Уховертка (Earwig)

[empathy]

[специальный приз жюри

фестиваля в сан-себастьяне]

[секция «платформа»

фестиваля в торонто]

Год: 2021

Страна: Франция, Бельгия, Великобритания

Жанр: фэнтезийно-готическая притча

Время: 01:54

Премьера: 10 сентября 2021, Сан-Себастьян

Режиссура: Люсиль Адзиалилович

Сценарий: Люсиль Адзиалилович · Джофф Кокс · Брайан Кэтлинг (роман)

Оператор: Джонатан Рикебург

Композитор: Николас Бекер · Уоррен Эллис · Огюстен Вьяр

Актёры:

Пол Хилтон · Ромола Гарай · Алекс Лоутер

Описание:

Somewhere in Europe, mid-20th century. Albert is employed to look

after Mia, a girl with teeth of ice. Mia never leaves their apartment, where

the shutters are always closed. The telephone rings regularly and the

Master enquires after Mia’s wellbeing. Until the day Albert is instructed

that he must prepare the child to leave...

Изменено 26.09.2021 13:13 пользователем empathy

[empathy]

в конкурсе сан-себастьяна

Whether backing Pascale Laugier’s 2008 “Martyrs,” or Alexandre Aja and Julia Ducournau, or now launching new genre labels, Wild Bunch has battled for 15 years for genre to be taken seriously by France and the rest of Europe. After the Cannes triumph of “Titane,” could “Earwig” be the next to pop? The third feature from Lucile Hadzihalilovic whose 2015 “Evolution” won San Sebastian’s Special Jury prize, “Earwig” is a “mesmerizing fable of long-repressed secrets and awakening memories from the mysterious and oneiric world of Lucile Hadzihalilovic,” Wild Bunch says. More specifically, it is set somewhere in Europe, mid-20th century, where Albert is employed to look after 10-year-old Mia, changing her ice dentures several times a day.

[empathy]

покажут в торонто

 

[MaDCooL]

Интересный сюжет. Не совсем понятно, что значит "teeth of ice"? Хрустальные зубы?

[empathy]

Интересный сюжет. Не совсем понятно, что значит "teeth of ice"? Хрустальные зубы?

 

вряд ли это какой-то англоязычный термин, поэтому скорее фэнтезийный элемент — ледяные протезы, требующие смены несколько раз за день.

[MaDCooL]

вряд ли это какой-то англоязычный термин, поэтому скорее фэнтезийный элемент — ледяные протезы, требующие смены несколько раз за день.

Ничего себе. Так это получается фэнтези-драма будет? Я думал, что просто девушка, живущая в закрытом пространстве с хрустальными зубами, отсюда невозможность говорить, нормально питаться, что привело к проблемам с социализацией.

[empathy]

Ничего себе. Так это получается фэнтези-драма будет? Я думал, что просто девушка, живущая в закрытом пространстве с хрустальными зубами, отсюда невозможность говорить, нормально питаться, что привело к проблемам с социализацией.

 

ну, от ледяных зубов, думаю, проблемы те же. у режиссерки есть такие заигрывания со сказочностью, метафорами («невинность», к/м «нектар»), при этом ничего не объясняя — таков мир, такая данность. мб, трейлер что-то разрешит, не знаю.

[MaDCooL]

ну, от ледяных зубов, думаю, проблемы те же. у режиссерки есть такие заигрывания со сказочностью, метафорами («невинность», к/м «нектар»), при этом ничего не объясняя — таков мир, такая данность. мб, трейлер что-то разрешит, не знаю.

Спасибо за пояснение. Я не смотрел других её фильмов, поэтому не знаю, чего ожидать.

Будем ждать трейлер. Но фотография выше - трогательная. Если она действительно всё время сидит взаперти, то можно прочитать этот кадр, как фантазия о мире за пределами комнаты.

[empathy]

filmmaker: 3/5

Nonetheless, even in the weakest of her three features to date, it was a lowkey pleasure to be back in Hadzihalilovic’s distinct world. Earwig boasts all of Hadzihalilovic’s characteristic virtues, that aforementioned sense of how to build visual horror in beautifully graded interiors prime among them. Her sense of sonic suspense is subtle and fair: when Mia reaches for a glass from a cabinet, you might tense for a sudden loud crash—but first Hadzihalilovic cuts to the hallway exterior, and only then do we hear its fall, suitably muffled but no less tense for that. In a series of shallow-focus, low light opening extreme close-ups, we’re introduced to Albert from overhead and in profile, hands on his forehead; as the furrows become perceptible, it’s like one of Claire Denis’s patented ECUs rethought for anxiety rather than sensuality.

There are some other extraordinary images throughout: a dying woman’s eyes roll back as her eyelids pull back until only her whites stare out; a series of nighttime phantom carriage shots from a train traveling deeper into a foggy night as electric wires become less and less visible in the distance. (The grays and blacks in this are, to put it mildly, not suited for online streaming compression—Hadzihalilovic is in total control of her image and sounds.) Use of music is sparing but includes the oft-played “Earwig’s Cue” (written by Augustin Viard, produced by Nick Cave collaborator Warren Ellis), an ambient earworm I’d like a file of right now. Now 60 and only three features into her career, Hadzihalilovic is one of the very few filmmakers who actually qualifies as “Lynchian,” and I hope she comes back around more often.

lwlies

Lucile Hadzihalilovic delights in disorientating her audience, and her latest Earwig might be her most confounding film yet.

This is familiar territory for Hadzihalilovic, whose work consistently surveys cloistered children, their caretakers and the ominous higher-ups who direct them. Unlike her earlier films, however, which attend to preadolescents, Earwig is more concerned with Mia’s keeper than Mia herself. “It’s not the story of the little girl, but of the 50-year-old Aalbert Scellinc who looks after her,” says Hadzihalilovic in an introductory message to the film.

Hadzihalilovic’s slow, contemplative style begins to fold into itself, dodging riposte by embracing aloofness. Earwig consciously lacks the clarity we’re taught to ultimately expect from mysteries – but then Had382;ihalilovi263; is not in the business of making clear-cut mysteries. In opting to take a less-trodden path, she creates something sensuously distinct but narratively ambivalent. A positively disorienting film, if not always for the right reasons.

cineuropa:

Lucile Hadzihalilovic signs a cryptic and bewitching work, a subjugating saturnian masterpiece pushing the doors of other dimensions.

 

•••

 

отрывок с заменой ледяных протезов. понятнее не станет!

 

[MaDCooL]

Да, отрывок очень странный. Но надеюсь, что тут всё же будет больше странностей, чем сцены с зубами.

[Green_FOX]

Пахнет бредом. Подожду отзывы.

[empathy]

kinoart:

Ничего необычного: тьма, стул, девочка. Хворое желтое освещение выхватывает приметы медицинского кабинета. Мужчина в тусклом интерьере осматривает причудливые девочкины брекеты, которые и не брекеты вовсе, а вставные челюсти с ледяными зубами. Талая вода стекает в специальные пузырьки, которые трубками прикреплены к челюсти, — не детский рот, а целая фабрика для приема пищи, требующая ежевечернего техосмотра.

Девочке десять лет, зовут Мия (Романа Хемелаэрс). Она не знает, каков мир за порогом. В царстве вечных сумерек задернуты шторы, из личных вещей у Мии — странное создание из папье-маше, которое она волочит за собой на поводке, воображая, наверное, собаку. Еще — насекомых цирк, собранный тоже из какого-то мусора, с труппой, подчиняющейся твердой детской руке. Вместо прогулок Мия ходит рассматривать картину, на которой закат доедает невеселую усадьбу.

Новый — всего лишь третий, если брать хронометраж больше часа, — фильм Люсиль Хадзихалилович выполнен в филигранной фирменной манере: «Уховертка» начинается когда-то и где-то, и вплоть до финальных титров остается загадкой, едва ли не наращивая масштаб энигматизма. В общем-то, не так уж важно, насколько расплывчата или альтернативна эта узнаваемо-незнакомая Европа середины XX века (свидетельство о рождении Мии выдает дату 3 января, кажется, 1941-го; хотя третья цифра нрзбрч). С тем же успехом это могли быть 1980-е в вымышленном тоталитарном государстве Арстоцка из игры Paper, please (2013), где часовая стрелка давно застряла в непреходящем времени паранойи. Или вообще в абсурдно-убедительных нулевых из «Клыка» (2009) Йоргоса Лантимоса, где одна необычная семья растила детей, искажая их представление о мире: за забором — смерть, одуванчик — «зомби».

Хадзихалилович всем перечисленным режиссерам безусловно созвучна, но запросто исключает голос из хора, — как и на протяжении всей карьеры дистанцируется от творчества Ноэ, с которым работала лишь раз над сценарием «Входа в пустоту» (2009). Ключ к «Уховертке» стоит вылавливать в бездне ее же «Эволюции» (2015), где на жутковатом побережье матери в белых одеяниях ставили загадочные опыты над сыновьями, норовившими вытащить что-то из моря — да и разбить камнем.

 

Если там Люсиль Хадзихалилович изучала ДНК программируемого с детства страха перед всем хтоническим и природным (по-патриархальному — «женским»), то «Уховертка» — это 50 оттенков заточения, в котором оказываются девочки от десяти и старше (мальчикам, кстати, давали порезвиться на год больше). Оттолкнувшись от произведения Брайана Катлинга, образы которого он увидел во сне и по пробуждении тут же записал, режиссерка выстраивает барак истории и прогресса, где торжествует принцип, перефразируя Мишеля Фуко, «подглядывай и подавляй».

В сущности, Хадзихалилович и ее соавтор Джон Кокс, писавший, помимо «Эволюции», фильм-приговор Клер Дени «Высшее общество» (2018), изучают живучесть кафкианского кроя. Сколько фантомов XX века туда поместится? Какова наименьшая частица бюрократического «замка»? Как проснуться однажды утром после беспокойного сна?

[MaDCooL]

Звучит здорово. Надеюсь, что всё же какое-то развитие сюжета будет.

[empathy]

Special Jury Award — Lucile Hadzihalilovic, ‘Earwig’

 

[xodun]

Режиссер со слишком большой тенью (перефразируя заголовок одной из статей о Кафке, применительно к автору данной работы). Интересным образом, и беря во внимание

kinoart:

В сущности, Хадзихалилович и ее соавтор Джон Кокс, писавший, помимо «Эволюции», фильм-приговор Клер Дени «Высшее общество» (2018), изучают живучесть кафкианского кроя. Сколько фантомов XX века туда поместится? Какова наименьшая частица бюрократического «замка»? Как проснуться однажды утром после беспокойного сна?

так же натолкнулся на мысли о произведениях Кафки. С большим бы интересом посмотрел бы на работу Люсиль Адзиалилович (реж.) в духе «Превращения», например. Форма кинокартины, которую задает режиссер, наталкивает на то представление и атмосферу.

Касаемо содержания, то это нечто иное, отличное от упомянутого автора. Эксперименты Люсиль продолжаются (вспоминая «Эволюцию»), в каком-то странном и малосвязанном ключе событий, наполненном мрачными деталями и загадочностью. Формирование и выражение смысла практически недоступно. Находятся некие связующие, которые собираются во что-то очень отстранённое и необычное, но тем не менее интересное. «Эволюция» в этом плане понравилась все-таки больше.