивление: в пяти шагах от тирании, у самого порога опасности рабства. Первый принцип: надо иметь необходимость быть сильным – иначе им не будешь никогда. – Те огромные теплицы для сильной, для сильнейшей породы людей, какая когда-либо доселе существовала, аристократические государства, подобные Риму и Венеции, понимали свободу как раз в том смысле, в каком я понимаю это слово: как нечто такое, что имеешь и не имеешь, чего хочешь, что завоевываешь".

Главное во время нажать

Когда вид борьбы выбирается исходя из своих индивидуальных склонностей и способностей. Думать свой головой и функционировать без потребности в иерархии и принуждении в составе небольших групп. Мотивацией для автономных групп служат общее желание и преданность идеи, а не выгода или обязанность быть массово подвергнутым анальному коллапсу.

Автономное.

Не скажи. Это еще смотря для кого. Для зергов вот однозначно.

Организованное сопротивление.

Зерги свою непосредственную роль так или иначе сыграют, и чем их больше (до определенных пределов, кои я смею надеяться еще не преодолены) тем больше времени будет для грамотных тактических решений у соответственно мыслящих.

Это так, хотя вопрос о численном превосходстве в пассивно-индифферентной или попросту лемминговой позе субъектов РФ зергРашев не является определяющим фактором в будущем России.

Можно было попытаться с боковой стороны, там уже была щель-заготовка.

Ну подобные претензии тоже недалеки от подростковых. В фильме она просто его не любила таким каким он был и каким стал.

Вообщет не ЛСД, а BZ (хинуклидил- 3-бензилат). В этом смысле единственный.

Всем спасибо, я пласибо!

Ответ!

Это называется ятрогения, а не антибиотики.

На историческую правду и не претендовал, изначально заявлен как экранизация комикса Фрэнка Миллера, который в свою очередь есть вольная интерпретация исторических событий.

После двухчастного просмотра этого медитативно-отстраненного, как уже не раз отмечали выше кинолюбители, произведения метафизического кадра, сложно дать однозначные выкладки в плане какого-либо субъективно-аксиологического отношения к осмотренному. Философия фотографии, где царствует статичность мертвого образа, как запечатление живого факта, приобретает у Антониони иные измерения восприятия. Форма созерцания как функция дистанции объектов в пространстве ретардационно выстроенного кадра, позволяет превращать внешнюю действительность в символы, среди которых устанавливаются произвольный порядок значимости интерпретируемой объективности, теперь она лишь ракурс, экспозиция экзистируемого бытия. Но, как известно не во взыскании мира, а в боязни его заложен наиболее глубокий смысл всех совершенных художественных форм.