Думаю, права музыкаведша Лариса Березовчук:
"...без осмысления композиции кадра нельзя понять смысл финала в картине «Пианистка». Реально можно было бы ставить в действии «точку», когда окровавленная Эрика, избитая и изнасилованная Вальтером, открывает матери дверь, им запертую. Тогда этот фильм можно было бы считать классической психологической драмой. Но Ханеке на этом киноповествование не завершает, и может показаться, что режиссер переводит его в абсурдистско-пародийную плоскость. Только характер изображения дает нам понять, что это — не так. Перед концертом Эрика достает из ящика огромный кухонный нож и кладет его в вечернюю сумочку. В вестибюле консерватории она ждет Вальтера, который пришел-таки вместе со своей родней послушать Шуберта в ее исполнении. Юноша демонстрирует профессору подчеркнутое почтение и безразличие, как будто ничего между ними не происходило.
И вот подлинный финал: лицо Эрики дается крупным планом. Она стоит не только идеально по центру кадра, но даже на фоне симметричных деталей интерьера в фойе консерватории (за ее спиной — простенок, по обе стороны которого двери с симметрично расположенными световыми пятнами ламп). Эрика достает этот громадный нож, совершенно не приспособленный для того, чтобы им кого-нибудь убивать, картинно втыкает его в верхнюю часть груди, очевидно попадая в ключичную кость, потому что пятно крови на белой концертной блузке — небольшое. Дальше — самое главное для понимания режиссерской концепции фильма. Крупным планом строго симметрично показан освещенный фасад консерватории и входные стеклянные двери. Изнутри к ним по диагонали кадра идет Эрика. Затем также строго симметрично неподвижной камерой снят вход в консерваторию общим планом, и по проезжей части мимо него безразлично проезжают автомобили. Это — абсолютно документальный по характеру и нейтральный по эмоциональности фрагмент, разительно не соответствующий драматичности действия. Выбежавшая из освещенных дверей в осенний вечер женщина в легкой одежде выглядит маленькой посторонней темной фигуркой, искажающей своим судорожным движением строгую симметрию предметного мира кадра. Движение Эрики нарушает эту совершенную гармонию освещенных геометрически-рациональных форм, воплощающих на экране образ сияющего светом храма искусств.
«Wohin?» — так и напрашивается вопрос, сформулированный по-шубертовски, — она убежала, очевидно, оставшись живой? Ответ дает изображение: если сияющий светом вход в консерваторию достоверен, как сама реальность с присущей ей гармонией, покоем и красотой, то затененная боковая рамка кадра, за которой скрылась «пианистка», не что иное, как «обочина жизни», «тьма», мир безумия, с которым она посредством музыки великого композитора-романтика давно испытывала душевное сродство."
Кстати, считаю эту статью лучшей про фильм.