Конец века

[Inside_view]

Страна

Год - 2001

Жанр - социальная драма, фантастика

Режиссёр — Константин Лопушанский

В ролях: Светлана Свирко, Ирина Соколова, Роман Виктюк и др.

Общий синопсис

«Институт сознательных сновидений» — так называется клиника — таинственное место. Здесь происходят подлинные чудеса. Именно здесь, во время психоделических сеансов раскрывается дверь в иную реальность, в глубины сознания человека и его генетической памяти.

Мнение

Гениальное (как теперь уже для меня очевидно) творчество Лопушанского хорошо известно в мире и в нашей стране хотя бы потому что данный фильм из его "Апокалиптики" имеет две наших и одну аргентинскую номинацию на кинофестивалях. Интересно отметить, что смыслы фильмов рассматриваемого режиссёра становятся всё глубже и сложнее после ослабления и распада СССР и Мира Социализма, отражая тот факт, что фактически уже на всей планете рухнула Человеческая Цивилизация, а большинство людей лишились Человечности.

В кинофильме рассматривается тема взаимодействия матерей со своими дочерьми, а так же многие другие горестные темы человеческого житья-бытья. Фильм очень красивый и бесконечно горестный, но всё объективно и ничего не "притянуто за уши".

[ТДВ]

 

Всегда впечатляли мастера, умевшие простыми средствами с первой минуты вызвать сложные ощущения, при этом не эпатируя, не толкая тебя на физиологический уровень реагирования.

Фильм у режиссера в который раз начинается с поблескивающей в темноте воды. Красиво. А потом тебя уволакивает женское лицо... Героиню будут показывать много, без стеснения и боязни надоесть. Вместе с пространной мелодией зритель практически сразу попадает под чары. Можешь смотреть на благородный лик, можешь читать вступительные титры — первые пять минут в любом случае наиболее заманчивые и многообещающие. Я не вспомню сейчас никого наверно, кто б столь же быстро, непренужденно выводил смотрящего на кипарисовую тропу "летитбизма", как это получалось у Лопушанского.

Как и просмотренные в разные годы три других его фильма, этот снят будто бы на все времена. Правда на этот раз я споткнулся об переменчивый масштаб выбранных вопросов...

Кочующие общие темы из фильма в фильм режиссера не рассматриваются сызнова под другим углом, а продолжают словно непрекращавшееся описание человеческого брожения. Что совсем не обесценивает более поздние (или ранние) ленты. Стилистика их такова, что смотреть можно вразброс; лично я не нашел никакого развития языка или углубления мысли, указующие на порядок просмотра. Такое впечатление, что реж сразу был в конечной фазе становления. С '80-х гг. визуально его кино не претерпело ровным счетом ничего. Разве что денежное обеспечение кое-где способствовало использованию необычных декораций.

Итак, отдаленный взгляд философа мне нравится как и раньше. Но другая часть описания процессов брожения, более конкретная, касающаяся судеб одного поколения, на этот раз показалась мне нелепой. Сними режиссер этот фильм в '93-ем или чуть позднее, ступая по горячим следам, было б понятно. Но к нулевым накопилось столько групп потерпевших от "века минувшегого", что выщеплять идейно обманувшихся строителей коммунизма (понимаю, категория выбрана условно), как мне кажется, было ...спорным решением. Если разбирать СССР, то еще вопрос, кому досталось больше, тем самым напитанным энергией времени, как изложено в фильме, или их детям, внукам. Но я уже отметил, что режиссерский шаг нетороплив, и допускаю, что с его колокольни никакие побочные жертвы авфганской, чеченской войн, например, не являются более ярким пятном в конфликте времен. Если смысл заключался в противопоставлении именно убежденных, сознательных людей, то дочка главной героини также не вызывает ощущения принципиального человека. Или веянием ХХI в. служит как раз беспринципность?

У данной работы два конечных варианта, я смотрел более сжатый. Возможно, в вырезанных минутах было что-то полезное для понимания замысла. Биографические сведения о третьем женском персонаже показанной семьи, к примеру, с которым сравнивали дочку...

Зато главные герои сквозь десятилетия сохраняют удивительную однородность. Сродни персонажам романов Достоевского все они привлекательны крепким ядром личности, давно проявленным и легко вытесняющим любые маски. Это-то богатство и заставляет завороженно слушать героев, свободно говорящих как о сложных, так и о простых вещах одинаково интересно. Редкий навык, который вряд ли преобретешь тренировкой с людьми. Героиня "Конца века" не замкнута, но окружающему обществу нечего ей дать. И в отличие от героев "Писем", "Посетителя", "Лебедей" недодает ей трагичности, как мне увиделось, сам режиссер. А вообще, обсудить после фильма есть что, конечно... Попробуй ответь себе, что лучше: болезненная память, переживание боли всю жизнь, или потеря такой памяти ради жизни. Хитрец скажет про сохранность опыта, но перемену отношения. Однако так не скажет испытавший горе.