Меня слегка примордерировали, но вроде оправдали... Нет, убийцу я не оправдываю... Здесь нужно разделить книжку и фильм.
Если говорить об этих двух произведениях вместе — получается, вроде убийца (так как обсуждается уже не произведение, а общественное явление). А здесь обсуждается произведение искусства (фильм или книга, в данном случае не так уж и важно).
Мораль не может служить нормативной базой для произведения искусства — иначе мораль перестанет развиваться, престанет быть потребностью и защитной реакцией общества. Предписывание морали искусству — может не только уничтожить искусство, но и не даёт развиваться и совершенствоваться самой морали, уничтожает самоё мораль в зародыше, пожирает самоё себя...
Поэтому нередко художник оказывается выше определенных моральных предписаний... Конечно, художник вправе быть и высоконравственным (часто он такой и есть, просто он не должен встраиваться в нормативы, являясь один из основных источников этих нормативов)... ... ... но это уже получается не про фильм, как таковой. А накатать целое эссе у меня просто нет времени.
А Гренуй представляет именно художника, как такового... Просто его жизненные обстоятельства сделали с ним то, чего на самом деле почти никогда не бывает.. Ему негде было обрести какие-либо нравственные нормы...
Ну так и вспомним! Его соотечественники того времени брали за ноги детей аристократии — и били их затылком об косяк... Революционеры назывались.
Но в осутствии даже всех и всяческих норм художник имеет высокорганизованное нравственное чувство, которое даёт ему его одарённость. Но оно тоже не образуется само по себе... Общество забрало у него мать. Ни за что — и ни почему. Просто потому, что тому обществу было так удобней. Во имя закона. Во имя порядка. Во имя интересов государства, короля и народа общество лишило его простейшей, элементарной почти животной, биологической — но всё-таки человеческой ласки его матери.
Может она была там вся такая-растакая, но и она могла бы погладить мальчика по голове, приласкать его — и сформировать его нравственность. Это же закладывается очень рано. Ей бы могло хватить всего нескольких лет жизни...
Но автор специально выделяет художника, как такового... Вовсе безо всякой морали: и без нормативной — и без одухотворённой (скажем так). Вспомним, как подробно описываются вроде не идущие к делу обстоятельство его детства. Не случайно!
Конечно, он убийца, если считать, его убийства собственно убийствами... Но даже, если девушки бы источали такой удобный для консервации и всемогущий запах — Гренуй мог бы просто покупать этих девушек, сделав небольшой капиталец. Им и вреда-то особого нет, от жировых ванн...
Гренуй убивал девушек только затем, чтобы мы поняли, что искусство вправе (или не вправе) поглощать чью-то жизнь целиком, без остатка.