Заслуженно забытые имена в советской литературе

[Лопухин]

Неа, серьезно на эту тему я ни с кем не говорил. Аспекты изучения Достоевского в школе совершенно не помню, во ВГИКе, разумеется, изучали в курсе "Русская литература", но тоже не припоминаю, как это преподносилось преподавателем. Вы не забывайте, что во ВГИКе я учился на заочном отделении, там на все предметы и просмотры отводилось всего 40 дней в году очного общения. И вряд ли там могли позволить себе потратить какое-то "отдельное" время на анализ "феномена Достоевского" в ущерб анализу образов Раскольникова, Мышкина, Ставрогина и прочих братьев карамазовых. Скажу более того. Руководитель моей творческой мастерской написала книгу, посвященную экранизации "П&Н" Львом Кулиджановым (та самая, с Тараторкиным и Смоктуновским). Каждый день очень долго ходила на съемочную площадку, наблюдала, как рождался фильм, разговаривала с режиссером, актерами. Потом все это плюс свои мысли изложила в книге. Про этот момент своей биографии и про эту книгу мой Мастер рассказывала на занятиях в институте. Но опять же- не шла там речь о "феномене Достоевского", о том, что находят для себя в его романах люди всех стран во все времена. Речь шла о "Преступлении и наказании", об образах книги и их трактовке в фильме. Т.е. не глобально о Достоевском.

[Виктор Сорокин]

Вот-вот, "в ущерб анализу образов Раскольникова, Мышкина, Ставрогина и прочих братьев карамазовых".

Отметил ли кто, анализируя сии образы, что Достоевский очень своеобразно выводит героев из общества? Напрочь? Они с жизнью ничем не связаны, ни с текущей (автор никогда не забывает "подкормить" их, чтобы ничто не отвлекало их от ихней "психологии", ни освободить их от любого (что в норме у людей так или иначе бывает) занятия, ни "избавить" их от прошлого? У того же Дмитрия Карамазова, например, ну никак не сказывается (ни в привычках, ни в чём) его военная служба, мы не знаем, чему - как студент - учился Раскольников (а из "не столь классической" литературы того же времени мы знаем, что студенты разных "отделений" весьма резко отличались - даже культивировали эти отличия - во взглядах "на мир и человека").

Что у Достоевского не люди, а некие "модели"?

Если речь идёт о "трактовке образа в фильме", неизбежен и анализ "образа в книге", а значит - раз фильм был экранизирован (а в СССР "случайно" такие вещи не происходили) - и "значение образа (книги) в культуре".

Либо - все эти трактовки "значения образа в культуре" висели в воздухе, и в обсуждении (и даже назывании) не нуждались?

 

Я повторяю: речь веду не о специальном "обсуждении феномена Достоевского", а о - вообще - разговорах о (например) Достоевском. На уровне чуть более детальном, чем "читал - гениально!", или "читал - не понравилось".

[Лопухин]

Виктор, ну 40 дней "на всё про всё", включая по 4 фильма в день только просмотров! А Вы рисуете такую картинку, как будто я на дневном учился и 5-6 дней в неделю с сентября по июнь мог с преподами и сокурсниками обсуждать "модели" Достоевского.

[Виктор Сорокин]

Ну и не только с сокурсниками. Или у вас - дома и с приятелями (буде они у вас были - вне работы и дома) - разговоры были только "деловые" (и о вашем учении - и с ним связанном - речи не заходило)?

[Лопухин]

И домочадцы и приятели у меня "другого профиля". Не гуманитарного, скажем так. Я погружался в "богему" только на 40 летних дней на протяжении 4 лет. Т.е. всего-то провел 160 дней "в богеме".

[Tesse]

Они с жизнью ничем не связаны, ни с текущей (автор никогда не забывает "подкормить" их, чтобы ничто не отвлекало их от ихней "психологии", ни освободить их от любого (что в норме у людей так или иначе бывает) занятия, ни "избавить" их от прошлого? У того же Дмитрия Карамазова, например, ну никак не сказывается (ни в привычках, ни в чём) его военная служба, мы не знаем, чему - как студент - учился Раскольников (а из "не столь классической" литературы того же времени мы знаем, что студенты разных "отделений" весьма резко отличались - даже культивировали эти отличия - во взглядах "на мир и человека").

 

 

Это есть ещё как. Худ. сторона у Достоевского - самая слабая. Его герои как манекены, лишь проводники идей его. И лит. стиль не шибко образный.

Достоевский сам признавал, что если бы у него было время, он писал бы не хуже Тургенева в плане языка, хотя я сомневаюсь. Умение увеличивать накал, закручивать интригу - тут он мастер. Да я и писала об этом. Честно говоря, последний раз читала Достоевского в подростковом возрасте. На моё тогда мизантропическое настроение хорошо наложился.

 

Вайль-Генис говорят, что основное в его творчестве - богоборчество. Может это и так.

[Виктор Сорокин]

Да, "богоборчество"...

Вообще-то, тут сложнее.

Достоевский - если взять всё, что о нём известно (и что он сам писал - в книгах и в "Дневнике писателя"), не хотел быть богоборцем. Скорее, он - как многие сейчас - видел в боге (и всеобщей вере в оного) спасение, причём (в отличие от Толстого) - именно в Православном Русском Боге.

Но...

Вы говорите, что читали Достоевского давно, так что напомню вам одну вещь, один момент из "Братьев Карамазовых". Глава называется (кажется) "Братья знакомятся". Брат Иван беседует с братом Алёшей (не цитирую, а пересказываю).

Иван задаёт вопрос: - Чем объяснить страдания невинных? А именно - летей?

(Взрослые - понятно: согрешили "от древа познания", ну и расхлёбывают).

Но - страдания невинных непонятны. Брат Иван приводит целый набор случаев измывательства над детьми, реальный, из газет (тот же перечень - в "Дневнике писателя"; то есть это занимало самого Достоевского). И говорит Иван дальше в таком роде: - Ну вот, свершится Светопреставление, и все поймут свои неправды и сомнения, и обиженные простят своих обидчиков, и все воскликнут "Прав ты, Господи!", и настанет Царство Божие. В котором - неизбежно - будет примирение (а не отмщение), ибо с отмщением - какая же гармония, какое совершенство?

Но - как простит мать мучителя своего ребёнка, даже если сам мучимый простит мучителя?

Но - что уравновесит страдания невинных?

Брат Алёша отвечает, что церковь учит: их уравновесит своим невинным страданием Иисус.

Вот тут Иван и задаёт свой знаменитый вопрос - о "мировой гармонии и слезинке ребёнка", и говорит, что если вселенская гармония требует стольких страданий, то - "Господи, я возвращаю билет".

Я понимаю это так:

Ибо Христос - бог ведь - сам отмерил меру своих невинных страданий, и тем - для равновесия - отмерил будущие страдания невинных.

Человек - Алёша - не считает возможным основать вселенскую гармонию на единой слезинке ребёнка. А Всеблагой Господь Бог?

В которого нужно - и хочется - веровать?

[Tesse]

Человек - Алёша - не считает возможным основать вселенскую гармонию на единой слезинке ребёнка. А Всеблагой Господь Бог?

В которого нужно - и хочется - веровать?

 

Я неверующая. И боге рассуждать не могу по этой причине.

 

Я считаю, что страдать, рисковать, терпеть лишения, и обязательно боль физическую и моральную должны все, включая детей. Ведь человек как биологическое существо рассчитан на борьбу за существование. Полностью исключение негатива из жизни, сытая, благополучная жизнь ведёт к скуке, ослабевает главный инстинкт - жажда жизни как таковой, ощущается маета, пустота, бесполезность существования.

 

По себе знаю, что ощущение счастья приходит после большого стресса, встряски.

 

 

Меня в книге "Крутой маршрут" Гинзбург поразило её замечание, что на зоне люди влюблялись друг в друга моментально. Почему? Голод, холод, страх. Обострились эмоции, обнажились нормальные, человеческие инстинкты. К чему этопишу? Страдать надо. Потом приходит катарсис.

[Tesse]

Да это простая софистика - рассуждать о слезинке ребёнка. Груднички плачут, их газы мучают, пищеварительная система ещё несовершенна, некоторые врачи говорят, что дети ором тренируют лёгкие, тренируют эмоциональную сферу. Потом дети плачут, если их каждое желание не исполняют. Они требуют, а реальность показывает, терпеть надо иногда, не всё всегда будет на блюдечке с золотой каёмочкой.

 

Дети маленькие - беспомощные и единственный их способ выжить - обратить на себя внимание взрослых криком. Так мудрая природа отшлифовала. Детский плач для уха - самый непрятный звук, терпеть сил нет, взрослые пытаются его прекратить всеми возможными способами, тем самым спасая ребёнка, тем самым продолжают свой род.

[Виктор Сорокин]

Я - тоже неверующий.

Но это (ИМХО) не мешает мне пробовать рассуждать о том, что - и почему - говорил верующий человекю

А Достоевский был человеком верующим. Или - что тоже возможно - пытался быть таковым.

[Лопухин]

Страдать надо. Потом приходит катарсис.

Наверное, все мазохисты такое кредо исповедуют.)

[Tesse]

Наверное, все мазохисты такое кредо исповедуют.)

 

 

Вот ей богу знала, что ёрничать будешь.))))

[Лопухин]

Да, ладно, напоследок простительно)))) В отпуск иду с понедельника.

[Tesse]

Тады отрывайся!))))

[Лопухин]

Виктор Сорокин: А Достоевский был человеком верующим. Или - что тоже возможно - пытался быть таковым.

Да, это одна из его фирменных фишек. Во всех романах кто-то из персонажей обязательно мучается от сознания того, что не верит в Бога.

[Виктор Сорокин]

Не исключено, что сам от этого мучался. Нарывался порой на мысль о том, что Бог-то (в мире необходимый) в этот самый мир "плохо вписывается".

Так что, может быть, не "фирменная фишка" - а выкидывание на бумагу собственного "интеллектуального кошмара"?

[Лопухин]

Фик его знает. Достоевский был настолько материально зависим от издателей, что, в принципе, мог и написать о том, что его не очень волновало.

[Виктор Сорокин]

Насколько известно - а о Достоевском известно весьма многое, исследователи уже давно вокруг него "землю роют" - Ф.М., как автор, что называется "модный", уже одним своим именем обеспечивал "продаваемость" своих книг, и издателям не было нужды что-то ему "заказывать".

Единственный роман, написанный уж точно из-за "издательской зависимости" (пересказывать дело лень, да я и не могу вспомнить все нюансы) это "Игрок".

К тому же Достоевский издавал "Дневник писателя" - это уж точно его прямые мысли, и сохранилось много записей разговоров с ним разных "частных лиц".

[Лопухин]

Да, "именем обеспечивал". Насколько я знаю, его бичом были всегда сроки. Поджимали календарные обязательства перед издателями. Посему можно предположить, что какие-то моменты в романах Федор Михайлович мог "комкать", излагать "пунктирной линией", "мимоходом", т.е. допускать читательские трактовки, достаточно далекие от его личных убеждений.