Книги

[Pippi Langstrump]

Матушке спасибо, оттрубившей всю жизнь на почте, была возможность собрать более менее приличную библиотеку. Толстой, весь Пушкин, двухтомник Лермонтова, четыре тома Гашека, русские романы Набокова, Астафьев, часть Федора Михайловича. Всё советские издания. Надо наверстывать, освежать. Когда, как не сейчас, самое время.

 

Рассказы Гашека чудесные, особенно если неприятен солдафонский юмор Бравого солдата, где всё держится лишь на всеобщей идиотии во время войны. Тут уж лучше Поправку-22, попробовать.

 

Касаемо советских изданий (улучшенных и дополненных), как же коробило читать Гаргантюа и

Пантагрюэль в редакции тов.Сталина, а окончание Песни о Гайавате я так и не услышала. И это ещё не полный список. В тему, взялась за Довлатова, так он всё написанное в союзе, что смог - переписал, а что не смог - ''сжёг''..

[Gudleifr]

где всё держится лишь на всеобщей идиотии во время войны

Война не порождает армейскую идиотию, а "оправдывает". "Швейк" - это самое точное и верное произведение об армии на все (в т.ч. мирные) времена. А "Уловка" - это уже "с жиру".

 

Pippi Langstrump - кого это из забаненных пробило?

[Pippi Langstrump]

"Швейк" - это самое точное и верное произведение об армии на все (в т.ч. мирные) времена.

Спорить с человеком прочитавшим все книги мира я конечно не буду, но замечу, пишут их не для уастия в конкурсе на самую лучшую.

[Coimbra]

 

Pippi Langstrump - кого это из забаненных пробило?

нет)

 

Добро пожаловать на форум, Pippi

[makara]

У немецких писателей любовь к длинным периодам видимо в крови, заложена на генетическом уровне:

...У моего батьки (ибо так зовут отцов в Шпессерте) был собственный дворец, такой же, как и у прочих, притом красивый, какого ни один царь в свете, будь он еще более могуществен, чем великий Александр, не сумеет построить своими руками и от того на веки вечные заречется; оный дворец был расписан глиною и заместо бесплодного шифера, холодного свинца и красной меди покрыт соломою от благородных злаков; и дабы он, мой батька, своим высокочтимым и знатным родом, от самого Адама ведущимся, и своим богатством достойно мог величаться, повелел он воздвигнуть вкруг замка стены, да не из камня, что находят на дороге или выкапывают из земли в бесплодных местах, а тем паче не из тех никудышных печеных камней, кои в короткое время изготовлены и обожжены быть могут, как это в обычае у иных важных господ; вместо того взял он бревна от дуба, каковое полезное и благородное древо (ибо на нем произрастают окорока и колбасы), чтобы прийти в совершенный возраст, требует не менее ста лет...

 

или:

 

...Тут зачал я на своей волынке так всех потчевать, что на огороде жабы могли передохнуть, так что от волка, кой не выходил у меня из ума, мнил я себя в совершенной безопасности; и тем временем вспомнилась мне матка (ибо так зовут матерей в Шпессерте и Фогельсберге), как она частенько говаривала: ей забота, как бы куры от моего пения не попередохли, и было мне любо петь, дабы remedium против волков имел еще большую силу, и притом пел я ту самую песню, какую я перенял от матки:...

 

Оба приведенных отрывка взяты из одной и той же книги, замечательного памятника литературы. Это Ганс Якоб Кристоф Гриммельсгаузен и его самое известное произведение "Симплициссимус". Несмотря на то, что кому-то стиль автора может показаться излишне многословным, читается легко. Как (надеюсь) видно даже по цитатам, роман определенно несет в себе явно ощутимый оттенок иронии. Судя по примечаниям еще и литературной пародии, но поскольку объекты сатиры мне не известны, то эта составляющая "Симплициссимуса" от меня ускользает. Я не могу узнать оригинал и оценить насколько остроумно он высмеивается.

Я вообще хотела почитать "Необычайную историю Петера Шлемиля" Шамиссо, но к сожалению в букинистическом этой книги не было. Зато на глаза попался "Симплициссимус", название которого мне часто встречалось у Бальзака. Поэтому я и сняла с полки издание. В нем все, как я люблю: предисловие, послесловие, примечания (без которых многое будет просто неясно). Очень интересно с исторической точки зрения. Ведь автор не просто описывает далекое прошлое, он сам к нему принадлежит.

Изменено 21.01.2023 09:49 пользователем makara
уточнение

[Gudleifr]

пишут их не для уастия в конкурсе на самую лучшую.

Я не написал "лучшая", я написал "точная".

 

У немецких писателей любовь к длинным периодам видимо в крови, заложена на генетическом уровне

Поэтому немецкий идеален для технических описаний.

[Scud-IIEPBblu]

У немецких писателей любовь к длинным периодам видимо в крови, заложена на генетическом уровне:

 

Да нет, это в гораздо большей мере свойство самого языка как лингвистической конструкции со своими собственными внутренними законами — писаными и неписаными.

Равно как, скажем, английский — являющий собой образчик эклектики из нативного, зверски изувеченного латынью, французским и, наконец, тем же немецким (не считая ещё множества не столь явных "приблудных") — тяготеет, наоборот, к "лаконизмам" — нередко ценою "глотания слов и смыслов".

 

Отсюда (до некоторой степени) и разница ментальности: Гёте, Шиллер, Ницше, Шопенгауер vs. Шекспир со Свифтом и Шоу. ;)

[Savita]

Время было позднее. Я порядком устал и незаметно для себя заснул. Мне снилась какая-то нечисть: многоногие гигантские комары, бородатые, как Выбегалло, говорящие ведра с обратом, чан на коротких ножках, бегающий по лестнице. Иногда в мой сон заглядывал какой-нибудь нескромный домовой, но, увидев такие страсти, испуганно удирал. Проснулся я от боли и увидел рядом с собою мрачного бородатого комара, который старался запустить свой толстый, как авторучка, хобот мне в икру.

"Брысь!" — заорал я и стукнул его кулаком по выпученному глазу.

Комар обиженно заурчал и отбежал в сторону. Он был большой, как собака, рыжий с подпалинами. Вероятно, во сне я бессознательно произнес формулу материализации и нечаянно вызвал из небытия это угрюмое животное. Загнать его обратно в небытие мне не удалось. Тогда я вооружился томом "Уравнений математической магии", открыл форточку и выгнал комара на мороз. Пурга сейчас же закрутила его, и он исчез в темноте. Вот так возникают нездоровые сенсации, подумал я.

 

Я человек неприхотливый. Мне всего-то и надо было, что бутерброд с докторской колбасой и чашку черного кофе. Не понимаю, как это у меня получилось, но сначала на столе образовался докторский халат, густо намазанный маслом. Когда первый приступ естественного изумления прошел, я внимательно осмотрел халат. Масло было не сливочное и даже не растительное. Вот тут мне надо было халат уничтожить и начать все сначала. Но с отвратительной самонадеянностью я вообразил себя богом-творцом и пошел по пути последовательных трансформаций. Рядом с халатом появилась бутылка с черной жидкостью, а сам халат, несколько помедлив, стал обугливаться по краям. Я торопливо уточнил свои представления, сделав особый упор на образы кружки и говядины. Бутылка превратилась в кружку, жидкость не изменилась, один рукав халата сжался, вытянулся, порыжел и стал подергиваться. Вспотев от страха, я убедился, что это коровий хвост. Я вылез из кресла и отошел в угол. Дальше хвоста дело не пошло, но зрелище и без того было жутковатое.

[Savita]

https://knigavuhe.org/book/strugackie-arkadijj-i-boris-ponedelnik-nachinaetsja-v-subbotu/

Читает Михаил Черняк. Это просто спектакль, не поверите, что один чел играет

[Coimbra]

Матушке спасибо, оттрубившей всю жизнь на почте, была возможность собрать более менее приличную библиотеку. Толстой, весь Пушкин, двухтомник Лермонтова, четыре тома Гашека, русские романы Набокова, Астафьев, часть Федора Михайловича. Всё советские издания. Надо наверстывать, освежать. Когда, как не сейчас, самое время.

Хочу порекомендовать свою любимую книжку для путешествий.

Как раз о пылких отношениях с личной библиотекой.

Александр Генис «Камасутра книжника. Уроки чтения.»

Купила её так, между прочим, но дружба сложилась.

Как же читать классиков? Толстого – порциями, Достоевского – залпом. Первый выдерживает марафонский ритм, второй – только истерический спринт, загоняющий читателя до смерти, иногда –буквально. С романами одного хорошо жить на даче, перемежая главы речкой, чаем, грибами. Книги другого читают болея – не выходя из дома, не вставая с постели, не гася свет.

Неправда, что Достоевский и Толстой дополняют друг друга, они внеположны и асимметричны. Их объединяет только недоверие к литературе как к искусству слов

[mastholte rietberg]

Матушке спасибо, оттрубившей всю жизнь на почте, была возможность собрать более менее приличную библиотеку. Толстой, весь Пушкин, двухтомник Лермонтова, четыре тома Гашека, русские романы Набокова, Астафьев, часть Федора Михайловича. Всё советские издания. Надо наверстывать, освежать. Когда, как не сейчас, самое время.

Тоже наследство, в т.ч. 200-томник БВЛ - читаю его с детства и, разумеется, все еще не все открывала

[Savita]

— Г-голубчики, — сказал Федор Симеонович озадаченно, разобравшись в почерках. — Это же п-проблема Бен Б-бецалеля. К-калиостро же доказал, что она н-не имеет р-решения.

 

 

— Мы сами знаем, что она не имеет решения, — сказал Хунта, немедленно ощетинившись. — Мы хотим знать, как ее решать.

 

— К-как-то ты странно рассуждаешь, К-кристо… К-как же искать решение, к-когда его нет? Б-бессмыслица какая-то…

 

— Извини, теодор, но это ты очень странно рассуждаешь. Бессмыслица искать решение, если оно и так есть. Речь идет о том, как поступить с задачей, которая решения не имеет. Это глубоко принципиальный вопрос, который, как я вижу, тебе, прикладнику, к сожалению, не доступен. По-моему, я напрасно начал с тобой беседовать на эту тему.

[Savita]

Давно не получала такого истинного удовольствия. И эта атмосфэра сссровская, когда человек человеку брат и товарищ!

[makara]

Ну разумеется, в СССР все были братья и товарищи. Кто тогда анонимки писал - совершенно непонятно. Наверное исключительно заграничные эмиссары за чистое золото.)))

 

 

Мирно текла деловая беседа,

Пахло ромашками с луга…

Два людоеда в процессе обеда

Дружески съели друг друга.

 

Кто-то кому-то действительно был друг и товарищ, но далеко не повсеместно.

[Gudleifr]

Давно не получала такого истинного удовольствия. И эта атмосфэра сссровская, когда человек человеку брат и товарищ!

Можно иметь слабость к другим вещам Стругацких, можно даже считать их философскими шедеврами, но эта, все равно, лучше всех.

[Okadrov]

Ну разумеется, в СССР все были братья и товарищи. Кто тогда анонимки писал - совершенно непонятно. Наверное исключительно заграничные эмиссары за чистое золото.)))

 

 

Мирно текла деловая беседа,

Пахло ромашками с луга…

Два людоеда в процессе обеда

Дружески съели друг друга.

 

Кто-то кому-то действительно был друг и товарищ, но далеко не повсеместно.

 

а разве "Понедельник" - не сатира, как есть?

 

стремно, конечно, видеть все эти восторги, как будто человек впервые читает, да и вообще узрел

[Gudleifr]

а разве "Понедельник" - не сатира, как есть?

Конечно, сатира - на "людей, неудовлетворенных желудочно". Просто, Вы никогда в жизни не работали, и не можете представить, как это интересно.

[Prosto drug]

Чё, у вас тут, вечер встречи с книгой, да?

Давайте я тоже какую-нибудь цитату дам.

Ведь все равно, как говорил старый дедушка Скуди, никто ничего не читает.

 

- Галка идет, - мрачно говорит Димка и тайком показывает мне:

"Заткнись!"

Цок-цок-цок. На каблучках-гвоздиках подходит Галина Бодрова, прелестная девица современной конструкции. Мне очень нравится Галинка. Все светлеет вокруг, когда она появляется. По-моему, даже Димкина физиономия светлеет, когда появляется Галя. Когда-то они дрались здесь же, под этими окнами.

- Привет, мальчики! - говорит Галя. - Здравствуйте, Виктор! - машет мне рукой.

Я улыбаюсь ей. Димка смотрит на меня с угрозой. Он боится, что я продолжу разговор о режиссере.

- У миледи новое платье, - говорит Алик.

- Нравится? - Галка делает круг, как манекенщица.

- Это кстати, - говорит Юрка, - мы сегодня в кафе потянемся.

- Нет, - говорит Галя, - мы пойдем в кино. Я хочу посмотреть новую картину "Весенние напевы".

- Ха! - Алик полон пренебрежения. - Очередная штамповка!

- А я хочу ее посмотреть!

- Алька прав, - говорит Димка, - нечего там смотреть. Сплошные напевы. Хоровые напевы, танцы и поцелуйчики.

- А чего тебе еще надо, Дима? - спрашивает Галя и смотрит на него.

- Мне? - Димка смущен. - Что мне надо?

- А тебе что нужно, Алик?

- Мне нужен психологизм, - отрезает Алик.

Мне становится немного жаль Димку. Алик вот твердо знает, что ему нужно. Психологизм ему нужен, А Димка, бедняга, не знает. Особенно когда Галя вот так смотрит на него. Юрка вынимает из кармана монету.

- Ну что ж. Кинем?

Монета взлетает вверх почти до моего окна.

- Орел! - кричит Галя.

- Решка! - говорит Димка.

Все бросаются к упавшей монете. Галя весело хохочет и хлопает в ладоши.

Ничего не поделаешь: фатум! Придется идти смотреть новую кинокомедию "Весенние напевы", штампованную и лишенную психологизма. Я слышу, как Галя тихо говорит Димке: "Тебе не везет в игре", - и вижу, как Димка краснеет, Когда они все проходят под арку, я кричу:

- Дима, ты не знаешь фамилии режиссера этой комедии? Как он в смысле...

Димка выскакивает из-под арки и показывает, как он, вернувшись домой, свернет мне шею.

[Сэди]

никто ничего не читает.

 

Лжец.

[Scud-IIEPBblu]

Давайте я тоже какую-нибудь цитату дам.

 

Безумец! Самоубийца!

Что Вы натворили?!

Не только себе самому "сам-себе-кирдык!", но и нас всех подставили!…

Бессмысленно и беспощадно. За "здорово живёшь…"

 

Ну как это можно додуматься — посметь привести цитату в настоящем времени?!!!!!

О УЖАС!!! О горе нам!…

Вот сейчас прямо набегут стадом дети кукурузы, вычитавшие на Помойке у какого-то пыльным мешком пришибленного кретина, что будто бы писать любой и каждый литератор должен и обязан исключительно в прошедшем. Что пользоваться настоящим — разврат, изврат и садо-мазо-гомо-некро-педофилия. И вообще — нехорошо.

[Сэди]

Ну как это можно додуматься — посметь привести цитату в настоящем времени?!!!!!

 

Ничего, нашему критику полезно.

[makara]

а разве "Понедельник" - не сатира, как есть?

 

стремно, конечно, видеть все эти восторги, как будто человек впервые читает, да и вообще узрел

"Понедельник..." конечно сатира, но по моим впечатлениям тоже очень советская. Ну, там, "человек неудовлетворенный" это же без конца клеймимый "вещизм" и т. д. С одной стороны вроде все верно, а с другой немного напоминает фельетоны из "Крокодила".

Мне просто Стругацкие кажутся не слишком одаренными и крайне прозаичными. Но это, как всегда с любовью: непонятно, что тут лошадь, а что - телега и что во что запрягать. То ли я их не люблю, потому что они на мой взгляд не слишком сильные писатели, то ли я просто ищу объяснение своему равнодушию к ним (а на самом деле п р о с т о не люблю и все, и мое мнение о них - следствие, а не причина моей нелюбви).

А восторги читательницы по поводу эсэсэсэровской атмосферы, где якобы все были братья и товарищи - это чистейшей воды эскапизм, когда человеку хочется убежать из настоящего туда, где все проще и чище. Только СССР - такая же страна, как и все прочие: за парадным фасадом много чего неприглядного. И там жизнь была непростой.

P. S. Аксенова тоже не люблю. Мне, честно говоря, кажется, что его мать, Евгения Гинзбург, была более одаренной. Хотя "Крутой маршрут" на личном опыте и страданиях взращен, может быть поэтому производит сильное впечатление.

Изменено 23.01.2023 05:26 пользователем makara
дополнение

[mastholte rietberg]

это чистейшей воды эскапизм, когда человеку хочется убежать из настоящего туда, где все проще и чище. Только СССР - такая же страна, как и все прочие

А мы не убежали, это СССР убежал, мы остались на месте, и сделаем сами все проще и чище.

[Scud-IIEPBblu]

А мы не убежали, это СССР убежал, мы остались на месте, и сделаем сами все проще и чище.

 

Да это не СССР убежал. Никуда он не делся. Это у жителей его кукуха драпанула из бошек. Со сверхсветовой скоростью. Потому что им, дуракам, так было сверху приказано.

[Gudleifr]

В ругателях СССР завсегда нахожу два недостатка:

1. Они постоянно срываются на ругань.

2. Они ругают СССР за то же, за что в СССР ругали бы их самих.