Что мы видим, когда смотрим на небо? (Ras vkhedavt, rodesac cas vukurebt?)

[empathy]

[основной конкурс

берлинского фестиваля]

[секция «основной слот»

фестиваля в нью-йорке]

Год: 2021

Страна: Германия, Грузия

Время: 02:30

Жанр: драма

Премьера: 16 июня 2021, Берлин

Режиссер: Александр Коберидзе

Сценарий: Александр Коберидзе

Оператор: Фараз Фешараки

В главных ролях:

Георгий Амброладзе · Георгий Бочорашвили · Ирина Челидзе

Сюжет:

Однажды летним днем в древнем магическом городе Кутаиси

сталкиваются аптекарша Лиза и футболист Георгий.

Они встречаются еще раз — на сей раз вечером —

и, моментально влюбившись, договариваются о новом свидании,

так и не узнав имен друг друга.

Изменено 09.10.2021 15:39 пользователем empathy

[empathy]

korydor:

  Цитата

Грузинский режиссер Александр Коберидзе любит читать сказки. Он читает все сказки, которые попадаются ему под руку – главное, чтобы это были оригиналы. Он хочет решить для себя вопрос – бывает ли магия в повседневной жизни? Медленно и обстоятельно, в течение двух с половиной часов экранного времени, он складывает паззл современной сказки. Для этого для начала он опускает камеру вниз, к земле. Ведь для того, чтобы увидеть небо, нужно твердо знать, на чем ты стоишь.

  Цитата

В кадре первой встречи Лизы и Гиорги мы видим только их ноги и упавшие на асфальт книги. Кажется, что этот прием Коберидзе позаимствовал у французского режиссера Эжена Грина, в фильмах которого зрители часто видят обувь, коммуницирующую между собой. И хотя Эжен Грин – единственный в современном кино, кто часто вместо лиц показывает ноги, он, скорее всего, не сам это придумал, а позаимствовал в более раннем кинематографе. Так, в немом кино большое внимание уделяется ногам актеров. Ведь в ту эпоху считалось, что «человек не может ходить без ног». И если ноги актера обрезались кадровой рамкой, дубль объявляли бракованным.

  Цитата

Немое кино – другая великая любовь Коберидзе после сказок. Он ею заражен с самого начала, с дебюта «Пусть лето больше не настанет никогда». Как и в новом фильме, в этой трехчасовой гей-драме грузинский режиссер обильно использует интертитры. Но, чтобы погрузить в настоящую магию, одних белых букв на черном фоне мало.

 

«А сейчас на минуту закройте глаза», – спустя полчаса экранного времени предлагает Коберидзе. Он устраивает интерактив, играет со зрителями в жмурки. Эта уловка нужна ему, чтобы показать перевоплощение героев. На месте играющей Лизу актрисы Ирины Челидзе появляется другая актриса – Ани Карселадзе, Гиорги Бочоришвили, играющий Гиорги, сменяет Гиорги Амброладзе. Происходит волшебство, примерно, как в фильме «Счатливый Лазарь» Аличе Рорвахер, когда герой упал со скалы и проснулся невредимым спустя полвека.

 

Фильмы Рорвахер и Коберидзе стоят на одной кинематографической полке – магического реализма. И как бы сам режиссер не убегал от желания каталогизировать его творчество, это та самая ниша, в которой покоятся «Вампир» Карла Теодора Дрейера, «Сны» Акиры Куросавы, «Лабиринт Фавна» Бенисио дель Торо, «Хьюго» Мартина Скорсезе и даже «Паддингтон» Пола Кинга. Все эти фильмы объединяет то волшебство, которое в них существует.

  Цитата

Или самый первый кадр в фильме – раздевалка футбольной команды, в которой играет Гиорги. Игроки, один за другим, молчаливо сбрасывают футболки в кучу на полу. Так образуется бесформенная груда белья. Этот ритуал раздевания как будто метафора сбрасывания кожи, перемены облика, который предстоит героям. И такие перекликающиеся друг с другом детали Коберидзе разбросал по всему фильму.

 

Настоящим макгаффином в картине является мяч. Коберидзе сам не играет в футбол, но, как истинный болельщик, посвятил ему большую часть фильма. Когда внешность Гиорги меняется, он теряет свой дар футболиста. В фильме это показано наглядно: Гиорги даже не может сделать удар ногой по мячу. Но мяч из кино никуда не пропадает. Спустя некоторое время под балконом нового Гиорги появляется группа детей, которым бывший футболист, как дар небесный, молча скидывает мяч. Затем мы видим, как позже мяч плывет по горной реке, дрейфуя на волнах, подобно культовому пластиковому пакету, кружащему на ветру в «Красоте по-американски».

  Цитата

И, конечно же, Коберидзе не стал бы любимцем синефилов, если бы не затронул тему кинематографа. Кино у него становится тем самым волшебным инструментом, которое спасает влюбленных. Магический киноглаз Дзиги Вертова существует. Пусть же лето больше не кончается никогда. Так что мы видим, когда смотрим на небо? Мы видим перевернутую вселенную, состоящую из прищепок и светофоров, мячей и футболок, хачапури и мороженого, собак и актеров, режиссеров и футболистов. Потому что все эти мелочи и есть бог.

kinoart:

  Цитата

Режиссер Коберидзе идет и еще дальше: в ключевой сцене, когда героиня ложится спать, экранный титр говорит зрителям закрыть глаза и открыть их уже после звукового сигнала. Когда открываешь глаза, у героини уже новое лицо, а камера сменилась с пленочной на цифровую. Впереди лишь чистая магия кино: герои будут тщетно искать друг друга, однако зритель может быть уверен, что сглаз не устоит — и в конце все будет хорошо.

  Цитата

В сказочном Кутаиси Коберидзе интересуют те же элементы, что и в малопиксельном Тбилиси. Снова героями становятся бродячие собаки: они не просто скучают в кадре, а назначают друг другу встречи — в одном из двух кафе, где местные жители традиционно смотрят футбольные матчи. Режиссера опять интересуют случайные прохожие, массовка: их фигуры, жесты, движения он превращает в самостоятельные монтажные произведения, сродни музыкальным. Особого фокуса удостаиваются дети: во время их футбольного матча в середине фильма «Что мы видим...» обращается клипом в натуральную величину. Коберидзе берет повседневные фразы и складывает их в большую городскую симфонию. Сказочный сюжет здесь в некотором смысле вторичен.

  Цитата

Трудно поверить, но в XXI веке Коберидзе снимает игру света на занавесках с такой пытливостью, с какой когда-то Луи Люмьер — лучи солнца в аквариуме. Камера зримо присутствует в каждом кадре: будь то слежение за плывущим по реке мячом или за случайно впорхнувшей в кадр птичкой (это ли не идеальные примеры люмьеровского кинематографа наблюдения?); монтаж эксцентричен и игрив — вся эта техника возвращает в кино какую-то первозданную романтику. Однако речь здесь стоит вести скорее не о наивности, а, наоборот, о синефильской искушенности.

  Цитата

Сам Коберидзе явно иронизирует над статусом одного из последних романтиков кинематографа. Закадровый голос задает риторический вопрос: для чего вообще может сгодиться такое бесполезное кино? Вместо режиссерского стейтмента в пресс-релизе Коберидзе и вовсе написал лирическое пятистишье:

 

Я и ты

Когда я открываю глаза, я вижу тебя

Когда я закрываю глаза, я вижу тебя

Кто-то скажет, что я слеп, но это не так

Я вижу тебя, я вижу тебя, я вижу тебя

 

Для трех часов незаметного музыкального пленения, приглашающих к опыту расслабляющего просмотра, это выглядит логично, а не раздражающе. Это не просто любовная лирика, а, кажется, самоопределение режиссера, одержимого собственным всепроникающим видением. Неслучайно чары с влюбленных снимает именно кинематограф. Герои попадают в романтическую картину пары документалистов; оператора и режиссера играют родители Коберидзе. В кульминационной сцене все смотрят проекцию в кинозале, и в этот момент изображение, как и в начале фильма, становится пленочным, после чего вытекающую за 150-минутный хронометраж магию кино плененным зрителям предлагается довоображать уже дома.

[empathy]

 

8-9 октября в «новой голландии» — https://nhifilmfest.com/2021/main-competition/what-do-we-see-when-we-look-at-the-sky

[Walter666]

Всё как выше написано. Чистый кайф. На два с половиной часа с головой погрузился в солнечный Кутаиси, где всё спокойно. Собаки бегают по улицам, дети играют в футбол на площадке, пока взрослые у баров смотрят Чемпионат мира. В воздухе витает романтика, и произойти может что угодно, но закончится всё хорошо, потому что это сказка, а в мире, в котором мы живём, ведь столько жестокости. Волшебная городская симфония.

[MysteryMan]

Режиссер явно что-то знал еще год назад -)