Саамская кровь (Sameblod)

 

 

 

 

Режиссер:

 

Аманда Кернелл

 

 

Сценарий: Аманда Кернелл

Оператор: Софи Олссон

Художник: Олле Ремаюс

 

Год: 2016

Страна: Швеция, Норвегия

Жанр: драма

Премьера (мир): 08 сентября 2016

Премьера (РФ): -

Время: - 110 мин. / 01:50

В главных ролях:

 

Лина Сесилия Спэррок, Миа Эрика Спэррок

 

О чём:

Фильм рассказывает о переломном моменте в детстве Элле-Марии, 14-летней девочки народности саамы (лапландцы), попавшей в 1930-x в шведскую деревенскую школу. Там детей саамов воспитывают в шведском духе, заставляя забыть на время обучения о своих обычаях и языке. Элле-Мария окружена презирающими её происхождение взрослыми и издевающимися над ним одноклассниками. Но вместо ненависти к шведам у девочки просыпается желание любой ценой стать одной из них и не иметь ничего общего со своей идентичностью.

ещё осенью прошлого года в фестивале посмотрел.

ну, так, приятная 'coming-of-age' безделуха с хорошими антуражем и актёрами. 5/10

...ну, так, приятная 'coming-of-age' безделуха с хорошими антуражем и актёрами. 5/10

1936 год. Уппсала. Швеция. Скоро Европа будет гнить в окопах. А созданный «на века» Третий Рейх сотряснется от гула тысячи голосов и уже «некто» выступит под шепот воинственных гомосексуалистов и растлителей Независимая Швеция вот уже добрый десяток лет испытывающая буйный экономический рост перестала быть дешевой рабочей силой для американской элиты. В Лондоне Фрейд спокойно доживает оставшееся, созерцая англичан и свой эмигрантский паспорт. Двадцатый век как-то плавно, до времени, начинает приближаться к своей середине и вечера под меланхолический звон народной музыки Йойки с чтением Лагерквиста выходят из моды.

В эти довоенные года счастливого неведения Элле-Марьи всего четырнадцать и она ученица провинциальной школы для саамов, в которой бархатный национализм угрюмых свеев на поверку оказывается не таким уж и страшным. Все спокойно — городские парни глядят на лопарей как на диковинных зверюшек, а саамские девочки мечтают о скорой потери девственности с высоким шведом (желательно «по любви»), зарождающийся нацизм еще где-то далеко, и лишь изредка напоминает о себе приездом ученых, педантично измеряющим череп учеников и редкими телесными наказаниями.

Элле-Мария, хочет понять значение явлений и предметов, окружающих ее, пытается проникнутся их точным смыслом, ментальностью незнакомый страны, через поиск неизвестных слов в тисненом золотом томике Лагерквиста в доме своей учительницы шведского Кристины, за которой она неуклюже подглядывает среди меланхолических гор в лапландской деревне.

Элле-Мария воплощение самого света, но света не когда не выходящего из тени собственного «Я», замкнутого, преходящего в обманчивое очарование темных волос и кроткой улыбки. Она горда и самонадеянна. Еще не догадываясь что шведы предусмотрительно сломав социальный лифт не дадут ей возможности продолжить обучение в городе, предоставив «дикой» саамке полную самостоятельность в национальной самоидентификации.

Режиссера картины Аманду Кернелл, этнической лапландки, почти не в чем упрекнуть. Она сняла удивительный двухчасовой фильм-воспоминание, холодный, болезненный и прекрасно несовершенный. «Саамская кровь» — это откровение нечаянной жизни, закрытого мира, чьи законы теряют силу, как только ты переходишь за его границы. Кернелл на интуитивном уровне, атрофированном в наши дни у большинства режиссеров, воссоздает знакомые для нее архетипы из самых обыденных вещей. В ее мире воскресают, счастье, отчаянье, любовь и вера в первозданном, еще не знавшем ужас нацизма эпохи Лагерквиста, виде. Она создает старинный саамский сказ с образом матери как носителя вековой чести рода, блудной дочерью, сестрой-голубкой и дядей, в чьих глазах таинственно отражается языческая мудрость земли и самого бега времени. В этом мире вежа, в которой каждый вечер собирается семья саамских поселенцев, подобна дну старого колодца, откуда видны звезды даже при свете дня. Элле-Мария проходят испытания, учится ненавидеть мать и прежде всего саму себя.

В фильме удивительно тонко передано волшебство мгновения, дыхание его сиюминутного существования. «Не хочу быть цирковой зверюшкой для них», — говорит порывающаяся уйти из дома Элле Мария, своей матери, мечтающей вернуть ее в лоно семьи. Ее поколение — друзья-наперсники с родительскими агнцами на руках, — история еще не выбрала, чья кровь послужит в акте заклания и искупления; ее племенные братья, — слабые потомки сильного рода; сестра-тень, — эта безликая плакальщица, чьи белые руки беспрестанно врываются в кадр, расчесывая сестру, протягивая свечи, все они прокляты происхождением, невозможностью оправдать надежды - став настоящими шведами, слабостью поколения, рожденного на перепутье — старый уклад гниет от собственной костности, а новый несуществующе несовершенен. Потому и тайно ненавидимая в своей общине и проклятая в заповедных чертогах Элле-Мария в руках елозящего на ней шведа превращается в мученицу, в носителя исходящей от самой земли тайны, неразличимой в новом свете больших городов. Она скиталец, околдованная своей учительницой шведского, соглядатай, прознавший о национальной черни и семейных секретах. Она будет биться в эпилептическом припадке, пытаясь ухватить призрачные нити собственной судьбы, но в который раз пальцы ее будут зарываться в древесную влагу перегнивающих листьев. В доме, где по левую руку от матери место бесплодным семенам, даже ее любовь способна оберегать лишь мимолетное детсво, а юность не знает заговоров и тяжести цветочных оберегов.

В Саамской крови все на исходе дня. Старая община отмирает, молодые лопари, как в притче о обреченности одиноко стоящего дерева, отрываются от корней, застревая в гибельной стихии собственной самоидентификации. Время идет, прогресс проступает тленом на лапландских землях. Мудрая тирания матери, учившую детей смирению и труду порождает едва осознанное безумие и желание вырваться из заколдованного домашнего рая. Который для героев является Адом. Вера, что «время — это величайшее сокровище человека» перебродив, отравит его же отпрысков. Они поймут — время относительно, терпеливое созерцание удел праведников, безумцам остается лишь память.

Они - обычные выходцы с родины Санта-Клауса выживающие в прагматичных условиях современности, где между «хочется» и «нужно» лежит такая же огромная пропасть как между шведким пивом и финской водкой. Пропасть непонимания не преодолеть, потому как саам проживающий в Швеции навсегда останется третьесортным «человеком» с измененным состоянием сознания. Да даже сегодня эти дикие лопья — временами буйствующие алкоголики и воры, иногда пытающиеся загреметь в вечность под скрежет своих раздолбанных мотоциклов о добротный шведский кирпич.

Образ зари, рождающегося солнца ознаменует детство, когда как настоящее в фильме пройдет под знаком сумерек, меланхолии послеполуденного дня.

Кернелл показала как может быть обманчива видимость родового единства, как можно зарезать оленей, унизить сестру - отобрав серебряный пояс отца, как можно сбежать в города, в попытках вытравить из собственного нутра языческий призрак, но изжить его из себя не получится.

Камера снимает из подтишка, забирая в плен танец Элле-Марьи и ее первой любви - смазливого шведа Николаса. В здешнем кадре нет пространства, он земляной, терпкий, он не идет на компромисс. В «Саамской крови» кадр это клетка, рамка для неумелой семейной карточки, снятой самоучкой-фотографом. Оператор душит перспективу, замещая ее телесностью, он создает эффект зрения животного, забредшего на поляну, где большая семья заразившись лихорадкой безразличия не замечает собственного распада. Здесь бесконечные дни перед закатом, сменяются искаженной липкостью упивающуюся своей инаковостью героини.

Время идет, учебный год подходит к концу, Элле-Марья - старшая и самая целеустремленная из сестер - взрослеет, к ней приходит понимание, что что ее будущая и кажущаяся счастливая жизнь среди свеев, зависит от простых внешних обстоятельств, а источник ответов на все вопросы лучше искать самой, пусть это и будет случайно найденный томик Шюре в помещении городской библиотеки.

Сама Кернелл — прежде всего лапландка, а национальность, как известно, вещь неистребимая и въедчивая. Исторгнуть из себя застойное язычество исторически мало кому удавалось и мало кому принесло пользу. Оттого и лента «Саамская кровь», вышедший в 2016 году, прежде всего временной и этнографический срез ещё раз подтверждающий: саам остается саамом и оторванный от родной деревни, живущий в больших городах, он будет думать, чувствовать, предавать, ненавидеть и любить по-саамски, зная, что в этом мире не воцарится равенство.

И не вина героини, что за 50 лет долгой и такой желанной жизни в городе с ней не произошло ничего значимого, и все сильные и запоминающиеся чувства пришлись на время босой юности, что она навсегда останется человеком, в котором саам, переборов циркового зверя, способен с трепетом вспоминать, как запах волос шведки, издевавшейся над ним в УппсАло,

был наполнен свежестью аира.

ТЫ видишь это как "экранизацию временного отрезка" (не дочитал), Я это вижу как обычную и нормально сделанную coming-of-age драму, как раз атрибуты такого жанра тут имеются - первая любовь, побег из дома, попытка стать взрослей, разочарование и всё такое, да даже вот специально постаревшую героиню припасли, чтобы резюмировала всё прошедшее.

коль не знаешь, не томи.

Все никак не могу досмотреть этот фильм, который все время показывают по тв, причем с интервалом в несколько лет. Он сразу цепляет глубиной, удивляет новым видением таких "распрекрасных" шведов. Равнодушие, граничащее с жестокостью, это очень недалеко от немецкого склада мышления и уклада жизни: мы белая кость, у нас идеальный порядок и мир, остальные что-то наподобие животных. Непоколебимая уверенность и не толики сомнения, что этих "зверьков" можно публично раздеть догола, сфотографировать, все измерить, что надо и в лицо сказать, что ты совсем не такой, как они, хоть и учишься на отлично, но ведь и школьная программа не такая, как у них и поэтому жить и учиться среди них не моги.

Это официальная линия партии. Хорошо, что это не переросло в нечто большее, как у соседей. Девочку тянет в мир, по натуре авантюристка, она бросается в бездну, не зная что ее ждет, она хочет доказать, что она не хуже их. Как бы она отказывается от своей идентичности, но по сути, ей ничего другого судьба и не предложила. Она сбежала. Это был поступок, выше ее понимания и сил. В фильме хорошо показано, что это почти животный инстинкт, когда тебя толкает нечто неведомое на необъяснимые поступки. Она еще ребенок, поступает как прожженная самка, она идет к своей цели, даже не задумываясь, что оставляет позади себя и что ждет впереди.

Дальше досмотреть никак не удается. Надеюсь, уже специально включу и досмотрю )