Джаз

[Rashad Farrell]

Люблю дикий, разнузданный свингарь и биг-бэнды.

 

Из современных импонируют

[Rashad Farrell]

А вот песня великих Модерн Токин

)))

 

Имхо, отлично получилось как для закаверившей их русской группы

[STSOFT]

Belleville

Minor Swing

Nuages

Honeysuckle Rose

 

Django Reinhardt - великий музыкант. Если кто не в курсе, чувак играл на 7-струнной гитаре. А почему? Он не мог брать баре, т.к. на левой руке после несчастного случая у него фактически действовали только 2 пальца.

Тем не менее, его игра поражает.

 

 

Огромную роль в продвижении цыганского джаза, конечно сыграл великий скрипач - Штефан Граппелли.

 

Stephane Grappelli in Tokyo - Sweet Georgia Brown

 

Никак не могу найти его фортепьянный альбом - у него есть единственный альбом, где Штефан играет на ф-но. Граппелли меня поразил своей фортепианной техникой. Это была незабываемая передача по "Голосу Америки", вела (на русском) ее Мария Солиберти, она была посвящена как раз этому редчайшему альбому. Голос Марии Солиберти останется в веках - такой красивый, и акцент, главное акцент непередаваемый. Таких передач уже нет сейчас нигде, а архивы MP3 стоят бешенных денег. Скачать пока не удалось.

 

Примеры, как играет Граппелли:

 

 

Примерно так же раритетны (а то и на порядок дороже) архивы передач Бёла МакГрайера (на русском языке), но это уже раздел pop-rock.

 

Найти хотя бы архив передач Луиса Канновера с "Голоса Америки" на английском. Это уже проще, наверное.

 

Буду очень признателен, кто даст хотя бы наводку, где эти архивы искать

.

 

А такие, например, как сейчас! =))

 

Спасибо!!!

 

Вот кавер, который мне нравится:

 

 

Сдается мне, Moondog многих вдохновил своим творчеством, которое я лично именую Подвигом.

 

Из современных импонируют

 

Хороши!

 

А вот песня великих Модерн Токин

)))

 

Имхо, отлично получилось как для закаверившей их русской группы

 

Неплохо. Интересно, а студийные записи у них есть?

 

----------------------------------------------------------------------

 

!!!+++!!!

 

Изменено 17.05.2013 00:44 пользователем STSOFT

[Donnie Darko]

Скажи хоть, какие условия для этого нужны)

 

Хаос и броуновское движение — вот мои условия!

 

Вот, помню, сидел я прошлым июнем на работе, да как вдруг стукнуло в голову: не сходить ли мне в джаз-клуб? И сходил, там в тот вечер Easy Winners Ragtime Band играли.

 

[Rashad Farrell]

 

Хороши!

 

 

 

Неплохо. Интересно, а студийные записи у них есть?

 

 

Студийные записи у них есть - вконтакте точно есть - я себе добавлял.

[Yorick]

Люблю дикий, разнузданный свингарь и биг-бэнды.

"

"

 

[Psychonaut]

Хаос и броуновское движение — вот мои условия!

 

Вот, помню, сидел я прошлым июнем на работе, да как вдруг стукнуло в голову: не сходить ли мне в джаз-клуб? И сходил, там в тот вечер Easy Winners Ragtime Band играли.

 

В данном случае условие - это скорее работа =)

Кстати, хорошие песенки - лёгкие.

[STSOFT]

 

Контрабас у них прикольный. Признаться, первый раз такой вижу. Им бы кларнетиста посильней, он в регтайме большую роль играет.

[Donnie Darko]

Контрабас у них прикольный. Признаться, первый раз такой вижу.

 

Фронтмен про него рассказывал: половина бочки, палка от весла и толстая леска. Бас-бидон называется

 

У них ещё есть, как бы это назвать, ударная установка, представляющая собой стиральную доску с установленными на ней маленькими тарелочками.

[Conrad]

Ray Conniff. Как много в этом звуке...!

Heartaches (1963)

My Cha Chornia - "Очи черные" (1983)

Basin Street Blues (1995)

[TRTH HRTZ]

[STSOFT]

 

Первые три - джазовые стандарты, непререкаемые и хрестоматийные, и это комплимент, мелодии вечные. Denis Solee - исполнитель мне, к сожалению, не известный; но судя по трекам, "классический", без новомодничества.

 

"That Old Black Magic" - песня, написанная тандемом Harold Arlen и Johnny Mercer. Первый - пожалуй один из самых известных композиторов еврейского происхождения (музыка к "Волшебнику из страны Оз" и мн. другое). Мёрсер - 12 раз выдвигался на Оскар, 4 раза получил. В основном известен как поэт-песенник. Но и композитор тоже. На его счету около 1500 песен.

 

Насколько мне известно, первым сделал песню "That Old Black Magic" популярной в 1950 г. ни кто иной как Фрэнк Синатра.

 

Вот запись в его исполнении. Голос еще такой молодой

 

"Harlem Nocturne" - красивейшая вещь, джазовый стандарт, автор знаменитый амер. композитор Earle Hagen.

 

Бенни Гудмен - король свинга. Именно он заставил считать кларнет джазовым инструментом.

 

 

Daichi ''Ace'' Hasemi - к сожалению, не знаю, если есть подробности, буду рад узнать.

Но вещь понравилась, мне импонирует "поздний" cool jazz и его современные разновидности.

[beafheart]

Похоже, что Господь Бог вдунул свое дыхание в первого человека, чтобы дать ему жизнь и дух, через ту своевольную птичку, о которой мы вполне наслышаны. Окажись на ее месте Луи Армстронг, человек получился бы несравненно лучше. Хронологический порядок, история и прочие надуманные сцепки – сплошное зло. Начнись наш мир с Пикассо вместо того, чтобы им завершиться, в нем бы все было обустроено для хронопов, они бы на всех углах отплясывали «веселку» и, взявшись за руки, танцевали бы «каталу». А Луи, забравшись на городской фонарь, дул бы в свою трубу несколько часов кряду, и с небосвода слетали бы огромные куски звезд из засахаренных фруктов на радость детям и собакам.

 

Вот что лезет на ум, когда ты уже втиснулся в партер театра «Елисейские поля» и с минуты на минуту должен появиться Луи, который лишь сегодня, словно ангел, слетел в Париж, я хочу сказать – прибыл самолетом «Эр Франс». И легко вообразить, что там делалось в самолете, где полным-полно фамов при портфелях, набитых документами и счетами, а в центре всего – великолепный Луи, который, заливаясь смехом, тычет пальцем в иллюминатор, а фамы, те, конечно, опасаются смотреть на землю с такой высоты, потому что их тошнит, бедных. Но Армстронгу хоть бы что, он преспокойно уплетает хот-дог, который ему принесла стюардесса, и попробуй не принеси, он бы не оставил ее в покое, пока она сама не приготовит этот несчастный хот-дог. И вот Луи над Парижем, а внизу целая толпа журналистов, и у меня – отдельное им спасибо! – свежий номер «Франс-Суар» с его фотографией: Луи в окружении белолицых людей, отчего он явно выигрывает, потому что, скажу честно, среди всей этой журналистской братии лишь у него по-настоящему человеческое лицо.

 

А теперь, поглядим, что делается в театре… Так вот, на сцене этого самого театра, где однажды грандиозному хронопу Нижинскому открылось, что и в воздухе есть незримые качели и незримые лестницы, уносящие к радости, прямо сейчас должен появиться Луи Армстронг – и начнется светопреставление. Луи, само собой, знать не знает, что там, где он упер в пол свои огромные желтые ботинки, однажды опустился на пуанты Нижинский, но именно в этом и заключается одно из главных достоинств хронопов – им, собственно, нет дела до того, когда и где что-то случилось или что вон тот сеньор в ложе – принц Уэльский, ни больше, ни меньше. А Нижинского вряд ли бы как-то взволновало, узнай он, что Армстронг будет солировать на трубе в его любимом театре. Зато фамам и надейкам все это невероятно важно: они собирают газетные вырезки, складывают их в хронологическом порядке, выверяют даты, и хранят эти сокровища в сафьяновых переплетах. Ну а театр, он буквально заполонен хронопами, они забили весь партер, чуть не облепили все люстры, и мало того: додумались влезть на сцену и разлечься на полу, словом, заняли все мыслимые и немыслимые пространства, не обращая никакого внимания на разъяренных капельдинерш, а ведь еще вчера слушать концерт для флейты и арфы к ним пришла такая культурная публика, одно удовольствие; и добро бы хронопы щедры на чаевые, ничего подобного, так и норовят куда-нибудь пролезть, и плевать хотят на капельдинерш. А они по преимуществу надейки, и оттого совершенно потерялись от такой наглости: то зажгут, надо не надо, свои фонарики, то погасят со вздохом, у надеек это знак великой печали. Вдобавок хронопы эти принимаются свистеть и орать во все горло, вызывая на сцену Луи Армстронга, а тот, помирая со смеху, все медлит забавы ради. Театр уже раскачивается, точно огромный гриб на тонкой ножке, взбудораженные хронопы вопят, требуют выхода Луи, в воздухе откуда ни возьмись полным полно бумажных самолетиков, тыкаются то в глаза, то в затылки фамов и надеек, а те негодуют, ерзают, морщатся. Но попади такой самолетик в хронопа, тот подскакивает с места как ужаленный и в ярости пускает его назад, – одним словом, в театре «Елисейские поля» творится черт-те что.

 

Наконец на сцену выходит какой-то господин и приближается к микрофону, явно намереваясь произнести вступительное слово, но поскольку публика ждет не дождется Луи, а этот тип ей вовсе ни к чему, хронопы приходят в неистовство, орут истошно, заглушая его голос, и лишь видно, как тот открывает и закрывает рот, уморительно напоминая рыбу в аквариуме.

 

А Луи – величайший хроноп – ему, наверно, жаль пропавшей речи, и он вдруг появляется на сцене из маленькой боковой дверцы. Первое, что видишь, – большой белый платок, его платок, парящий в воздухе, и следом – яркое золотое сияние, и это – труба Луи Армстронга, а уже за ней, от темноты крохотного дверного провала отделяется темнота, наполненная светом Луи, который крупно шагает по сцене. И все: конец всему, будто вдруг сорвались с петель книжные полки, в общем, словами не передать.

 

Позади Луи его ребята, вот они – Трамми Янг, который играет на тромбоне, словно держит в объятиях голую женщину и она золотисто-медового цвета, а рядом Арвел Шоу, который играет на контрабасе, будто держит в объятиях голую женщину и она цвета густеющего сумрака, и Кози Коул, который нависает над ударной установкой, словно маркиз де Сад над исхлестанными задницами восьми голых баб, и еще двое музыкантов, чьи имена не стоят упоминания, они здесь, наверно, по оплошности импресарио, а может, Луи наткнулся на этих ребят под Пон-Неф и увидел их голодные лица, да вдобавок одного зовут Наполеоном, а это железный аргумент для Армстронга, такого потрясающего хронопа. Но вот он час Апокалипсиса – Луи уже поднял свой сверкающий золотом меч, и первая фраза «When its sleepy time down South» опускается на людей лаской леопарда, спрятавшего когти. Музыка вылетает из трубы Армстронга, как ленты из уст святых на готических картинках, и в воздухе рисуются горящие золотом письмена, а следом за первым посланием вспыхивает «Muscat Ramble», и мы, в партере, судорожно цепляемся за все, во что можно вцепиться под руками у себя и у соседей, отчего зал становится странно похожим на огромное сообщество обезумевших осьминогов, а в центре этого действа – Луи, он стоит, закатив глаза, белеющие за трубой, и девственно белый платок трепещет в затянувшемся прощании с чем-то, чего не понять, будто он, Луи, готов без конца говорить «прощай» музыке, которую творит сейчас, в этом зале, и которая тут же исчезнет навсегда; будто ему ведомо, какой страшной ценой надо платить за эту немыслимую свободу, его свободу. В каждом хорусе, когда Луис закручивает немыслимым завитком свою последнюю фразу и чьи-то незримые ножницы молниеносным взмахом разрезают золотую ленту, хронопы на сцене начинают очумело скакать, ничего не видя перед собой, а хронопы в партере исходят восторгом, ну а фамы, пришедшие на концерт просто по ошибке или потому, что положено сходить, или потому, что билеты слишком дорогие, переглядываются с заученно любезным вьфажением лица, ни черта естественно, не понимая, к тому же голова раскалывается на части, и вообще, им бы сидеть сейчас дома и слушать хорошую музыку, про которую так славно рассказывают по радио, – да просто убраться куда-нибудь подальше от этого театра, что ли.

 

И замечательно, что пока длится настоящий шквал аплодисментов, обрушивающихся на Луи после каждого его хоруса, он сам спешит выказать, что доволен собой донельзя: смеется во весь огромный белозубый рот, машет платком, похаживая по сцене, и перекидывается веселыми шуточками с музыкантами – словом, он безмерно рад всему и всем. А теперь, воспользовавшись моментом, когда из тромбона, который резко вскинул Трамми Янг, вырывается на волю немыслимо сгущенный разряд звука и его осколки то дробно рассыпаются, то взлетая, скатываются вниз, Луи старательно промокает платком потное лицо, и не только лицо, но и шею, и даже, думаю, изнанку глаз, судя по тому, как он безжалостно их трет. И тут постепенно обнаруживаешь маленькие хитрости, которые помогают Луи чувствовать себя на сцене, как дома, и получать от всего полнейшее удовольствие; главное – это небольшое возвышение, откуда Кози Коул, подобный Зевсу, исторгает громы и молнии в каких-то сверхъестественных дозах, так вот, на этом возвышении лежат стопкой не меньше дюжины белых платков, и Армстронг незаметно берет один за другим, потому что платок очень скоро превращается в мокрую тряпку. Пот течет так, что через короткое время Луи чувствует неодолимую жажду, и, улучив тот миг, когда Арвел Шоу вожделенно бросается в рукопашную схватку со своей темнокожей дамой, он берет с возвышения Зевса таинственный красный бокал, узкий и высокий, напоминающий кубок для игральных костей или Святой Грааль, и пьет из него какую-то жидкость, порождая множество самых различных догадок и сомнений у присутствующих в театре хронопов, хотя кое-кто из них готов спорить, что Армстронг пьет обыкновенное молоко, в то время как другие, вскипая негодованием, упорствуют, что в его бокале не может быть ничего иного, кроме бычьей крови или критского вина, что, собственно, одно и то же, хоть и зовется по-разному. Тем временем в руках у Луи, незаметно спрятавшего стакан, снова свежий белый платок. Теперь он настроен петь, и вот уже поет, а когда Луи поет, весь заданный ход вещей останавливается, и не по какой-либо доступной пониманию причине – просто не может не остановиться, когда поет Луи Армстронг, и теперь из его горла, откуда еще какие-то минуты назад взмывали ввысь золотые гирлянды томящих звуков, вырывается, нарастая, рев влюбленного оленя, мольба антилопы, обращенная к звездам, шепоток красавцев-шмелей в сиесте высоких трав. А я, затерянный под огромными сводами его пения, закрываю глаза, и вместе с голосом сегодняшнего Луи ко мне приходят все его голоса из ушедших времен, его голос со старых, невесть куда пропавших пластинок, его голос, поющий «When your lover has gone», поющий «Confessin», поющий «Thankful», поющий «Dusky Stevedore». И хотя сейчас я не более чем зыбкое, едва ощутимое движение в совершеннейшем пандемониуме театрального зала, который голос Луи подвесил в воздухе огромным хрустальным шаром, мне на мгновенье удается вернуться к самому себе, и я вспоминаю тридцатый год, когда познакомился с Армстронгом, впервые услышав его на пластинке, вспоминаю тридцать пятый год, когда сумел купить моего первого Армстронга, «Mahogany Hall Stomp», в записи фирмы Полидор. Я открываю глаза, и вот он здесь, на сцене парижского театра, я снова открываю глаза, и вот он стоит вживе после моей южноамериканской любви к нему длиною в двадцать два года, и поет, поет, смеясь во всю ширь лица смехом вечного ребенка, Луи – хроноп, Луи – потрясающий хроноп, Луи – несущий радость людям, которые того стоят.

 

Но вот Луи обнаружил, что в партере сидит Юг Панасье, его друт, Луи, конечно, счастлив – еще бы! – и спешит к микрофону, чтобы посвятить ему следующую пьесу, и они с Трамми Янгом начинают острый контрапункт тромбона и трубы, а это – ну, рви на себе рубаху в клочья и швыряй их один за одним или все разом в воздух. Трамми Янг бросается в атаку, точно разъяренный бизон, вот он перебивает, вот отскакивает, снова нападает, еще немного и ты этого не выдержишь, но Луи, он все равно обводит, проникает в любую лазейку, и ты уже слушаешь только его трубу, в который раз убеждаясь, что, когда играет Армстронг, каждая лягушка – в свою лужу, и всё тут! Потом наступает примирение – Трамми и Луи вместе устремляются ввысь, точно два тополя, растущие рядом, и последним взмахом ножа распарывают сверху донизу воздух, а мы сидим не шелохнувшись, в какой-то блаженной одури. Концерт закончен, Луи, наверно, уже надел свежую рубашку и думает о гамбургере, который ему приготовят в ресторане, о том, как примет душ, но зал все еще заполнен хронопами, погруженными в этот волшебный сон, толпами хронопов, которые медленно, будто против воли двигаются к выходу – и каждый еще пребывает в своем сне, а в самой сердцевине сна у каждого хронопа – крошечный Луи, который все играет на трубе и поет.

[STSOFT]

Неплохое трио из Лондона. Работают в стиле acid jazz c элементами deep house. Им приписывают переклик с творчеством монструозных 4 Hero.

 

Вот довольно интересная композиция

 

[sadistic]

Sade, Kenny G, Dave Koz, Maysa. Soul Ballet - вот, пожалуй, корифеи этого направления.

Есть радио.

 

пасиб, вот это уже интересно

[A-Leх]

 

В содружестве с замечательным джазовым аранжировщиком Гилом Эвансом, Дэвис и компания сумели соединить в одном "флаконе" аутентичную испанскую музыкальную традицию с виртуозной джазовой импровизацией. Пластинка слушается очень легко, захватывает дыхание и к ней хочется постоянно возвращаться.

[STSOFT]

 

В содружестве с замечательным джазовым аранжировщиком Гилом Эвансом, Дэвис и компания сумели соединить в одном "флаконе" аутентичную испанскую музыкальную традицию с виртуозной джазовой импровизацией. Пластинка слушается очень легко, захватывает дыхание и к ней хочется постоянно возвращаться.

Знаменитый альбом. Заметно влияние Гила Эванса, его оркестровка потрясающая.

Однако, мне лично по душе камерные зарисовки в период сотрудничества Майлза Дэвиса с Биллом Эвансом и Джоном Колтрейном (1958 г.), В в моем списке Билл Эванс идет под номером 1.

И Чик Кориа о нем тоже неплохо отзывался :

Ценность Билла Эванса невозможно измерить ни по одной шкале. Он один из величайших, повторюсь, величайших, пианистов XX столетия…

Чик играет на Ямахе RX5 (вместо привычного для него родоса). Обратите внимание на 6-стр. бас-гитару.

Кстати, на басу играет аж сам John Patitucci, тоже заметная фигура в джазе, на его счету по-моему, Грэмми и не одна.

Единственный минус этого выступление - несвойственная Чику ужасная ямаха, дурацкий инструмент. Видимо, так сложились обстоятельства этого джема.

Изменено 10.06.2013 10:24 пользователем STSOFT

[STSOFT]

Решил исследовать творчество этой выдающейся американской группы, сыгравшей в свое время значительную роль в формировании стиля acid jazz.

В 2006 г. альбом "People, People, Music, Music" был номинирован на Грэмми как лучший альбом в направлении contentprorary jazz, но так и не получил эту премию (жаль).

Интересно, что в альбомах наблюдается разброс по степени влияния собственно джаза на их музыку в целом. В некоторых альбомах jazz превалирует, а где-то уж очень сильно разбавлен.

Где-то они дают оторваться своим инструменталистам, среди которых я бы назвал "номером 1" флейтиста Richard Worth.

В начале 90-х, сразу же после основания коллектива, превалировали рэппер Nappy G и электронщик, неплохой аранжировщик DJ Smash. Постепенно группа утрамбовывалась и примерно к 1997 г. состав окончательно утвердился, а музыка приобрела оркестровую окраску.

 

Вот композиция переходного периода, где заметно все вышеуказанное в этом посте:

 

Groove Collective - Nerd

 

Нравится голосовка:

 

Изменено 12.06.2013 01:24 пользователем STSOFT

[Капелька Соулино]

Обожаю джаз. Причем, как классический, так и различные его ответвления/направления, о которых в теме уже упоминалось. Эта музыка совершенно особенная, ни на что не похожая, для меня джаз - это некое таинство и волшебство, личная музыка.

 

 

Великие джазовые стандарты

[LongLogin]

скорее челюстью своей подымет солнце муравей; скорей вода с огнём смесится; кентаврова скорее кровь в бальзам лечебный превратится

---------------------------

 

Ella Fitzgerald & Louis Armstrong - Let's Call The Whole Thing Off

[_MANIAC_]

Django Reinhardt - великий музыкант. Если кто не в курсе, чувак играл на 7-струнной гитаре. А почему? Он не мог брать баре, т.к. на левой руке после несчастного случая у него фактически действовали только 2 пальца.

Тем не менее, его игра поражает.

 

..................

 

У Джанго есть масса очень талантливых последователей на поле джаза мануш. Например -

 

 

и уж совершенно крутейший Tommy Emmanuel, да и реальный цыган Stochelo Rosenberg туда же.

 

Томми жжот напалмом, а Сточелло спокойный, аки удав...

[STSOFT]

Обожаю джаз. Великие джазовые стандарты

 

Спасибо, буду ждать еще постов от Вас в этой теме. Со своей стороны попробую что-то подобрать, может быть понравится...

 

У Джанго есть масса очень талантливых последователей на поле джаза мануш. Например -

 

 

и уж совершенно крутейший Tommy Emmanuel, да и реальный цыган Stochelo Rosenberg туда же.

 

Томми жжот напалмом, а Сточелло спокойный, аки удав...

 

Да уж, это нечто, конечно...

 

Мне кажется Joscho Stephan - это некая супер-машина, настолько потрясает техника исполнения и нельзя не заметить, что гитара имеет несколько необычный тембр, подобранный для подчеркивания супер-техничного исполнения из разряда "так сыграть невозможно".

 

Tommy Emmanuel - немного иная манера, в большей степени упор делается на "душевность" восприятия. Специально подобран тембр - уникальный, я считаю.

Что за гитара???

Как можно добиться от гитары такого звучания? За счет чего?

Ответ напрашивается - струны, древесина, сборка/склейка, +особая настройка. Или чутьем, или надо считать биения (в полной тишине) и отнимать/прибавлять нетрадиционные где +2, где -1. Конечно, будут ограничения в тональностях, но ради уникальности это стоит того.

Сейчас, конечно, проще - существуют джазовые настройки для роялей, например, они малость отличаются от обычной логарифмической шкалы. На компьютере подключаешь микрофон, запускаешь спец. программу и каждую клавишу под 0 биений. Кстати, октавные настройки тоже малость диссонансные, создается эдакий романтизм октав.

 

Из всех приведенных тобой гитаристов мне все же больше по душе Томми.

 

 

Среди френдов - 86-летний (!) Bucky Pizzarelli.

[marabu]

С детства приучили к джазу, не могу без него теперь. Дома всегда играет радио Эрмитаж

[_MANIAC_]

Tommy Emmanuel - немного иная манера, в большей степени упор делается на "душевность" восприятия. Специально подобран тембр - уникальный, я считаю.

Что за гитара???

Как можно добиться от гитары такого звучания? За счет чего?

Ответ напрашивается - струны, древесина, сборка/склейка, +особая настройка. Или чутьем, или надо считать биения (в полной тишине) и отнимать/прибавлять нетрадиционные где +2, где -1. Конечно, будут ограничения в тональностях, но ради уникальности это стоит того.

Сейчас, конечно, проще - существуют джазовые настройки для роялей, например, они малость отличаются от обычной логарифмической шкалы. На компьютере подключаешь микрофон, запускаешь спец. программу и каждую клавишу под 0 биений. Кстати, октавные настройки тоже малость диссонансные, создается эдакий романтизм октав.

 

Из всех приведенных тобой гитаристов мне все же больше по душе Томми.

.

 

Maton bg808TE.

 

Томми каэш велик без базара, я был на его концерте раза два. Кстать, что характерно, у Томми отсутствует музыкальное образование и он постоянно прикалывается, что не знает нот и табулатуру читать не может...хватает только слуха ога.

 

А еще он умеет делать вибратто, слегонца сгибая гриф.

 

На счет Розенберга - крайне рекомендую внимательно прислушаться. Сточелло - реальный цЫган и его техника гораздо ближе к Джанго, нежели у Томми, например тащемта. Томми - разноплановый гениальный гитараст, но всеж-таки он ближе к Чету Аткинсу по манере и технике. Это не является критерием хорошо-плохо, а просто важно в контексте именно Джанго Рейнхардта и джаза мануш. Сточело - нереально кррррут.

 

 

Так чо - вперед на Розенберга - реально дикий цыган ггг))))))

 

Ну и реальный концерт...в Хорватии.....ччччерти нарезают кррррупными ломтями. Волшебно, мать их...в 1,32 так и вообще...

Изменено 22.06.2013 13:17 пользователем _MANIAC_

[Yorick]