Только что прочитала пьесу - по пьесе это изнасилование.
Но вот фильм, убей бог, воспринимается по-другому. Возможно, потому что в пьесе не видно этих ее голодных взглядов на него. А в фильме это прям в лоб.
И вот эта ситуация в конце - до самого последнего момента у Бланш был контроль над ситуацией. При этом она - человек, живущий на голых инстинктах. Мужчинами она манипулирует на автопилоте - тут за занавеской голой показалась, там платье попросила застегнуть, тут халатик красиво накинула, музычку включила. Все это без планирования, автоматом. А как пацана она помацала - будто ягодку на ходу подцепила и в рот кинула.
Собственно та ситуация, которая произошла в конце, это единственный вариант, при котором секс с ним был возможен. Причем не только возможен, но и стал бы местью ему и сестрице.
Не найдется женщина, желающая быть изнасилованной предметом своего желания, но 90% женщин, уверена, имеют такие фантазии.
А Бланш - человек, чрезвычайно гибко обращающийся с фантазиями.
И вот эти ее непрерывные рефрены - свинья, животное, свинья, животное. Какого итога можно добиться, если взрослого человека называть свиньей? Того, что он захрюкает.
Уильямс всю пьесу говорит, что Бланш уже мертва. Что она живой труп, который питается мужчинами и который потерял родовой склеп.
"Неподалеку от "Мечты" -- тогда она еще была нашей, -- находился военный лагерь, где муштровали новобранцев. И каждую субботу по вечерам ребята отправлялись в город и напивались. ...а на обратном пути -- бывало, уж и на ногах-то не стоят! -- заворачивали к нам и выкликали под окнами: "Бланш!.. Бланш!" А я... я не упускала случая улизнуть и откликнуться на их зов... А потом патруль собирал у нас на лужайке их бездыханные тела в грузовик..."
"Смерть... Я, бывало, по одну сторону кровати, она -- по другую, а смерть -- тут же, под боком..."
"В "Тарантуле"! Вот где я жила -- гостиница под вывеской "У тарантула в лапах".
МИТЧ (сбитый с толку). Тарантул?..
БЛАНШ. Ну да! огромный паучище... К нему я и завлекала свои жертвы."
"Да, похожи, милый ягненок. А теперь -- удирай. Ну, поскорей! Не мешало бы прибрать тебя к рукам, но приходится быть добродетельной, так что оставим детей в покое."
И что интересно - при всем этом потреблении мужчин она отрицает секс как радость. Она считает секс чем-то грязным, мерзким, постыдным, только для самок.
"БЛАНШ. Это называется грубой похотью... да, да, именно: "Желание"! - название того самого дребезжащего трамвая, громыхающего в вашем квартале с одной тесной улочки на другую...
СТЕЛЛА. Будто бы тебе самой так ни разу и не случалось прокатиться в этом трамвае!
БЛАНШ. Он-то и завез меня сюда... Где я - незваная гостья, где оставаться - позор. да, с такими сходятся - на день, на два, на три... пока дьявол сидит в тебе."
"Так не предайся же зверю, не живи по-звериному!"
То есть Бланш - гремучая смесь из воинствующего ханжества и разврата. Причем спит со всеми подряд, но сестру стыдит за то, что та спит с мужем.
Учительница английского - это что-то значит в России. А в Штатах она учительница родного языка. Это раз.
А во-вторых, Бланш воспитана в настолько образованной семье, что даже не освоила таблицу умножения.
Сразу видно аристократа духа. Математика - это для некультурного быдла.
Это после роты солдат, с которыми она зажигала?
Но самое главное - она после этого не опустилась. Не стала самкой.
А эта рота солдат - как тут выше высказали здравое предположение, должно быть они напоминали ей мертвого мужа. Все сразу. Целая рота мертвых мужей.
Но самка при этом - сестра, счастливая с одним живым мужем.
В смысле 5 месяцев писать по разрешению, принимать душ по расписанию, заниматься сексом в режиме беззвучного слоумо - это в его понимании "удобно и хорошо".
У чела по ходу хозяйские запросы на минималках. Немудрено, что Стелла за него так держится. Где еще такого дрессированного лоха откопаешь.