Для Михаила не прошло много лет, он же там отключился, тут включился. Может, потому Катю молодую воспринимал как ту же, из 79. Но на всей этой чехарде с Мишиными любовными историями мозг подворачивается.
Про старшую Катю согласна полностью, знала же, что Рыжий существует, и если так легко поверила, что Соловьев тот же самый, а не его папа, то и в Рыжего должна была поверить. Знала же на что он способен! Но тут словно зависла - последствия травмы и все тут.
Скрутить Рыжего не уверена, что вышло бы. Точнее, скрутить бы успел, а вот запереть... Там же было, как он наручники одел на Рыжего, но тут же набежали бдительные дружинники. А в милиции его отпустили. И снова бы отпустили. А насчет неуставных действий Соловьева при расследованиях, то они были не такими тяжелыми, как избиение товарища учителя. Потому там допускалось, видимо, а вот скрутить и запереть его не дали бы. Ну и никто там не верил в саму возможность существования маньяка. Потом-то поверили же.