gordy

Так называемый

Злобный папаша не хочет отпускать сына в люди, запрещая ему идти на учение в колледж, тогда как неглупый парень метит в высшие сферы, чтобы стать наравне и быть не хуже спесивых аристократов, брезгливо отворачивающихся от беспородного выскочки, стремящегося проникнуть в общество избранных, считая себя ничем не хуже дорвавшихся.

Понабравшись имён от матери, обслуживающей на банкетах лондонскую знать, юноша идет напролом, прокладывая себе путь громкими фамилиями и сиятельными титулами, благодаря им, оказываясь принятым и допущенным, и даже обласканным богемной средой, отозвавшейся на застенчивость и открытость, кто, поверив, а кто, по обыкновению, снисходя.

Гневный отеческий пинок под зад отправляет нетерпеливого Дина за порог опостылевшего дома искать приключений в свободном плавании в океане шансов и возможностей, погружаясь в глубины тайн и секретов светских львов и зазнавшихся львиц, чтобы, прикрывшись чужим именем, занять место в одном ряду с ними, не уступая ни в чём, никому.

Вопреки странному описанию Кинопоиска, сын состоятельной дамы не был геем, проходя по части снобов, расколовших чужеродного новичка, чем и подстегнул желание последнего принять на себя чужую роль, доказывая свою уместность в среде чопорных дам и заносчивых кавалеров, жируя, засматривающихся на живеньких пареньков.

Бежавший от насилия отца, молодой человек втягивается в интриги спорных взаимоотношений, наблюдательно изучая нравы и приглядываясь к повадкам тех, кто хочет его и кого хочет он, подбираясь совсем близко к цели, отделённой от него парой шагов обмана, которых не хватает самозванцу, чтобы оторваться от прежней жизни и её передряг.

В новом образе жизни главный герой стремится найти удовлетворение своих амбиций, сталкиваясь с дилеммой соблазна и самоопределения, в свою очередь, подвергая давлению новый круг, обнажающий перед ним в прямом и переносном смысле наготу своих помыслов и тел, позволяя заглянуть внутрь психологии и мотивации личностей, владеющих правом и претендующим на него.

К завершению затянувшейся авантюры юноша успевает обрести зрелый взгляд, как на прошлое, так и на будущее, имея, что сказать обоим родителям, зная всё про себя и открываясь им новым, другим, переступившим порог снаружи и преодолев рубеж изнутри, совместив своим путешествием социальную драму с нравственным выбором, не столь впечатляющим, в программе робкого сценария и слегка приглушённом в исполнении блёклых действующих лиц, достаточных для контура, очерчивающего тему, которую разовьёт кто-то другой.